Пора сосредоточиться на том, что действительно важно.
От переживаний у Лорен разболелся живот. Энчилады с цыплятами получились отлично, но она не могла попробовать и кусочка. Одного взгляда на соус хватало, чтобы ее начинало мутить.
Она не могла позволить себе болеть. Уже апрель, и до конца года ей надо многому научить детей из подготовительной группы. Даже один день, пропущенный из-за болезни, выбьет ее из расписания.
Лорен глубоко вздохнула и пожелала, чтобы желудок успокоился. Всю еду она убрала. Благодаря этому она ее не видела и не чувствовала ее запаха. Лорен попыталась расслабиться и смотреть телевизор. Но она не выносила рекламу. Кроме того, трудно сосредоточиться на какой-нибудь глупой программе, когда Алекс пошел на свидание.
Она выключила телевизор и устроилась с книгой в огромном мягком кресле. Часы пробили десять тридцать, у Лорен уже слипались глаза… Потом она услышала, как повернулся ключ в замке.
Сон моментально пропал. Она и не ожидала, что Алекс вернется так рано.
Парадная дверь со скрипом открылась и с грохотом захлопнулась. Шаги Алекса эхом отдавались в молчавшем доме.
Рано вечером, оставшись одна, Лорен затянула волосы в «конский хвост», смыла с лица макияж и надела пижаму. Потом закуталась в махровый халат, который подарила ей бабушка. Конечно, халат не выглядел особенно стильным, но она его любила. Одев его, она буквально чувствовала успокаивающие бабушкины объятия.
— Лорен? — позвал Алекс.
Она посмотрела на лестницу. Он закрывал входную дверь, и у нее была пара секунд, чтобы удрать к себе. Надо быть сумасшедшей, чтобы попасться в таком виде на глаза мужчине.
Но ей не хотелось бежать по лестнице. Какая разница, как она выглядит? У Алекса есть девушка. Она, наверное, всегда выглядит безукоризненно. Лорен ни капельки бы не удивилась, если бы узнала, что Карли может позволить себе покупать платья в «Нордстроме», даже когда у них нет распродажи.
Глаза наполнились неожиданными слезами. В этот раз она даже не стала смахивать их.
— Лорен? — Алекс стоял на пороге. Несмотря на затуманенное видение, она разглядела на его лице тревогу. — Почему ты плачешь?
Она беспомощно пожала плечами. Как она могла объяснить, почему, если сама не понимала.
— Что случилось? — Он стремительно пересек комнату и присел перед ней на корточки.
Лорен вытерла слезы. С прошлой недели они набегали на глаза с постоянно возрастающей частотой.
— Мне страшно.
— Когда я уходил, ты вроде бы была в порядке.
Забота в его глазах согрела Лорен сердце.
— Я была в порядке, — тихо проговорила она. — У меня, наверное, какой-то вирус. Сначала ты в порядке, а через минуту бах, и он сбивает тебя с ног.
— У тебя нет температуры? — Алекс положил руку ей на лоб.
— Это желудок, — со слабой улыбкой пожаловалась она. — Я даже не стала есть прекрасный обед, который приготовила.
— Ох, Лорен…
Нежность в его взгляде буквально растопила ее. Но вдруг он тоже заразится?
— Тебе лучше уйти, — посоветовала она. — На прошлой неделе у нас заболели два учителя. Я не хочу, чтобы ты тоже…
— Не беспокойся обо мне. — Алекс нежно, подушечками пальцев, убрал прядки волос с ее лба. — Я редко болею. За все время, что я рос, доктор приходил ко мне раза два или три.
Лорен вздрогнула от его прикосновения. И задумалась, не оглохла ли она от температуры.
— Доктор приходил к тебе домой? Ты не должен был сам ходить в поликлинику?
— Так принято в Карпеньи, — улыбнулся Алекс.
— Приятное правило, — вздохнула Лорен.
