Желание мерзить моментально пропало. Алексей, надсадно хрипя, отполз подальше в угол и притих.
— Вроде не самый глупый человек, а такой дурак, — расстроился контролер.
Стрингер смирился. Он отстегнул КПК.
Машинка барахлила и не всегда реагировала на команды. В один момент компьютер вообще завис, и его пришлось перезагружать. Утомительно это, ждать, когда исчезнет заставка и система начнет нормально работать. Смертин тыкал по клавишам, желая ускорить процесс. На самом деле только замедлял. Алексей покопался в папке архива в поисках нужного файла. Документ под названием «Проект „Дуга“» он перечитывал неоднократно и знал назубок каждую строчку. Сейчас нужна была карта, на которой обозначен вход в секретные помещения.
«А вот и карта», — довольно промурлыкал про себя стрингер.
— Тот, кто передал ее тебе, — большой глупец, — сказал контролер.
«Нельзя думать! Только не думать! Как же может человек не думать?»
— Не может, — согласился Ка.
Туннель был спрятан в соседней комнате. Всего-то пройти по коридору и свернуть направо. Там было темно и пахло гнилым мясом. Гулкое эхо подхватывало звуки шагов стрингера и уносило далеко вперед. Перед входом в «диагностический зал», как значилось в плане, лежали два скелета. Алексей осторожно обошел их и втиснулся в узкий косяк.
«Диагностический зал» оказался обычной подсобкой, забитой тюками со спецодеждой, матрацами, одеялами и картонными коробками. Расставленные по периметру полки были завалены пыльным и теперь никому не нужным барахлом. Здесь даже телевизор валялся с разбитым кинескопом.
— Включи камеру и снимай, — сказал контролер.
Нигде от него не скрыться.
— Чего снимать-то? — удивился стрингер.
— Все.
Видоискатель выхватил будку трансформатора у самой дальней стены. Там-то и должен располагаться секретный лаз.
«Не влезай, убьет», — прочитал Алексей на треугольном указателе.
Чуть выше на стальной плашке красовался череп с перекрещенными костями.
Стрингер рванул на себя крышку, упершись в стену ногой. Дверца на удивление легко поддалась, раскрывая напичканное проводами нутро будки. И все. И никаких тоннелей и кодовых дверей.
Н-И-Ч-Е-Г-О!
«А может, перепутал?» — ломал голову Алексей.
Он уже хотел метнуться обратно в коридор, когда услышал контролера:
— Не ищи. Здесь нет того, что ты ищешь. Этого вообще не существует в природе.
— Как нет? — Стрингер тупо уставился на провода.
Он начал нервно прощупывать стену в поисках… Алексей не знал, что он искал. Кнопочки, углубления — все что угодно. А нашел только куски отслаивающейся штукатурки, густо покрывшие пол от его неловких движений. Смертин пыхтел до тех пор, пока в некоторых местах из-под толстого слоя не показалась кирпичная кладка.
«Пусто! Ноль! Зеро!» — запаниковал Алексей.
Он сполз на пол, запустив пальцы в грязные волосы. Лицо горело. Камера, недовольно урча, покатилась по бетону, предупреждая красной лампочкой, что скоро отключится.
«Не влезай, убьет… Дагонов! Сука! Он знал! Все и с самого начала!»
Стрингер даже представил, как олигарх смаковал, сидя за своим раритетным столом, какие-нибудь старые фотографии этой самой подсобки с этим самым трансформатором и знаком.
«Поганый юморист! Наплел в уши всякой ерунды и заслал как мальчика!»
На Смертина накатила волна черной ярости. Ее нельзя было держать в себе.
Алексей глубоко засадил ногти в лоб, раздирая кожу. Он вскочил и вихрем пронесся по комнате, круша все, что попадалось под руку: склянки, телевизор, какую-то посуду. Стрингер что есть силы влепил ногой по крышке трансформатора, потом вмазал кулаком прямо в знак, ощутив как из костяшек брызнула кровь. Рука занемела, и Смертин что есть мочи врезался в крышку головой. Боднул еще раз, а потом еще, чувствуя, как на лбу что-то противно хлюпает.
Семецкий сидел уткнувшись носом в ладони. Стул готов был развалиться в любую минуту, но он старался не шевелиться. Из коридора тянуло гнилью и грохотом битой посуды.
— Ты получил, что хотел? — посмотрел сталкер на контролера.
— Не совсем…
— Сделай что-нибудь, он же себя покалечит.
— С чего это ты вдруг обеспокоился, сталкер?
— Ты сам сказал, что он нужен Зоне, — недовольно поморщился Семецкий. — Да и сидеть мне тут надоело.
Он поплотнее накинул капюшон и застегнул вечно расхлябанную верхнюю пуговицу плаща:
— Холодно.
— Оболочка подвергается воздействию внешней среды… Интересно, а как это?
— Ха-ха-ха, как смешно, — зло покривлялся Семецкий. — Это неприятно, от этого сопли потом текут.
— Ты все равно бессмертен.
— Ну и что? А сопли-то мне на кой ляд?
Контролер устроился на широкой приборной панели, прижал кривые колени к хилой груди и приказал Смертину уснуть. Шум заглох.
— Пусть отдохнет. Некуда торопиться, выйдем завтра. Ты хочешь спать?
— Не надо, я сам, — отмахнулся сталкер от Ка.
Глава 15
Смертин проснулся от слабого гула вертолетов. Было тихо.
Пока он лежал, прижавшись к стене, события вчерашнего дня казались дурным сном. Алексей ждал, пока придет Саян и начнет тормошить его за плечо:
— Вставай, курва! Пора идти.
Но Саян все не шел и не шел.
Взгляд стрингера вновь уперся в чертову надпись на окровавленной крышке трансформатора.
«Надо срочно отсюда убираться».
Голова болела, будто с похмелья, весь лоб был разбит, и ужасно хотелось есть. Из припасов в рюкзаке осталась только тушенка. Алексей скривился, глядя на банку, но за ножом потянулся. Он честно впихнул в себя половину, потом подавился, и его вырвало.
«Пошла эта тушенка», — жестянка, разбрасывая стылый жир, полетела в угол.
Голова просто разрывалась. Смертин запрятал камеру в рюкзак и схватил дробовик. Он решительно зашел в зал и сразу направился к выходу.
— Эй, жаба, выводи меня отсюда!
— Не страшно? — раздался сбоку хриплый голос Семецкого.
Контролер никак не отреагировал. Алексей снова почувствовал в голове пленку.
Перед глазами стрингера замаячили распахнутые настежь проржавевшие ворота с циничной табличкой «Всегда на боевом посту». Дальше чем на полсотни метров Ка его от себя не отпустил. Смертин хотел срезать через разрушенную общагу, но так и застыл под опасно накренившимся пролетом лестницы, словно врезавшись в невидимое стекло.
Морщась от неприятных ощущений, Алексей достал последнюю сигарету и уселся на кирпичи. Он зло втоптал пустую пачку, подаренную еще Жорой, в землю, очищая каблук от непонятно откуда налипшей
