— А вам что останется? — ошалел капитан от такого подарка. 'Как это можно жить без оружия?' — читалось в его глазах.
— А у меня вот, ПМ есть трофейный. И то… Это же личное оружие. Для решения личных проблем — жену застрелить, её любовника, свою любовницу, самому застрелиться. Всё, идите работать. Я вот только что зарезал в заявке товарища Зенгер стойки для капельниц и завтра ей непременно сообщу, что вы держите бедного кузнеца за фалды и не даете ему эти стойки сковать. Последствия представляете.
Вылетели они от меня еще более красные и злые. Так и обустраивались.
Итак, в день второй по новому календарю, когда ко мне пришло дополнительное понимание происходящего, я отпустил своих джигитов на стрелковый минимум и начал сеанс в одиночестве, споро шлёпая по отработанному списку.
Провиант: опять мука, дрожжи, опять сливочное масло, сублиматы. Сок детям. Кефир им же. Сухофрукты, рыбий жир, сухая колбаса, сплошные калории. Специи, витамины растворимые. Пармезан родной, то есть из самой что ни на есть Пармы. Жир животный, так… оливкового масла мне марку поменяли… ну, им виднее. Крупы. Баранина алтайская мороженая — много. И так далее, далее, далее.
Одежда: белье женское, прежде всего. И остальное по розовому списку. С женщинами не ссорился даже Гитлер. Трансивер по заявке радиста, провода; это хорошо, что его инструментарий лёгок. От медиков целый медмаркет.
Неужели столько топоров надо? Спиннинги? А и правильно, надо пробовать. Каталоги и справочники, от 'Деталей машин' Машковского до астрономического БЭС. И пошло, и пошло… В целом, я справился быстро и без большой потери нервных клеток, не то что в первый раз. Как подсознательно и ожидалось, затык вышел при работе с оружием. А казалось бы, всё просто, вояки всё расписали и подогнали под лимит веса. Сначала я, чтобы не упустить мелочёвку за железными стреляющими товарами, прописал кобуры к ТТ, сверяясь с бумажкой, что дал мне Гонта, штатные он забраковал, неудобно вытаскивать ему, видите ли. Потом проверил ТТ (заказ военных) — нет на складе. Хм… Старая песня? Для проверки набрал 'Наган' — опять жизнерадостное 'да бери ты их хоть на дивизию, чё спрашиваешь!'. Тут я вспомнил и проверил номенклатуру патронов — любые нате, в независимости от года начала производства и страны. Это очень хорошо. Опять вспомнил и взял немного маслят под свой ПМ.
Но когда я ввел надпись 'Винтовки и карабины нарезные', готовясь осчастливить армейцев, то получил следующее:
Винтовки и карабины нарезные — позиция недоступна. Перейдите к другой позиции.
Сначала я вообще ничего не понял, пропустил, так сказать удар. Грогги.
Потом передохнул, отметил бег времени, набрал следующее: 'Пистолеты-пулемёты, автоматы'. Подумал и добавил в строку 'штурмовые винтовки', вдруг у них в прайсе так внесено. Ввёл, но ответная надпись не изменилась, лишь мигнула, обновляясь.
Приехали. 'Пулемёты'. Хрен. Постепенно я начал осознавать, что происходит и в чём причины отказа. Наверное, подозревал, что нечто подобное произойдёт. Это я сейчас говорю степенно, а тогда мозг работал шустро, в кипящем режиме, — быстренько всё соображалось. Схватил рацию, жмяк, жмяк.
— Бероев, бери прапорщика и срочно ко мне!
За то, что я категорически не выполняю правила радиообмена, общаясь с респондентами, словно по коммутатору, мне уже выговаривали. Дело в том, что связь нужна мне в моменты аварийные, обычно же стараюсь работать через посыльных, чтобы вопрос вовсе не возникал в эфире. Нет привычки к жаргону этому с его красивыми 'принял-понял', 'роджер', СК, 88 и прочими условностями. И нет желания привыкать, мне не до игр.
— Всем, кто меня слышит. Здесь Сотников. Найти Бероева с Гонтой и ко мне быстрей молнии!
