за большим старинным столом. Если бы он был белым, то мог бы с
успехом сыграть сцену с императором Франции Наполеоном, кото-
рый, как утверждают историки, всегда сидел на высоких стульях.
Монзиков это обстоятельство заметил и слегка улыбнулся, чем вы-
звал неудовольствие не только мелкого негра, но и его белого кол-
леги.
- Мистер, пожалуйста, назовите свою фамилию, имя и граж-
данство, - обратился начальник к адвокату.
- Что? Я не понимаю, говори по-русски, - ответил Монзиков.
- Он не понимает, что ты ему говоришь, - сказал белый поли-
цейский своему шефу. – Вероятно, это – русский. Я немного ещё
помню русский язык, который изучал в школе.
- Мистер, как Вас зовут и откуда Вы прибыли? – на хорошем
русском, но с большим акцентом спросил белый полицейский у
Монзикова.
- А где это я? – вопросом на вопрос ответил Александр Ва-
сильевич.
455
- Вы – в Южно-Африканской Республике, в столице Прето-
рии, - с легкой улыбкой и несколько с издёвкой ответил белый по-
лицейский.
- Где? – ещё раз переспросил адвокат и состроил такую плак-
сивую рожу, что его удивление на лице вмиг растворилось в том
огорчении, которое он вмиг испытал.
Все полицейские вдруг заметили, что странный мужчина на-
чал плакать. Он не вызывал ни у кого никаких отрицательных эмо-
ций. Он был несколько странен, но он никоим образом не походил
на террориста, которого юаровские полицейские рассчитывали
встретить среди пассажиров рейса Мюнхен – Хургада - Претория.
Оружия при нем не было, а паспорт на имя Монзикова – граждани-
на России, вероятнее всего был подлинным.
В течение трех с половиной часов то и дело всхлипывающий
Монзиков рассказывал о своих приключениях внимательно слу-
шавшим его полицейским. Белый полицейский, как потом выясни-
лось поляк, эмигрировавший в ЮАР в середине 80-ых вместе со
своими родителями, переводил с русского на английский язык и
обратно. Практически никто из негров и цветных в ЮАР не знает
африкаанс – государственный язык, такой же как и английский, но
на котором разговаривает исключительно белое меньшинство мно-
гомиллионного населения самой развитой в Африке страны. После
падения в конце восьмидесятых годов расистского режима прези-
дента Боты, страну захлестнули демократические преобразования и
разгул преступности, примерно такие же, как и при президенте
СССР Горбачёве М.С. Бардак был обусловлен прежде всего тем, что малограмотные негры никуда не годились. Они неплохо могли
заниматься неквалифицированной, тяжелой работой, но на что-то
большее они были просто не способны.
Я – не расист. Я вообще люблю свою работу и мне до лампоч-
ки, что творится там, в Африке или в Гондурасе. Я, как говорится, никого не трогаю, и меня не надо трогать! Мне кажется, что и Мон-
зикову было глубоко наср… на всех и всё, ему так всё обрыдло, что просто хотелось поскорее вернуться домой.
