- А я тобой просто горжусь! Понимаешь мою мысль, а? – ска-
зал Монзиков и громко-громко икнул.
До обеда ещё было далеко и отдыхающие, которые не поехали
на всевозможные экскурсии, только-только начали загорать, по-
скольку с 10 утра была утренняя зарядка, затем всевозможные иг-
ры, а вот в полдень активность аниматоров и самих отдыхающих
резко снижалась из-за сильнейшего солнцепека. В тени было около
+45°С, а на солнце и того больше. По песку без обуви было не
пройти, поскольку в нем, вместо углей, можно было смело запекать
картошку.
Было странно видеть абсолютно пьяных русских уже с утра.
То, что русские пьют, и пьют много – было всем известно, и притом
давно. Но чтобы можно было нажраться с утра пораньше, да ещё в
такое пекло? До этого ещё надо было догадаться!
Жена Кефирова спасалась от жары в маленькой бухточке, где
вода уже была за +30°С, а к вечеру она должна была ещё нагреться
градусов на 5-6. Кефиров усадил Монзикова напротив себя и стал
ему читать вслух выдержки из своего нового шедевра.
*****
В.Н. Кефиров. Неопубликованное, раннее
405
Сказка о зверях из Доброго Леса...
Голос Кефирова вибрировал, язык заплетался. Монзиков си-
лился удержать, сидя на деревянном лежаке в полускрюченном по-
ложении, шаткое равновесие, т.к. его клонило в сон всё сильнее и
сильнее, но он мужественно делал вид, что внимательно слушает
писателя-прозаика.
Медведь был безобразным, косолапым и грязным животным,
однако добрее его не было никого во всем лесу. Но звери замечали
только его внешность, на что Медведь жутко обижался, ловил их и
жестоко избивал лапами. Поэтому звери его не любили, хотя он
был очень добрым и веселым. Он любил задорные шутки. За эти
шутки звери его скоро жутко возненавидели и всё время лупасили.
Волк был тоже безобразным и грязным. И еще он был очень
злым и жестоким, но звери не испытывали к нему ненависти и не
били, потому что Волк умер еще в раннем детстве, потому что Мед-
ведь родился раньше Волка.
Заяц тоже был злым и жестоким, и очень-очень грязным. И
еще он был трусливым. Гадостей Заяц никому никогда не делал, потому что боялся, но его все равно сильно били.