Если это так, то что делать?
Где спецы! Почему опять в самый критический момент их тут нет! Гулко хлопнули двери, вбежали оба. Я вышел в гостиную, глянул на остаток: осталось десять минут.
— Слушайте, братцы, тут такое дело. Итак, — я сам волновался, рассказывая, торопился, стараясь, в то же время, сделать всё, чтоб они поняли сразу и прониклись. И одновременно искал выход.
— Судя по всему, товарищи офицеры, ни винтовок, ни карабинов, ни автоматов… Да вообще ничего! кроме наганов, падлы Смотрящие нам не дадут. Может быть, не будут давать никогда. Нас прямо ставят в определённые раковые условия, где мы должны выкручиваться сами. Это тестирование, это отбор и проверка на прочность, вшивость и всё остальное, что вы себе представите. Уверен, меня точно так же обломают по экзотическим альтернативам типа 'ружей пневматических сверхкрупного калибра' и пулек к ним типа 'холлоу-пойнт-кураре', даже пробовать не хочется. Ничего личного и никакой зловредности, налицо Испытание с большой буквы. Ничего другого я предположить не могу — не верю, что Суперсклад опустел. Сможете — предположите иное. Сейчас у нас нет времени обдумывать все детально, потому отвечайте быстро, принимайте решение — вам воевать.
Я перевёл дыхание, посмотрел на мужиков. Опытные вояки выглядели растерянно, как дети, которым вместо похода в Детский Мир предложили поход в Мавзолей.
— Что мы имеем с гуся на выходе? Имеем нелюбимые вами револьверы 'наган' в неограниченном количестве. Говорите быстро — вооружаем ими взвода сейчас же, или нет?
Военные смотрели друг на друга.
— Нет никакой гарантии, что они всякий огнестрел не прихлопнут, прямо завтра, — помог им я. — Хотя и это не факт. Руслан Владимирович, Григорий Михайлович, да, мы повисли. Или нас подвесили. Но решать вопрос надо сейчас же, время идёт. Жду.
— Берем! — тяжело хлопнул по столу Гонта. — Так, Руслан?
— Так, — кивнул Бероев. — Что ж, Гриша, будем осваивать меткую и скорую стрельбу из револьвера. Патроны к ним не забудь, Александрович, много надо будет.
— Спасибо, ребята, можете идти, присылайте носильщиков, — облегчённо сказал я, — пошёл я закрывать заявку.
В операционной, уже не сомневаясь, прописал восемнадцать револьверов — тынц! — и 16,2 килограмма списано. Теперь патронов к ним. Вроде всё. Теперь у Замка есть хоть какие, но действительно Вооружённые Силы. Ковбойские. А что? Может, по два револьвера на бойца надо, раз винтовок не дают?
Осталось нажать Главный Тынц, список готов, заявка свёрстана, всё согласовано со Смотрящими.
И тут меня прибило на противоречивое.
На национальную идею, если хотите. Я отчётливо представил, как сейчас, точно так же, как таёжный самодур Лёшка Сотников, сидит у себя в аккуратненьком прилизанном анклаве какой-то пузатый немец, и дисциплинированно жмёт Главную Кнопку. 'Всё уже согласовано со Смотрящими'. Всё немчура сделала по инструкциям, по плану, согласно полученной сверху разнарядке, теперь подставляет голову — погладьте. И лицо у него в этот момент формуется такое значительное, такое до блевоты дисциплинированное, надёжное. Германец, фули. Но я-то что тут на поводу плетусь, как першерон? Русские мы люди, или нет? Где противоречивая наша удаль и непредсказуемые медвежьи решения? Где загадочная русская душа?
Две минуты до старта.
Ввожу: 'возврат к группам'.
Выберите группу
'Оружие огнестрельное нарезное'. Замигала галочка приглашения к вводу. Я спокойно, ничуть не сомневаясь и не комплексуя, набрал слово 'пулемёт ручной'.
Пулемёты ДП, доступно 6 штук. Уточните позицию.
От!! Что машина, зачла нестандарт? Одобряешь такое? Тестируешь? Сбой в рутине — бонус смелым?