— Да, — согласился он с ностальгией в голосе. — Нет лучше места на земле.
Забыв о расстроенном желудке, Лорен отложила книгу.
— Если ты так любишь свою родину, почему уехал в другую часть света?
— Это долгая история.
— Мне бы хотелось ее послушать. — Меньше минуты назад Лорен бессильно дремала. Присутствие Алекса наполнило ее энергией. В данный момент она не испытывала ни капли усталости, никакой болезни. — Рассказ отвлечет меня от мыслей о болезни.
Когда они познакомились, Лорен с любопытством размышляла его прошлом, о его родных. Сейчас она надеялась получить больше фактов, чтобы сложить мозаику. В Алексе так много странностей. Он носит дорогую одежду и ездит на побитой машине. Он явно ценит в жизни изысканные вещи, но сильно стеснен в деньгах.
— Я не хотел бы мешать тебе. — Алекс пробежал глазами по ее бледному лицу и по вылинявшему халату. — У тебя такой вид, будто ты приготовилась идти спать.
Хотя в его замечании не было осуждения, Лорен покраснела от неловкости.
— Я просто расслабилась.
— Должно быть, Русти ушел рано.
Сейчас ее щеки не просто покраснели, а вспыхнули пунцовым цветом. Когда она сказала ему, что придет Русти, то соврала из лучших побуждений. Она убедила себя — мол, подумаешь, маленькая невинная ложь. Но она защитит ее достоинство и избавит Алекса от чувства неловкости.
В доме Карлайлов ложь всегда считалась вполне приемлемым способом добиться своего. И хотя Лорен стыдно было в этом признаться, но и ей ложь приходила на ум чаще, чем правда. Она считала это нормальным. Но, глядя в глаза Алексу, она поняла, что перед ним должна быть чистой.
— Русти не приходил. — Сердце застучало с невероятной громкостью, вспотели ладони. Но Лорен напряглась и решительно двинулась дальше. — Его приход и не планировался.
— Тогда почему…
— Обед был для тебя. — Она заставила себя выдержать взгляд Алекса. — Я решила, что ты, наверное, устал от сэндвичей и супа из коробки. Поэтому мне захотелось приготовить что-нибудь особенное.
— Почему же ты не сказала мне? — Глаза его излучали нежность.
На секунду мелькнуло искушение схитрить. Он сообщил о свидании. И ей не хотелось, чтобы он чувствовал себя обязанным остаться. Но это было бы только частью правды. А Лорен решила идти до конца.
— Я испытывала неловкость. — Она внимательно разглядывала собственные руки. — Я не хотела, чтобы ты знал, что я сделала это для тебя.
— Ох, Лорен.
Сердце не успело закончить свой удар, а он уже обнял ее и приник к ее губам. Его губы, теплые и влажные, целовали медленно и проникновенно. Сила рук и нежность прикосновений вызвали воспоминания об их ночи. Лорен крепче прижалась к нему, наслаждаясь его объятиями.
Они продолжали целоваться, и Лорен, не понимая, как это случилось, оказалась рядом с ним на полу. Настойчивый рот Алекса не отпускал ее губы. Его рука проскользнула под воротник халата и ласкала нежную кожу.
Рассудок подсказывал Лорен, что надо бы держаться от него на расстоянии. Но вместо этого, она обнаружила, что отвечает ему с такой страстью, какой в себе и не подозревала.
Пальцы Алекса расслабили пояс халата. Погруженная в вихрь желания, Лорен едва ли это заметила. И только когда его рука поднялась к груди, она осознала опасность.
Она больше всего на свете хотела отбросить осторожность и просить Алекса любить ее. Но понимала, что потом будет мучительно сожалеть об этом. У Лорен кружилась голова, она задыхалась, но из последних сил она оттолкнула его руки и туже запахнула халат.
— Нам нельзя этого делать, — запыхавшись, будто после быстрого бега, произнесла она. Даже ей
