ворота соперников 40 шайб. В начале 1972 года (год Крысы – еще один успешный год для Свиньи) в составе сборной СССР он завоевал олимпийское «золото», стал лучшим бомбардиром турнира, поразив ворота противника 9 раз. А осенью того же года Харламов покорил и Северную Америку.
Знаменитая серия матчей между хоккейными сборными СССР и Канады стартовала 2 сентября 1972 года на льду монреальского «Форума». Ни один житель североамериканского континента не сомневался тогда в том, что вся серия из восьми игр будет выиграна их соотечественниками с разгромным для советских хоккеистов счетом. Если бы кто-то возразил, его бы назвали сумасшедшим. А что же произошло на самом деле? В первом же матче разгромный счет настиг не нас, а канадцев – 7:3! Для «кленовых листьев» это было шоком. Лучшим игроком в советской команде они безоговорочно признали В. Харламова, забросившего в матче две шайбы. Сразу после игры кто-то из канадских тренеров нашел Валерия и предложил ему… миллион долларов за то, чтобы он играл в НХЛ. Харламов тогда отшутился: мол, без Михайлова и Петрова никуда не поеду. Но канадцы не поняли юмора и тут же заявили: мы берем всю вашу тройку. Естественно, никто никуда не перешел, да и не мог перейти. Не те тогда были времена.
Вспоминает А. Мальцев: «По меркам канадского хоккея Валера был «малышом», и соперники особенно сердились, когда именно Харламов раз за разом обыгрывал их, могучих и огромных, на льду. А после исторической «серии-72» даже профессионалы НХЛ признали, что и такой «малыш», как Харламов – атлет, весь литой из мускулов, – может быть звездой в игре могучих мужчин».
Стоит отметить, что Валерий Харламов стал единственным европейским хоккеистом, чей портрет украшает стенды Музея хоккейной славы в Торонто.
По мировым меркам советский хоккей считался одним из самых «чистых» – советские хоккеисты старались грубо не играть. Например, драки между игроками во время матча были крайне редки. И одним из самых дисциплинированных хоккеистов считался Валерий Харламов – на скамейке штрафников он «отдыхал» крайне редко. Но однажды и у него не выдержали нервы.
В четверг, 6 февраля 1975 года, во Дворце спорта в Лужниках состоялся хоккейный матч в рамках чемпионата страны между столичным ЦСКА и воскресенским «Химиком». Матч носил принципиальный характер, поскольку оба клуба на тот момент входили в четверку призеров чемпионата: армейцы занимали первую строчку в турнирной таблице, а «Химик» четвертую, отставая от лидера на семь очков, а от своих ближайших соседей на два-три очка. Поэтому исход поединка для обеих команд значил очень много. И матч получился по-настоящему захватывающим. Армейцы уступили со счетом 4:5, чем еще больше обострили интригу чемпионата.
Но тот матч запомнился не только этим. Тогда случилось ЧП, о котором еще долго будут вспоминать хоккейные фанаты. Прославленный форвард армейцев Валерий Харламов в пылу борьбы нанес удар кулаком по лицу своему сопернику Владимиру Смагину, с которым он некогда тянул одну лямку в чебаркульской «Звезде», а потом и в ЦСКА. Для всех болельщиков без исключения этот поступок Харламова был как гром среди ясного неба. Ведь в записных драчунах этот выдающийся хоккеист никогда не числился, предпочитая доказывать свое мастерство на льду с помощью иных методов. А тут вдруг с такой злостью ударил соперника, что судья удалил Харламова на пять минут. Редчайший случай! И хотя определенные резоны в поступке Харламова были (практически в каждой игре соперники пытались остановить его филигранные проходы с помощью недозволенных приемов, а это любого может вывести из равновесия), однако случай все равно был расценен как вопиющий. Сам Харламов тоже так посчитал. Иначе не стал бы уже на следующий день разыскивать Смагина, чтобы принести ему свои извинения. Вот как об этом вспоминает приятель Харламова журналист Леонид Трахтенберг:
«Ни Валерий, ни я домашнего адреса Володи Смагина не знали. Знали только, что живет он где-то в Люберцах. В справочном бюро нам тоже ничего не сказали, потому что переехал он туда недавно.
Целый день мы потратили на поиски, и только к вечеру мальчишки на катке подсказали нам улицу и номер дома, где жил Смагин.
– А Володя в Москве, на хоккее, – ответила жена, пригласив войти.
– Спасибо. Но нам некогда, – сказал Валерий, – не успеем в Лужники.
Мы помчались во Дворец спорта, но не успели даже к концу игры.
Поздно вечером Валерий звонил Смагину домой по телефону:
– Ты извини, Володя, погорячился…
– Ничего страшного, – ответил Смагин. – В игре всякое бывает.
Харламов повесил трубку и впервые за этот день улыбнулся…»
Но для Харламова та история этим не закончилась. 12 февраля состоялся «разбор полетов» в спортивно-технической комиссии Федерации хоккея СССР. В качестве «разбираемых» должны были предстать два столичных хоккеиста: спартаковец Сергей Коротков и армеец Валерий Харламов, которые серьезно провинились в последних матчах первенства страны. Однако в силу того, что Коротков был болен и не смог явиться на СТК, пред грозные очи предстал один Харламов. В вину ему был поставлен эпизод в матче с «Химиком», где он ударил кулаком по лицу воскресенца Владимира Смагина, за что заработал 5- минутное удаление. Случай, прямо скажем, не красящий любого спортсмена, но суть проблемы заключалась еще и в другом: тогда в отечественном хоккее началась борьба с проявлениями «звездной болезни» у ряда ведущих хоккеистов (например, в «Комсомольской правде» было опубликовано открытое письмо хоккеисту столичного «Динамо» Александру Мальцеву, где его осуждали за «звездную болезнь») и разбор полетов с участием Харламова должен был стать очередной публичной выволочкой в назидание другим.
На том заседании Харламов целиком и полностью признал свою вину, сообщил, что лично извинился перед пострадавшим. «Восемь лет я в большом хоккее, но ни разу не вызвался на заседание спортивно- технической комиссии, – признался Валерий. – Я глубоко сожалею о случившемся. Надеюсь, что подобного со мной больше никогда не повторится». Члены СТК оказались вполне удовлетворены раскаянием форварда и ограничились минимальным наказанием: дисквалифицировали его всего лишь на одну игру. К слову, больше в подобного рода инцидентах Валерий Харламов никогда замечен не будет.
К 1976 году Харламов считался одним из самых титулованных советских хоккеистов: он был шестикратным чемпионом СССР, шестикратным чемпионом мира и двукратным чемпионом Олимпийских игр. Он являлся, наверное, единственным хоккеистом в стране, которого любили все болельщики без исключения. В те годы автор этих строк был ярым поклонником «Спартака» и собственными глазами видел, какой любовью пользовался Харламов в стане болельщиков этой команды (в том числе и моих собственных), при том что остальных армейцев спартаковские «фэны» на дух не переваривали. Харламов был исключением.
Однако оставим на время спортивные успехи нашего героя и поговорим о его личной жизни.
В январе 1975 года Харламов справил 27-летие, но семьей так и не обзавелся. Нет, девушек вокруг него всегда было в избытке, и с некоторыми из них у него были близкие отношения, благо ситуация позволяла – Харламов давно отделился от родителей и имел однокомнатуную квартиру, выделенную ему администрацией клуба ЦСКА. Однако жениться он не торопился. А друзьям говорил, что еще не нагулялся. Но в том же 75-м (спустя несколько месяцев после своего дня рождения) Харламов встретил-таки девушку, которой суждено будет стать его женой. Это была 19-летняя Ирина Смирнова (1956, Обезьяна). Их знакомство произошло случайно.
В тот день Иринина подруга пригласила ее к себе на день рождения в ресторане гостиницы «Россия». Именинница с гостями расположились в одной части заведения, а в другой гуляла веселая мужская компания. В один из моментов, когда в очередной раз заиграла музыка, молодые люди гурьбой подошли к столу именинницы и стали наперебой приглашать девушек потанцевать. Иру пригласил чернявый невысокий парень в кожаном пиджаке и кепочке. «Таксист, наверное», – подумала про себя Ирина, но приглашение приняла. После этого молодой человек, который представился Валерием, не отходил от нее весь вечер. Когда же все стали расходиться, он вдруг вызвался подвезти Ирину к ее дому на машине. «Точно, таксист», – пришла к окончательному выводу девушка, когда усаживалась в новенькую «Волгу» под номером 00–17 ММБ.
Придя домой, девушка, как и положено, рассказала маме, Нине Васильевне, что в ресторане познакомилась с молодым человеком, шофером по профессии. «Ты смотри, дочка, неизвестно еще, какой он там шофер…» – посчитала за благо предупредить свою дочь Нина Васильевна. Но дочь пропустила ее замечание мимо ушей.
Встречи Харламова (а этим «шофером» был именно он) с Ириной продолжались в течение нескольких
