еще не нашёл.
Работали мы по такой методике: проезжаем на глазок километра два-три, останавливаемся, иногда выходим, слушаем и смотрим через оптику. Если участок прямой и просматривается хорошо, то я Шнюшу подгонял. Где покривей дорога, тормозились почаще. Периодически проверяли рации на дальность связи, узнавали у Вотякова оперативные новости от Демченко и по Замку. Ближе к вечеру узнали про ДШК, обрадовались, протёрли перспективы. В крайний сеанс обломились: тю-тю, скончался эфир, уже и Юрка не отвечает, далековато мы забрались, а интересных следов никаких, лишь зверя мелкого и среднего вспугиваем. Но время позволяет, пока катим.
Тут Мишка позади заёрзал, закряхтел и вскоре выдал:
— Костя, давай-ка останови, отлить надо, чаёк переработался.
— Приемлемо, — говорю я, аккуратно прижимаясь вправо. Преобильный чай под солёную да копчёную рыбку весьма способствует.
Вышли дружно за машину, Гоблин свой 'аптомат' взял, я помпу оставил. Стоим в рядок, по староземной привычке спиной к дороге, перцы достали и поливаем травку на обочине. Ветерок слабый, солнце, хорошо нам. Попрыгали, как положено, заправились, и тут Мишка выдал:
— Грёбаный оборот…
Смотрю я на него, а у Гоблина глаза застыли. Они у него итак не особо живые, Валуев испугается, но тут совсем уж как у зомбака стали. Я взгляд проследил и сам проникся до печёнок — рука лежит неподалёку! Настоящая! В смысле, человеческая. По локтю оторвана или отрезана, обрывок ткани видно, похоже, манжетка не порвалась, осталась висеть. Даже не сообразил сразу, левая или правая. Никакой крови вроде бы не видно. Ну, я первым делом в салон нырнул, помпу вытащил, дослал. Сомов тоже изготовился, мы переглянулись, подошли ближе, сами головами вертим, ищем плохих. Точно, рука, мужская, волосатая. А всего остального не видно, кто-то руку откромсал, а тело унёс, или наоборот, руку сюда закинули.
— Не из машины бросили? — прошептал Гоблин.
Я давай следы искать — нет таковых. Никаких признаков, что тут недавно машина проезжала, старая колея просматривается, но её Смотрящие могли прямо с моделью грунтовки на местность положить. А рука-то свежая! Вон, кровь еще красная, хоть и в студень. Да и немного крови. Мишка спустился пониже, раздвинул травку и почти сразу заорал:
— Есть! Ствол нашёл!
Голову поднял — вот перед вами уже другой человек, лыбится улыбкой Гуимплена, про руку сразу забыл.
Ай, хороший ствол, ай, пригожий!
Охотничий карабин 'Тигр' с деревянным ортопедом, оптика, походу, армейская. Гоблин ствол к груди прижал, как главную ценность нации, и к машине, давай карабин рассматривать, словно пацан, ошалевший от игрушечной железной дороги, даже за местностью перестал следить. Да, чё там, понятно.
— Так это 'девятка'! Под патрон 9,3x64, читал про неё. Прицел… вроде целый, ПСО-1, дык на мягкую травку лег. Магазин пятиместный, интересно, а десятиместный добуду? Они вообще есть? Так ведь СВДК ж на что! Подойдёт? Да, блин, это Штука, скажу вам… Не держал такой в руках! — возбуждённо бормотал Мишка.
— Ты, зритель, харе пялиться, давай местность смотреть!
Не слышит он меня, потерялся мужик.
— Стрельнем!
— Ты что! — сразу же возмутился Гоблин, — надо оружие разобрать, да в условиях, почистить, осмотреть, патроны у шефа заказать, пристрелять заново… Завтра к Гонте пойду, пусть советует.
— Ага. Гриша посоветует. Сразу предложит тебе за эту машинку свой тюнингованый 'калаш'. Ты и поплывешь.
— Да ни в жисть!
Сомов выщелкнул магазин, дёрнул затвор, — весь припас на месте, 'спир-пойнты', пять штук. Протянул один патрон мне. Блестящие какие! 'Барнаул' такой мелочью, как лоск боеприпаса, не грузится — не наши патроны. Тут какой-нибудь 'динамит-нобель'. Какая у него энергетика, интересно?
— Чё ж ты не стрелял-то, мужик? — тихо вздохнул Мишка, оглядываясь по сторонам. Наконец-то, вспомнил, что 'ампутатор' поблизости бродит.
— Ха. Рука отдельно от тулова с головой тебе не ответит, Миша, у неё рта нет.
Кстати! Я развернулся и опять пошёл к жуткой находке.
— Ты куда?
— Еще посмотрю кое-что, — ответил я, уже присев.
Чувствую, немного плоховато мне от такого занятия. Вроде привык уже ко всему, но Кастет не патологоанатом. Гоблин 'тигра' сунул в салон, а сам через люк полез на крышу, АКМ собой, встал с биноклем, смотрит по сторонам — дозор дозорит.
Взял я руку в руку… хех, каламбурист. Противно, но уже не особо, привыкаю я к ней. И не очень тяжёлая, я ожидал большего, Ну, посмотрим. А тут есть на что посмотреть, всё гораздо хуже, чем мы себе представляли минуту назад. Зашибись.
— Ты чё, сюда её несёшь? — крикнул Гоблин сверху, заволновавшись.
— Нет, мимо пройду, — огрызнулся я. — Слазь, давай, покажу тебе… кино.
Гоблин слазить не стал, подтянулся повыше и перегнулся через кузов. Вот лоб! Нагнулся, и голова внизу.
— Что?
— По суставу вырвали.
— Это как? Чем это можно по суставу руку человеческую оторвать?
— Видишь, канал остался, словно острый лом в сустав забили и отделили ударом. Так это, Миша, не лом, откуда бы он здесь взялся. Это коготь, сто пудов.
Гоблин молча скрылся в люке и вылез из салона. Взял руку сам, поглядел.
— Пошли дорогу смотреть.
— Давай лучше на машине, самым малым. Оно так спокойнее, как я посмотрю.
Сели по местам, тихо тронулись на первой, оба в окна высунулись. И уже метров через сорок справа, на границе земли и травы увидели след волочения, кровяной. Здесь человека взяли, порвали и утащили.
— Выходим?
— Стрёмно, — засомневался я.
— Ладно, что делать-то, пошли.
Гоблин у нас в звене старший, пока Демон мне с Шамилькой изменяет, так что вздохнул я тяжко и полез из машины, ствол вперёд себя держу. А тут…
Картина маслом, то бишь, кровью.
Покашляли, подышали глубже, стали разбираться. Расшифровка непростая. Вот чела хватают, тут он уже, прости господи, — труп. Здесь тело волокут по густой траве до трассы, не долго, но крови очень много. А вот на пыльной дороге — лишь лужицы кровы, сменяющиеся группами капель наискосок трассе. Почти сразу нашли небольшой рюкзачок, камуфло 'дуб', такой и на манжетке просматривается, кстати, у Сотникова такой же. Чё тут думать, это был охотник. Побродили немного вокруг, попинали траву в надежде что-нибудь намародёрить. Гнилое это дело, да только мало у нас путей добыть что-то материальное. Очень мало. Ничего больше не нашли и вернулись к дороге, стали опять кровищу рассматривать…
Видать, повезло ему поначалу, закинуло не голяком, а вместе со стволом да снарягой. Казалось, уж тут-то… да с таким стволом в руках! Если ты и не 'покоритель мира', то носитель ба-альшого числа шансов. Но вот здесь, у этой безлюдной дороги, огромное везение неизвестного нам охотника резко иссякло — нарвался.
На кого? У кого такой коготь может отрасти?
Известно, у кого. Тупим оба.
— Ёханабаден, Кастет, это птичка! — тоже понял Сомов, вытер тыльной стороной ладони лоб.
Всё сходится, если послушать рассказы нашего профессора да вспомнить замковые 'громоотводы'. Вот
