скамейку запасных, поскольку играть весь матч ему еще было тяжело (вместо него вышел Вячеслав Анисин, перешедший в этом сезоне в ЦСКА из… «Крыльев Советов»). В тот день армейцы выиграли 7:3.
Вскоре после аварии Харламов и Ирина переехали жить к ее матери, Нине Васильевне, чтобы та помогала дочери в воспитании ребенка (Харламов постоянно был то на сборах, то в разъездах по стране и миру). По словам Нины Васильевны:
«Валера так редко бывал дома, что об их быте и сказать нечего. Чистюля был исключительный – одну и ту же рубашку дважды не наденет. Одеться, кстати, очень любил. Мы с Ирой ему постираем, нагладим, он ходит довольный…
Хороший он парень был, добрый, юморной, постоянно хохмил, разыгрывал кого-то. Из командировок столько подарков всем привозил! Мне – модный тогда кримплен, блузки… А однажды спальный гарнитур подарил – белый, «Людовик ХII», кажется. Сами они с Ирой на диване спали, а я на королевской кровати с детьми (после сына Ирина вскоре родила девочку, которую в честь матери Харламова назвали Бегонией. –
Чуть позже супруги Харламовы получат отдельное жилье – «трешку» на проспекте Мира.
В 1977 году в составе ЦСКА Харламов стал семикратным чемпионом СССР. В том же году к руководству этим прославленным клубом пришел новый тренер – Виктор Тихонов. Послушаем его рассказ об этом:
«Как и все люди, связанные с хоккеем, я немало слышал, разумеется, о «железном» Тарасове, о его неслыханно твердом характере, о «железной» дисциплине в армейском клубе. Впрочем, не только слышал о Тарасове, но и знаю его уже много лет.
Уверяю читателя, что ничего этого не было в том ЦСКА, в который попал я. Не было не только «железной» дисциплины, но и элементарной с точки зрения требований, принятых в современном спорте…»
Среди главных нарушителей спортивного режима в ЦСКА Тихонов далее называет Александра Гусева, Владимира Петрова, Бориса Александрова (заметим, что все – антиподы Тихонова-Лошади по гороскопу). Харламова в его списке нет, однако справедливости ради следует сказать, что и он иногда позволял себе «расслабиться» (как мы помним, есть за людьми-Свиньями такой грешок – часто оказываются слабыми по части любви к «зеленому змию»). Его коллега по сборной СССР Валерий Васильев вспоминает:
«Вот случай: летим через океан. Тренером сборной был Борис Павлович Кулагин… Ну и прямо в самолете «тяпнули» мы с Валеркой Харламовым. Кулагин поймал с поличным, отнял по сто долларов и на первую игру не поставил. Потом простил… Мы стали его просить: «Вы хоть все деньги отнимите, только дайте сыграть. Мы же не за деньги, за Родину». А деньги, кстати, вернул…
Нас почти всегда прощали. Почему бы и нет? Мы же пили профессионально. Знали, когда и сколько. На игре не отражалось – вот что главное. Вот еще один случай. Вскоре после того, как сборную Тихонов возглавил (с 1977-го), со мной и Харламовым опять случился конфуз. Выпили, и немало… На следующий день играем с чехами. Счет по ходу – 0:2 не в нашу пользу. Виктор Васильевич весь белый от злости ходит вдоль скамейки и бормочет сквозь зубы: «Враги, враги… Снимаю с игры». Но ребята за нас с Харламовым заступились: «Оставьте, Виктор Васильевич, пусть попробуют реабилитироваться». Тихонов сдался. И что же? Вышли мы с Валеркой, и потом нас назвали главными героями матча. Харламов забросил две шайбы, я сделал передачу… В результате сборная выиграла.
Тихонов потом говорил: «Есть идея: может, разрешить этим двоим пить? В порядке исключения, а?» А тогдашний министр спорта Павлов выступил с еще более интересным предложением. Подошел к нам с Харламовым и говорит: «Послушайте, ребята. Если вам так хочется, возьмите ключи от моей дачи, пейте там. Но на сборах все-таки не стоит. Нехорошо… Другие увидят, тоже начнут…» Мы, правда, поблагодарили, но отказались».
Заметим, что помимо своего тезки Валерия Васильева Харламов дружил еще с одним динамовцем – Александром Мальцевым. А все потому, что оба динамовца были Быками: Мальцев родился 20 апреля 1949 года (Овен-Бык), Васильев – 3 августа 1949 года (Лев-Бык). У Свиньи с этим знаком может сложиться неплохой дружеский союз (правда, иногда консерватизм Быка может ввергать Свинью в скуку, поэтому иногда им надо отдыхать друг от друга).
