воздух небольшое песчаное облачко. Стоило увидеть закрытые глаза и бледные щеки, как ее накрыла тошнотворная паника.
– Рул! – вскрикнула она и коснулась его скулы, так и не получив ответа.
Льюис присел рядом и подрагивающими пальцами расстегнул пуговицы на рубашке босса. Только приложив ладонь к груди и ощутив мерное глухое сердцебиение, Кэт облегченно выдохнула. Вскинув голову, она обратила полубезумный взор на Стовэлла. Тот быстро начал ощупывать Рула на предмет повреждений. Осматривая левую ногу, он замер, дойдя до участка между коленом и лодыжкой:
– Нога сломана, – напряженно произнес Льюис.
Рул рвано выдохнул, темные ресницы дрогнули, и он открыл глаза. Кэтрин тут же склонилась к нему.
– Рул… дорогой, ты узнаешь меня? – с тревогой спросила она, ловя его отсутствующий взгляд.
– Да, – пробормотал он. – А Бунтарь?
Она повертела головой, высматривая лошадь. Та стояла неподалеку и, по ее мнению, никаких серьезных увечий не получила.
– Думаю, он в порядке. Во всяком случае, сейчас твой конь определенно в лучшей форме, чем ты. У тебя левая нога сломана.
– Знаю. Почувствовал, как она треснула.
Он слабо улыбнулся.
– А еще я хорошенько приложился головой.
Кэтрин снова встревоженно переглянулась с Льюисом. Травма головы могла означать сотрясение мозга, и, если связать это с тем, сколько времени Рул пробыл без сознания, такое предположение перерастало в уверенность. Несмотря на вполне связные ответы, Рула следовало как можно быстрее доставить в больницу. Сразу же мелькнула жуткая мысль о возможных повреждениях шеи и позвоночника. Кэт вдруг подумала, что с радостью забрала бы себе всю боль Рула, лишь бы с ним все было хорошо, и наконец-то поняла, что любит его. Не просто испытывает физическое влечение, а любит – по-настоящему. С чего бы еще ей так расстраиваться, предполагая, что он спит с кем-то еще? С чего бы так ревновать к поцелуям? И главное, с чего бы она так надеялась, что действительно забеременела? Вот вам и ответ. Она любит его уже много лет, полюбила задолго до того, как стала достаточно зрелой, чтобы понять испытываемое к нему чувство.
Видя, что мужчины действуют споро и слаженно, Кэтрин незаметно отошла от Рула, которого осторожно переложили на расстеленное прямо на земле одеяло. Услышав сдавленный болезненный вскрик, она сильно прикусила нижнюю губу, и на ней тут же выступили крохотные красные капельки.
Льюис пошутил:
– Ты становишься неуклюжим, босс, раз упал с такой лошадки.
И вызвал этим скупую усмешку на лице Рула. Правда, она увяла, как только импровизированные носилки подняли. Сквозь стиснутые зубы Рул то и дело сыпал ругательствами, причем так искусно, что Кэт лишь диву давалась подобной изобретательности, так как раньше большинство слов слышала лишь по отдельности. К тому моменту как Рула устроили на матраце в кузове, его лоб покрывали бисеринки пота. Кэтрин примостилась рядом, все время обтирая ему щеки. Потом к ним забрался и Льюис.
– Старайся слишком не трясти, – инструктировал Стовэлл их нового водителя, на что тот понятливо кивнул.
Даже на медленном ходу каждая колдобина заставляла Рула сжимать кулаки, а кожа приобрела сероватый оттенок. Он завел руки назад и крепко сжал ими голову, будто таким образом пытаясь оградить себя от тряски. Кэтрин с беспокойством склонилась над ним, всем сердцем сострадая его боли, возрастающей с очередной кочкой, и переживая, что ничем не может помочь.
Встретившись с Кэт глазами, Льюис рассудительно заметил:
– Сан-Антонио ближе, чем Хьюстон. Так что повезем туда.
Когда они добрались до ранчо, самолет был уже готов. Оттуда удалили два пассажирских кресла, уложив на освободившееся место матрац с раненым. Видя, что у Рула отяжелели веки, Кэтрин обхватила его лицо ладонями.
