то, что в будущем не захочет играть в карты, пить водку, идти в публичный дом.
Да и родители, пугая ребенка тем, что он покажется смешным, совершают непоправимую ошибку. Самая вредная ошибка — скрывать недостатки ребенка и пробелы в его воспитании: ребенок до поры до времени при гостях за приличное вознаграждение являет пример хорошего воспитания, а потом мстит за это.
94
Родная речь — это не подобранные и приспособленные для ребенка запреты и нравоучения, а воздух, которым дышит его душа наравне с душой всего народа. Правда и сомнение, вера и обычай, любовь и ненависть, легкомыслие и серьезность, достоинство и раболепие, богатство и бедность, столетия упорного труда и мрачные годы рабства, все, что сотворил во вдохновении поэт и вырыгал в пьяном бреду сброд.
Кто размышлял над этим, кто писал об этом, кто исследовал, как уничтожать в этой стихии вредные бактерии и насыщать ее озоном? Кто знает, может, тогда выяснилось бы, что не простонародное «срать», а салонное «женщина — пальчики оближешь» содержит в себе зародыши разложения?
«Да будет благословен. Бог покарал. Нечистый попутал. Как в раю. На седьмом небе. В доме — сущий ад. Скатертью дорожка. Как у бога за пазухой. Бог подаст. Святоша. Бубнит как пономарь. Без гроша за душой. Душа в пятки ушла. Продал душу дьяволу. Греховодник. Седина в бороду — бес в ребро.
На здоровье. Твое здоровье. Понедельник — день тяжелый. Икаю - значит, кто-то обо мне вспоминает. Нож упал — гость торопится. Суп пересолен — кухарка влюбилась. Одной ногой в могиле.
Китайские церемонии. Цыганская свадьба. Барская милость. Нахальная рожа. Сиротская доля.
Старый зануда, старый идиот. Сопляк, дурак, щенок, желторотый, молоко на губах не обсохло.
Не слепой, а незрячий. Не старый, а пожилой. Не калека, а инвалид.
Собачья погода. Дошел до ручки. Ссучился. Сука. Взбесился со злости.
Орет как угорелый. Волчий аппетит. Я ему покажу, где раки зимуют.
Без царя в голове. В голове ветер. Пускать пыль в глаза. Шариков не хватает. Лопнуть со смеху. Дешево отделаться. Знать как свои пять пальцев. Она еще себя покажет. Жизнь мне отравила».
Что это такое'? Откуда это взялось?. Кому это нужно?
Пробка это существительное, пробка это подлежащее.
А почему: глуп как пробка? Пан, который выдумал грамматику, был умный?
95
Дети не любят этих непонятных выражении, хоть норой и пытаются поразить› ими окружающих. Они усваивают язык взрослых избирательно, явно сопротивляясь некоторым общеупотребительным оборотам.
«Послушай, дай мне это. Слушай, одолжи мне. Эй, покажи-ка».
«Эй, слушай» - аналоги нашего «пожалуйста». Просить - для ребенка значит «просить милостыню» (нищий просит). Ребенку не по душе этот унизительный оборот.
«Думаешь, я просить буду? Не проси его. Вот еще, просить я его буду!»
«Погоди, ты у меня еще попросишь!»
Мне запомнилось одно на удивление обаятельное выражение:
— Вот, оказывается, ты какой, а я еще тебя просил…
Даже обращаясь к взрослым, ребенок предпочитает форму «пусть мама, пусть пан» и только по принуждению «просит».
Словом «понимаешь» ребенок заменяет не менее неприятное «прости».
Понимаешь, я нечаянно. Понимаешь, я не хотел. Понимаешь, я не знал.
А разнообразие оборотов уговаривания и предупреждения, чтобы избежать внезапных сцен:
«Перестань, отстань, не начинай, проходи, ступай своей дорогой. Прекрати же. Отойди же. Говорю тебе, перестань. Прошу тебя перестать (это не просьба, а приказ). Ты отстанешь когда-нибудь? Слушай, ты перестанешь наконец?» Угроза:
— Получить хочешь? Нарываешься? Вот увидишь, пожалеешь еще. Ты у меня поплачешь.
Пренебрежительное удвоение выражения:
— Ладно, ладно… Да знаю, знаю… Погоди, погоди…
Мы заставляем ребенка бояться.
«Очень мне надо бояться… Не воображай, что я боюсь. Вот еще, испугался я его очень».
Любая собственность ребенка сомнительна: ему нельзя отдать ее, не спросив разрешения, нельзя уничтожить, он обладает только правом пользования.
— Твоя парта, твой стол?
— А вот мой (или: твой, что ли?).
— Я первый сюда сел.
«Первый» занял место, начал играть, начал копать. Взрослые, охраняя собственный покой, очень поверхностно разрешают споры детей.
Он ко мне пристал. Он первый начал. Я себе стою, а он…
Интересна форма отрицательная:
А я как не стукну его… А я как не начну убегать… А мы как не начнем смеяться.
Содержание рассказа — озорство, и может, «не» эхо запретов?
Помни, ты обещал. Дал слово. Нарушил слово.
Кто не сдержит обещания, тот свинья. Взрослые должны помнить об этом.
Богатейший материал для изучения.
96
Ребенок, не окончательно отлученный от низов, любит кухню, и любит не потому, что там есть чернослив и изюм, а потому, что там всегда что-то делается, когда в комнатах не делается ничего, любит кухню, потому что там интереснее сказки, — ведь, кроме сказки, он услышит там еще и повесть из настоящей жизни, да и сам что-нибудь расскажет, и его с интересом выслушают, потому что в кухне он человек, а не болонка на атласной подушечке.
— Сказку тебе? Ладно. Так что же я тебе хотела рассказать? Ну, значит, вот как дело было… Сейчас. Дай только вспомнить, с чего все началось.
Прежде чем завяжется сказка, у ребенка есть время устроиться поудобнее, поправить одежду, откашляться, приготовиться к долгому слушанью.
Вот, значит, идет она по лесу. А там темным-темно, ничего не видать: ни деревьев, ни зверей, ни камней. Темень, хоть глаз выколи. И уж так она боится, так боится. Перекрестилась раз, страх немного поутих, перекрестилась другой и пошла себе дальше.
Я пробовал так рассказывать - это нелегко. У нас нет терпения, мы торопимся, мы не уважаем ни сказки, ни слушателя. Ребенок не поспевает за темпом нашего рассказа.
Может, умей мы так рассказать о полотне, которое делается из льна, ребенок не думал бы, что рубашки растут на деревьях, а земля засевается золой…
Рассказ о случае из жизни:
Встаю я утром, а у меня все в глазах двоится. Смотрю на камин - два камина, на стол — два стола. Знаю же, что один, а вижу два. Тру глаза - не помогает. А в голове что-то стучит.