В родном ЦСКА лучшим другом Харламова был защитник Владимир Лутченко (2 января 1949 года, Козерог-Крыса). Что тоже не случайно: во-первых, он был «родственником» – тоже Козерог, во-вторых, Свинья и Крыса всегда становятся хорошими приятелями из разряда «неразлейвода». Как написано про них в гороскопе: «Они любят погулять и пошуметь вместе. Агрессивность Крысы не найдет отклика у Свиньи». А теперь послушаем самого В. Харламова:
«Едва ли погрешу против истины, если самым близким другом назову я Владимира Лутченко, человека общительного и в высшей степени скрытного одновременно.
Мы прошли весь путь от новичков до двукратных олимпийских чемпионов вместе. Мы играли в юношеских командах, в молодежной команде ЦСКА, потом стали подключаться к основному составу – Володя, хотя и моложе меня на год, в большой хоккей вступил немного раньше. Практически одновременно стали мы игроками команды мастеров, потом нас стали пробовать в сборной Советского Союза, и на чемпионатах мира мы дебютировали снова вместе – в том же «Юханнесхофе» (Дворец спорта в Стокгольме. –
Друг – это, по моим представлениям, человек, который всегда тебе поможет, человек, которому можно довериться в любой ситуации. Друг поймет твое настроение и поспешит принять какое-то участие в твоих заботах, если у тебя неприятности или просто плохое самочувствие.
И таких друзей у меня много. Если речь идет о дружбе, я – везучий человек.
Спасибо за это хоккею!..»
Заметим, что слава Харламова в те годы была поистине всенародной и в друзьях у него ходила чуть ли не вся страна (все, как написано в гороскопе: «Людей, рожденных в год Свиньи, любят в обществе»). По этому поводу послушаем одну историю, которую рассказывает журналист А. Львов:
«После одного из чемпионатов мира я, один наш коллега и Валерий Харламов поехали по делам в Малаховку. По дороге в Люберцах решили зайти в ресторанчик «попить чайку». Не успели переступить порог, как ансамбль заиграл, стол нам начали накрывать. Все узнали Харламова. Садимся за стол. Валерка снял свитер и повесил на спинку стула. А свитер был непростой, а привезенный ему матерью из Испании. Пошли танцевать, возвращаемся – а свитера нет. Валера расстроился очень. Но тут подошли к нам местные «авторитеты» и начали утешать Харламова, чтобы тот, мол, не беспокоился, пропажу они обязательно найдут. На следующий день я был дежурным по редакции. Среди дня вдруг раздается звонок. Позвонили те ребята и сообщили, что воришку поймали и свитер найден…»
В 1978 и 1979 годах Харламов в составе сборной СССР в очередной раз завоевал золотые медали чемпионатов мира и Европы. В эти же годы ЦСКА дважды становился чемпионом страны. Именно тогда канадцы вновь засуетились и стали предлагать Харламову перейти в НХЛ с окладом в миллион долларов в год. По словам Н. В. Смирновой:
«Однажды Валера приходит ко мне и подмигивает: «Ножки-то мои миллион долларов стоят. Только я никуда не уеду. Потому что коммунист»…»
Однако в те же годы Харламова и других «ветеранов» советского хоккея все сильнее стала теснить талантливая молодежь. Да и силы «ветеранов» были не беспредельны. На Олимпийских играх в Лейк- Плэсиде в 1980 году прославленная тройка Михайлов – Петров – Харламов сыграла ниже своих возможностей. Не уходившая раньше с ледовой площадки, не забив хотя бы одного гола, эта тройка тогда почти все игры провела «всухую». Даже в решающем матче с американцами им ни разу не удалось поразить ворота соперников. На той Олимпиаде наша команда взяла «серебро», что по тем временам считалось трагедией.
В 1981 году Харламов объявил, что этот сезон для него станет последним. Закончить его он хотел достойно, и во многом ему это удалось. В составе ЦСКА он стал в 11-й раз чемпионом СССР и обладателем Кубка европейских чемпионов. На последнем турнире он был назван лучшим нападающим. Теперь, чтобы на высокой ноте завершить свою карьеру в хоккее, ему требовалось выиграть первый Кубок Канады,
