совсем рядом и только ушло на время, как уходит солнце на ночь. Но эта снежная ночь для неё стала вечной и бессонной, и трудно было поверить, что настанет утро. Весеннее светлое утро, когда он снова будет рядом, и уже навсегда. Иногда не верилось... Что всё было... И только странные ощущения в организме говорили ей, что память не обманывает. Боялась, каким он вернётся? Как посмотрит, как будет относиться? Ведь теперь...
И закружилась голова от слов, что услышала по дороге. И поплыло в глазах, проваливаясь в снег, не могла осознать, он так любит!.. Он так ждал! Рвался к ней! И тут же спросил о маленьком. Тут же... И где он слова такие нашёл... Простые совсем, но так произнёс... И только слушала, прикрыв глаза, не могла ответить ни слова. Сменилась туманом дрожь, а сейчас волнующее счастье сменило туман. И стало стыдно за себя. За свои трусливые, шаткие мысли.
Сейчас её просто распирало от радости. То и дело подходила и усаживалась к нему на колени. И видела, как он всё время бросал на неё взгляд. Когда рассказывал сам, когда его расспрашивала мама, когда обнимала в слезах сестра, когда держал в руках рюмочку, когда она делала хоть какое-то движение. Ловил её взгляд, своими быстрыми, сощуренными глазами. Как бы пытался сказать: - «я здесь, я с тобой, каждую секунду с тобой и всегда был с тобой...»
У Аньки горели щёки и она смеялась, как колокольчик, по каждому пустяку. Напоминало ту Аньку, которую он переносил через ручей по талому снегу. «А будешь здесь жить, когда я уеду?» – спрашивал пытливо он. «Где, на травке?» – смеялась тогда она.
- Мам, - встал вдруг Андрей, - мы домой пойдём... – нетерпеливо засобирался. – Вы приходите!.. Вечером...
- Да уж какое, вечером!.. – улыбалась довольная Людмила, - сейчас уж вечер! Ладно, бегите! Завтра заглянем! – не скрывала удовольствия мать.
Вадик вызвался проводить на машине по темноте.
- Не... Мы прогуляемся!.. – обернулась весело Анька.
Вышли с крыльца и через двор, по тропинке, утонули в темноте вечера. Анька глубоко вздыхала. Крепко вцепилась пальцами в его руку. Проваливалась в снег, ойкала и смеялась.
- Тише, Ань... держись, - шёл он первым, в пол оборота, то и дело подхватывая её за что придётся.
- А чего не звонил?.. – искала она тропу, смотря с улыбкой под ноги.
- Телефон потерял. Где-нибудь в снегу лежит.
- Да? – вспорхнули у неё ресницы, - и не найти теперь?
- Даты чего, Ань, тут же замело!.. Там такие ветра, Баренцево море близко.
- Холодно, да?
- Ага... – усмехнулся он. – Ань, а кто будет... тебе не сказали, ты не узнавала, нет?
- А-а!.. Вспомнил! – изобразила она обиду.
- Да ты что... Ань, я не забывал вообще... всё время думал, думал... – остановился он, повернувшись лицом.
- Сказать, да? – щурила она глаза.
- Ань... – потянул он навстречу руки.
Анька вдруг прижалась щекой к колючей шинели, вздохнула сдавленно.
- Как ты и хотел... – сказала тихо, быстро мигая глазами.
- Ань... – почти шептал он, гладя её по спине, и у самого подкатил комок к горлу.
- Идём быстрей! – вдруг оживилась она.
Вышли на дорогу.
- Не верила уже, что отпустят... – вздохнула она, обивая снег с сапог.
- Ты и помогла! Твоё фото!
- Да? Как это? – засмеялась она.
- Я просился, говорил, разные там, а мне капитан, что мол ничего, с родителями, родители помогут... А я, что она одна живёт. В новом домике. Он стал спрашивать, что, где? Заинтересовался. Тогда я ему всё... И про домик и про посёлок и про туристов... А он опять, всё спрашивает. К себе в кабинет пригласил. Я уже не знаю чего... Так хотелось домой. Рассказал и про машину и как строили. Всё, короче... Само... Он спросил, есть ли фотографии? Я сходил, принёс со свадьбы... Он говорит, что красиво у вас, твою увидел, говорит: - «Девчонка совсем... и одна». Ладно говорит. А любишь? А я: - «Товарищ капитан!..» Он смеётся, тебе, говорит, и так немного осталось. Молчал сидел. И я молчу. Всё сказал уже. Потом встал, и говорит: - «Десять суток! Собирайся! Завтра приказ будет!» Я, Ань, чуть... – рассказывал тихо Андрей, опустив вниз голову.
Скрипел снег под каблуками. Незаметно подошли к дому Бранта. Свет в окнах. Машина в снегу. Тихо. Вдруг тявкнула, завизжала Альфа, и раскатилась весёлым лаем.
- Узнала! А как ты прошёл?
- Я сперва постоял... Потом кричу, кричу, она смотрит, сморит... Потом как запрыгает на задних лапах, цепь натянула, заскулит как, завизжит! Я к ней... – улыбался он, - а она как даст лапами и покатила меня! И лизать и лизать!.. Еле встал... Выросла!
Анька разлилась смехом.
- Да! А ты думал?! Знаешь, как меня сторожит? Никого не подпускает! А это ты, тут, лазил везде? – смотрела она на следы у сарая и возле окон.
- Я... Расчистили! Вадик, да?
