ребенка. София начала засыпать. Но Алекс внезапно спросил:
– Ты ела пиццу с Фрэн и Кэти?
– Нет. Стейк с картошкой.
– Может быть, специи вызвали тошноту?
– Возможно.
– Или ты заболеваешь?
– Заболеваю?
– Простуда.
– Не думаю, ваше высочество. Пауза.
– София?
– Да?
– Открой глаза.
Словно в тумане, она повиновалась, но тут же пожалела, стоило ей увидеть выражение лица Алекса.
Глаза его потемнели, губы вытянулись в одну линию. В голосе слышалась хрипотца:
– Все, что я прошу, – сказать мне правду.
У нее внутри все сжалось.
– Не понимаю, о чем ты.
– Нет, я думаю, ты понимаешь. – Алекс выпрямился, уронив полотенце в раковину.
– Алекс…
– Скажи мне правду, София. – Отчаяние промелькнуло в его взгляде. – Пожалуйста.
– Я не знаю правды.
– Не может быть.
Она больше не могла говорить. Разговор измучил ее. Зачем он вообще сюда пришел? Почему ее стошнило до того, как он уехал во дворец?
– София?
– Это могут быть специи, стресс, простуда…
– Проклятье, София, посмотри на меня.
Сердце оглушительно билось у нее в ушах.
– А может быть, и беременность.
– Господи!
– У меня задержка. Два дня.
Глава шестая
Пару часов спустя Алекс стоял за закрытой дверью ванной, переминаясь с ноги на ногу от нетерпения. Он всегда считал себя хладнокровным и терпеливым человеком, и гордился собой. Но сейчас он не узнавал себя. Мужчина перед важным событием. Он стал совсем не похож на прежнего Алекса, потому что за дверью решалось его будущее.
А может, все решилось в тот самый момент, когда он увидел Софию на палубе корабля четыре месяца назад в Шотландии?
Алекс запустил пальцы в волосы. Он столько лет мечтал о ребенке, что одна мысль о возможности такого чуда приводила его в состояние крайнего волнения.
Если София беременна, то что ему делать? Как такой факт повлияет на их будущее? И хотя он нуждался в женщине, он не намерен снова подвергать свое сердце риску. Он дал себе клятву.
Алекс повернулся к двери, хотел постучать в нее, но передумал. Рука бессильно упала.
Проклятье.
Может, стоит выпить?
Алекс взглянул на часы. Одиннадцать утра. Рановато для выпивки.
Или нет?
– Алекс?
Алекс вздрогнул. Дверь ванной распахнулась, и появилась София, бледная, губы сжаты. Алекс вглядывался в ее лицо в поисках ответа. София попыталась изобразить улыбку и пробормотала:
– Привет.
Они стояли в коридоре пляжного домика и оба чувствовали себя ужасно неловко. Ни один не осмеливался начать важный разговор. Алекс мог только кивнуть в ответ на ее приветствие.
София набрала в грудь воздуха и выпалила:
– Я сделала тест.
– София, ты меня убиваешь, – выдохнул измученный ожиданием Алекс.
– Тебе нет нужды волноваться.
– Что, черт побери, значат твои слова?
– Что у тебя нет никаких обязательств.
– Обязательств? – воскликнул Алекс. – Я бы не стал называть ребенка обя…
София нервно теребила прядь волос.
– Не волнуйся, Алекс. Я знаю, через что тебе пришлось пройти с бывшей женой…
– О чем ты говоришь?
– Только о том, что у тебя был несчастный брак. Пять лет… – Она коснулась руки принца. – Ты ясно дал понять, как дорого ценишь свою свободу.
– Речь идет не о свободе, а о ребенке, София.
Ее рука упала.
– О свободе. От женщин.
Алекс не стал возражать. Ему не до споров и копания в прошлом. Ему нужен ответ. И Алекс настаивал на нем.
– Результат отрицательный? – процедил он сквозь зубы. – Ты это хочешь сказать?
Их глаза встретились. София прошептала:
– Да.
Алекс думал, что испытает облегчение. В конце концов, они с Софией только любовники. Но глубоко внутри он ощутил разочарование.
– Я уезжаю, – вздернула подбородок девушка. – Как только починят мою яхту. Я навещу Баратин, а потом сразу домой.
Острая боль пронзила сердце Алекса. Но он промолчал. Для них обоих будет лучше, если София уедет. У них в жизни разные дороги.
Как бы больно ему ни было.
Александр кивнул и повернулся:
– Мне нужно работать.
Расположившись в тени вишневого дерева на одной из лужаек перед дворцом, София запрокинула голову и посмотрела в бескрайнее голубое небо. В руке она зажимала тоненькую белую полоску с двумя голубыми черточками. Ей было очень страшно, потому что она…
Солгала.
Ребенок Алекса рос у нее внутри, а она сказала, что тест дал отрицательный результат.
Она испытывала стыд. Никогда в жизни она не совершала ничего подобного своему постыдному, ужасному, эгоистичному, не имеющему никакого оправдания поступку. Страх толкнул ее на обман.
Услышав историю о несчастном браке с женщиной, которая не любила его, София не хотела обременять его ребенком, который ему совсем не нужен.
А потом он сказал, что хочет ребенка, но не его мать. И ей стало страшно. Александр Торн – принц и могущественный человек. Если он захочет, то сможет отобрать у нее ребенка. В интересах Лландарона.
Раньше София никогда не убегала от проблем. Она села и уставилась на зеленую траву. Правильно ли она поступает? Будет ли от ее поступка лучше ее ребенку?
Внезапно что-то коснулось ее спины. София обернулась, и розовый язычок тут же принялся облизывать ей лицо.
