своего спутника. В голову стали лезть всякие нехорошие мысли, навеянные рассказами военных о Зоне. Особого ужаса не ощущалось, так как Лысенко не очень доверял балагурам типа прапорщика-земляка. Но парочка чёрных кошек всё же скреблись в душе парня.
Неожиданно в просвете между деревьев показались крыши заброшенных строений, находящихся в разной степени обрушения. Где-то далеко, справа, раздался зловещий вой собаки. У Сергея под мокрой курткой по спине поползли колючие мурашки. Он списал это на первобытный страх любого человека перед подобными ночными звуками и сосредоточился на ходьбе, по раскисшей от ливня земле. Именно сейчас почему-то не хотелось думать о плохом, усугубляя и без того, постепенно портящийся настрой.
Путники приблизились ко второму слева дому, крыша которого сохранилась лучше других. Они перебрались через, удивительно хорошо сохранившуюся изгородь, и остановились возле, прислонённой к чердачному отверстию, деревянной лестницы.
— Лезь наверх и прикинься ветошью, а то здесь жители нервные, сначала стреляют, а потом спрашивают, как звать, — проинструктировал сталкер.
— А ты? — спросил Сергей.
— А я предупрежу Варяга, что бы он до утра упрятал своих цыплят. А затем побеспокою старую крысу Сидоровича, — ответил Старый, снимая военный камуфляж.
— Руки в гору, а то щас дуплетом жахну! — послышалось из-за угла дома. В лица собеседникам смотрел ствол старенькой «тулки».
Лысенко вздрогнул от неожиданности. Он только хотел расспросить проводника об этой деревне и загадочном хищнике, а тут такой поворот. Его руки уже было полезли вверх, но голос Старого немного осадил рефлексы парня.
— Опусти пукалку, — спокойно сказал опытный сталкер, вытаскивая ногу из армейских штанов.
— Щас, разбежался! — прошепелявила голова из-под капюшона коричневой кожаной куртки.
Недавний пленник выпрямился и передвинул автомат на грудь.
— Убери ствол! — приказал обладатель такого же костюма, как и у Старого, незаметно появившийся с другой стороны дома.
Сердце Сергея снова рухнуло в пятки. «Неужели всё так глупо закончится»? — мысленно отчаялся парень.
— Варяг, можно я выбью последние два зуба твоему гадкому утёнку? — спокойно спросил у незнакомца сталкер, отвечая на рукопожатие.
«Твою мать! Если не пристрелят — так от инфаркта окочуришься» — пытаясь унять колотящееся в груди сердце, отходил от испуга Лысенко.
— Гуня иди, гуляй, — велел командир своему подчинённому. — Старый, на кой хрен ты выключил свой «комп»? Ведь мой птенчик мог сперепугу наделать в тебе дырок, как в голландском сыре.
— КПК отобрали вояки, а на счёт своих инкубаторских, ты сильно преувеличиваешь.
— Так, подожди, я чё-то не понял. А это что за фрукт? — кивнул в сторону Сергея Варяг.
— Это — Серый. Он помог мне бежать из плена, и теперь я ему кое-чем обязан. А ты знаешь, что долги я всегда плачу!
— Ты бы переодел своего спасителя от греха подальше, — предупредил сталкер.
— Ладно, дружище, мы наведаемся к Сидоровичу, а ты собирай новичков и уводи их куда-нибудь, а то завтра с утра или даже через пару часов Сивоконь обыщет здесь каждую кочку и возможно вызовет вертушки. Они пожали друг другу руки, и Варяг растворился, так же как и появился.
— Планы меняются. Пошли в бункер, — потянул за рукав Сергея сталкер.
— Ты мог предупредить, что знаком с местным населением? — сокрушался парень на ходу. — Меня чуть «Кондратий не хватил» сперепугу.
— В штаны не наложил? — хохотнул проводник и уже серьёзно добавил, — Привыкай! И запомни: в Зоне нельзя расслабляться ни на секунду. От того, насколько раньше ты среагируешь на опасность — зависит не только твоя, но и моя жизни. Мы сейчас должны прикрывать друг друга по мере возможностей, не взирая на опыт и личные отношения.
На краю деревни, между высокими старыми деревьями, зиял провал с металлическими дверцами, похожий в темноте на раскрытую пасть фантастического червя, высунувшего морду из земли. Старый без остановки нырнул во чрево бункера, и лишь только, когда его голова поравнялась с уровнем земли, тихо произнёс:
— Осторожно, здесь крутые ступеньки.
Нащупывая ногами путь, и, скользя рукой по стене, Сергей стал медленно спускаться вниз. Когда он очутился на поворотной площадке, слева внизу раздался металлический стук, а затем громкий окрик:
— Открывай старый скряга, кровосос пришёл! Буду целовать тебя в бороду!
За закрытой железной дверью, как из преисподней, послышался длинный поток брани, из которой только два первых слова можно было употреблять в приличном обществе. Через минуту щёлкнул замок, и поток яркого света на миг ослепил гостей. Уже через мгновение они предстали перед заспанными очами Сидоровича.
— Старый, сволочь! Ты можешь, хоть раз прийти по-человечески? Тебе что, доставляет удовольствие будить меня за полночь? Десять солитёров тебе в задницу!
— Да, ладно тебе ворчать. После каждой такой ночной побудки, ты кладёшь себе в карман больше, чем зарабатываешь за неделю в светлое время суток.
Сталкер облокотился о прилавок, который отгораживал пятую часть помещения, забитого оружием, амуницией, продовольствием и всяким разным барахлом, от входной двери.
— Давай листок и ручку, я напишу тебе список и пока мы поедим твоей несъедобной колбасы, ты поработаешь сверхурочно.
— С каких это пор ты стал обременять себя «отмычками»? — хмыкнул Сидорович, стреляя глазами в сторону Сергея.
— А это мне на сдачу в супермаркете дали! — мелким почерком заполняя листок, вырванный торговцем из блокнота, ответил тот.
— Эх, дошутишься ты когда-нибудь. Как с тобой Молчун третий год уживается? — кряхтел Сидорович, выуживая из холодильника хрущёвской сборки, колбасу и маринованные огурцы.
— А мы друг — друга дополняем. Он молчит, а я ему сказки рассказываю, — протянул листок торговцу сталкер.
— Ну-ну, — проворчал тот, углубляясь со списком в свои «закрома».
— Ешь, а то в ближайшее время нам будет не до еды, — нарезая хлеб, пробурчал Старый.
Сергей уплетал за обе щеки, наблюдая за Сидоровичем, который аккуратно складывал в новенький армейский рюкзак товар заказчика. На удивление, малоподвижная с виду туша торговца, порхала по складу с завидной лёгкостью. Тонкие кривые ноги в комнатных тапочках мельтешили под сенью свисающего пуза, придавая фигуре гротескный вид бройлерной ножки. Яркий свет «стоваттки» бликовал на лысине, моментами исчезая в редком кустике, уцелевших посредине волос. Пухлые губы беззвучно шевелились, помогая мозгу производить вычисления на предмет сложения и умножения.
Не успела тарелка с колбасой опустеть, как торговец «причалил» к прилавку и водрузил на него располневший до половины рюкзак. Рядом легли: новенький КПК, два фонарика с креплениями на оружие, необычный прибор с зелёным экраном, пара респираторов и нож. Всё это накрыла тяжёлая кожаная куртка чёрного цвета с капюшоном.
— С тебя пятьдесят тыщ, — деловито констатировал барыга.
Старый поперхнулся огурцом и закашлялся.
— Сидор, ты чё охренел? Это же почти двойной тариф?!
— Это моральная компенсация! Да к тому же, если я правильно понял, мне на несколько дней придётся закрыть лавку на переучёт. Так что, у тебя на счету остаётся всего пять кусков, — довольно оскалился торговец.
— Химеру тебе в кровать и плоть на подушку! — с досадой воскликнул Старый и заглянул в рюкзак.
— С каких это пор ты перестал мне доверять? — насупился Сидорович.
Сталкер вытащил четыре магазина к «АК» и стал разглядывать видневшиеся в торцах патроны. Его