– Милый, тебе нельзя спать, – произнесла она мягко. – Открой глаза и смотри на меня. Только не спи.
Рул покорно взглянул на нее, его зрачки потемнели, когда он понял, что именно она ему сказала с рвущими душу нотками. Полуулыбка коснулась бледных губ.
– Смотри на меня, – прошептал он, точь-в-точь повторяя свои слова, когда они занимались любовью.
Он тоже вспомнил?
– Со мной все будет хорошо, – вяло успокоил Рул Кэтрин. – Дела не так уж и плохи. В Наме выбирался и не из таких передряг, а там было куда хуже.
Доктор в больнице Сан-Антонио с этим полностью согласился. Хотя у Рула действительно оказалось сотрясение мозга, из-за чего следовало провести ночь под наблюдением врачей, травма была не настолько серьезной, чтобы потребовалось хирургическое вмешательство. Радовало и то, что за исключением шишки на голове, перелома ноги и многочисленных ушибов, никаких других повреждений у него не нашли. После утомительного перелета, который Кэт пришлось провести, скрючившись в три погибели возле Рула, чтобы не дать тому уснуть, известие о том, что с ним более-менее все в порядке, произвело на нее эффект, сродни тому, какой обычно оказывают дурные вести: она уткнулась лицом в грудь Льюиса и разрыдалась.
Тот сомкнул вокруг нее руки и крепко обнял.
– Ну, а сейчас-то чего плакать? – пробормотал Стовэлл, с облегчением рассмеявшись.
– Ничего не могу с собой поделать, – засопела Кэт.
Врач тоже засмеялся и похлопал ее по плечу.
– Поплачьте, если хотите, – доброжелательно разрешил он. – Обещаю – он обязательно поправится. Примерно послезавтра вы сможете забрать его домой. И, так как головная боль после сотрясения надолго удержит его в постели, сломанная нога получит хороший задел для восстановления.
– Мы можем к нему пройти? – спросила Кэтрин, вытирая глаза. Ей ужасно хотелось увидеть Рула, дотронуться до него и сказать, что они с Льюисом по-прежнему рядом.
– Не сейчас. Его забрали вниз, чтобы сделать рентген и наложить гипс. Я сообщу, когда его переведут в палату.
Кэт с Льюисом коротали время в комнате для посетителей со стаканчиками горькой бурды, выдаваемой за кофе, которой снабдил их торговый аппарат в углу. Кэтрин радовалась присутствию Стовэлла, пусть и недостаточно его знала, – вдвоем было легче. Льюис ни разу не сорвался и не утратил самообладания, хотя действовал без промедления. Выкажи он хоть малейшие признаки страха, и Кэт точно развалилась бы на части.
Стовэлл откинулся на спинку неудобного пластикового стула и вытянул вперед длинные обутые в сапоги ноги, чем очень напомнил Рула. Тут у Кэтрин забурчал живот, и она предположила:
– Рул, наверное, голодный. Он сегодня даже не завтракал.
– Нет, он не будет ощущать голода, пока его нервная система не отойдет от шока, – ответил Льюис. – А вот мы с вами – другое дело. Давайте-ка найдем кафетерий. Там сможем перекусить и выпить по чашке нормального кофе.
– Но Рул…
– Никуда не денется, – заявил Льюис и, взяв ее за руку, настойчиво потянул вверх со стула. – Мы вернемся задолго до того, как они с ним закончат. Поверьте, я сам пережил парочку схожих переломов, так что прекрасно знаю, сколько времени это может занять.
Он оказался прав. Даже несмотря на то, что они слегка подзадержались в кафетерии, только спустя почти час после их возвращения в приемный покой к ним вышла медсестра и наконец-то сообщила, что Рул в палате. Пройдя на указанный этаж, страдальцы встретили в коридоре лечащего врача.
– Перелом несложный, так что скоро ваш друг будет как новенький, – заверил он. – Как врач говорю – волноваться не о чем. У него слишком скверный характер для более серьезной травмы.
Доктор посмотрел на Льюиса и недоуменно покачал головой:
