— Вот на эту крестовую балку будет надеваться деревянный цилиндр. А вот это его боковины. Что нибудь есть тут непонятного?

— Сделаем. Только какой метал использовать?

— Из худшего боковины, из среднего балку.

— Понял. Как будет готово, сообщим.

Друзья оставили работать молодых мастеров, которые за последнее время продвинулись кроме мастерства еще и в скорости работ, и пошли в свой зеленый дом.

— Итак, — начал Виктор, когда они очутились на шкурах, — у нас почти все заготовки к походу уже есть. Вскоре детали начнем отливать. Обработка и сборка — дело не очень сложное. И будет у нас подъемная сила.

— Первые колонисты тоже есть, — продолжил подводить итоги Сергей. — Инструменты для старта и все такое прочее тоже готово.

— Нам еще наш канат нужно сюда притаранить, — вспомнил Виктор. — Тяжелая бухта, скажу тебе.

— Да ну! — махнул рукой Сергей. — Нам сразу целиком не понадобится. Обрежем сразу до высоты скалы, сдерем оболочку и будут тебе вполне переносные два каната и две оболочки. А носильщиков тут предостаточно.

— Так, что нам, все же, осталось доделать?

— Мне думается, — задумчиво проговорил Сергей, — нужно одновременно начинать муштровку воинства колонии. За эти пару недель подготовки к походу смог бы из них немного выбить местную расхлябанность. Неплохо было бы и вооружить получше. Мало ли что дальше может случиться.

— Тогда, ты начни. А как освободятся кузнецы, закажем им оружие. Только тебе придется решить чем их вооружать.

— Стали у нас маловато, Виктор. С трудом хватает на лебедку. Так что, нормального оружия дождемся после переселения. А пока запущу муштру и приучу пользоваться железными щитами.

— Действительно, — удивился Виктор. — Почему-то такой простой защитой в бою не пользуются.

— А мне кажется, это мы случайно оказались среди примитивных племен. Возможно, что еще встретимся с цивилизациями этого мира, о которых тут идут легенды.

— Ты так думаешь?.. — задумался Виктор. — Возможно, ты прав. Даже, скорее всего ты прав.

— Хотя, — продолжил свою мысль Сергей, — странно, что они есть, но никогда не сталкивались. Контакта между ними никогда не было.

— Это нам чуждый мир. Можем только предполагать, — ответил Виктор. — Тут многое зависит от степени развитости остальных цивилизаций, от их отдаленности, от изолированности этих мест, и еще много чего можно нагадать. Но, возможно, что есть только легенды, а эти самые развитые. Разве такое не возможно?

В это время откинулся полог и в проеме входа возникла борода профессора.

— Привет, молодые люди, — закартавил гость. — К вам можно?

— О! — вскочил Сергей. — Заходите, Василий Иваныч. Добро пожаловать.

Профессор прошел к шкурам и грузно плюхнулся там.

— Решил повидать вас. Попробовать божественный ваш напиток…

— А! — заулыбался Сергей. — Вот основная причина посетить нас, убогих. А то я подумал, неужели нашему мудрецу можем быть мы интересны.

— Хе-хе, — захихикал Василий Иваныч. — Не прибедняйтесь. То, что вам дано делать, мне не по силам. Как говориться, каждому свое.

— Нет, дорогой профессор, — смеясь, Виктор разлил в пиалы самогонки. — У нас говорят, кесарю — кесарево, а слесарю — слесарево. Потому, примите, ваше величество кесарь, от ваших низкопреклонных слесарей, сею чашу нектара. Только закусить нечем.

— Ерунда, — махнул рукой профессор. — Выпью за вас, ребята. — И залпом опрокинул.

Потом, утирая промокшие усы, осовело глянул на них, и воскликнул:

— Есть у меня еще одна идея, друзья.

— Да? — заинтриговался Виктор.

— Да! — Профессор поерзал, устраиваясь поудобнее. — Это касается той стационарной осцилляции в действительности.

Видите ли. Есть только одна такая комбинация в их наложении, когда может возникнуть такое состояние двух объективных реальностей, что сквозь них могут просачиваться физические тела из одной в другую. Это противофазы осцилляции уже в объективных реальностях.

А это значит, что кусок земного шара в нашей прошлой реальности, коснувшись куска аналогичной планеты в этой уже нашей реальности, частично успели диффундировать друг в друга. Для этого годится только одна такая позиция: когда в осцилляции все физические константы этих реальностей абсолютно совпадают, но… — тут профессор сделал эффектную паузу, и только затем выдал свое открытие, — только с обратными знаками!

Он замолчал с ухмылкой глядя на друзей.

— Значит… мы стали зеркальными отражениями нас бывших? — пораженно прошептал Виктор.

— И как это можно подтвердить, профессор? — спросил Сергей.

— Элементарно, Ватсон, — уверил Василий Иваныч и, не дождавшись от виночерпий очередной порции кесаревой доли, сам себе налил самогона. — Есть ли на вас какие нибудь отметины? Ну, к примеру, родинка, шрам, или что-то подобное.

Виктор растерянно сказал, что у него на левом плече со стороны спины есть небольшой шрам.

— Покажи! — потребовал профессор.

Виктор стянул с плеча спортивку и подставил им.

Виктор увидел недоумевающего Сергея и расплывшегося в улыбке профессора.

— Что? Нет? — спросил Сергея Виктор.

Зрители покачали головой.

— А теперь покажи правое плечо, дорогой ты наш слесарь.

Виктор сдернул с правого плеча.

— Вот он! — торжественно провозгласил Василий Иваныч, хлопнув в ладоши. — Прав я, черт побери!

Потрясенные друзья сидели, молча уставившись на профессора.

— И что теперь мне думать? — наконец очухался Виктор. — Во мне все тоже зеркально расположилось?

— Органы, что ли? — беззаботно спросил Василий Иваныч. — Само собой. И не только органы. Еще и клетки, и биомолекулы, и атомы, и кварки… Короче, всё.

— У меня сердце теперь справа? — удивленно воскликнул Сергей.

— Как и у всех у нас и у местных.

— Но… я этого не заметил…

— Это уже психология, милейший Сережа. Я в ней не силен.

Так. Давайте еще по одной и я побежал. Есть еще над чем поразмышлять.

Василий Иваныч, после последнего, слегка качаясь, поднялся и, выпросив у них еще бумаги, поплелся к выходу.

А Сергей еще долго прикладывал ладонь то к левой, то к правой стороне груди и недоумевающее глядел на Виктора. Наконец, ему это надоело и он, бросив: «какая разница?», сел на свое место.

— Могучий интеллект, — заметил Виктор, имея в виду профессора. — Если он возьмется обучать колонистов, этот мир обогатится философами.

— Вообще-то, мы остаемся без учителя, обучающего языку и грамматике. Как нам выбраться из такого положения, ума не приложу. Надо же, чтоб верующей оказалась! А я так радовался удаче.

— Выкрутимся, Серега, — успокоил его Виктор. — В конце концов, первыми учительницами русского языка могут быть и наши красавицы. Отлично владеют.

— А писать они умеют? Я так до сих пор не поинтересовался этим вопросом.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату