— Шовинист. Что там видно?
— Собаченьки кружат… Мясо чуют собаченьки… Ага, а вот и Кинг-Конг пожаловал.
В стену домика словно ударил тяжелый чугунный молот.
«Черт дери! — подумал Виктор. — Похоже, мы сами загнали себя в ловушку».
— Оружие? — требовательно спросил он.
— Только пистолет, — ответила Ким, показывая ему «ЗИГ-Зауэр». — И ножи, конечно.
— Плохо дело. Кинг-Конга этим не возьмешь.
— Смотрите, Виктор, что это?
Ким показала ему черно-белую фотографию — двое в шлюпке на озере. Плюмбум сразу понял, что удивило профессоршу — среди общей грязи и хлама фотокарточка выглядела подозрительно чистой — глянцевая, белая с изнанки, будто только что из закрепителя. Явная аномалия!
Однако Виктор все еще думал, что они зря теряют время, пока не перевернул фото и не увидел надпись синими чернилами: «На память Леночке от Антона. Правое — навались! Левое — табань!»
Плюмбум застыл. Совсем недавно он уже слышал подобную фразу. «Левое — табань!» Именно это сказал ему неизвестный абонент, позвонивший в Киеве. Какова вероятность, что бессмысленная фраза случайно всплыла несколько дней спустя? Никакой. А значит, фото попало сюда неслучайно, и тот абонент вовсе не ошибся номером.
Возможно, при других обстоятельствах Плюмбум менее охотно поверил бы в чудо, но когда в стену дома колотится огромная обезьяна, а вокруг бегают крокодилопсы — это очень помогает вере. Но в самой фотографии ничего особенного нет. Просто парочка решила покататься по озеру. Значит, должно быть что-то особенное в обстоятельствах, при которых ее нашли.
— Где она лежала, Ким? — быстро спросил он. — Где вы ее взяли?
— Прямо вот тут, на полу.
— Ага.
Плюмбум сдвинул ногой остатки полусгнившего половика, включил нашлемный фонарь и увидел металлическое кольцо, торчащее из пола. Нагнулся, дернул за него и откинул крышку, закрывающую вход в подвал.
— Ким, мы спасены! Лезем туда!
На рассвете Алина разбудила Артура:
— Поднимайся, соня. Я уже рюкзаки собрала.
— Рюкзаки? — Физик потянулся, хрустнув суставами. — Какие рюкзаки?
— Наши, — с улыбкой сообщила Алина. — Ты в походы ходил когда-нибудь?
— Ходил, — признался Артур со вздохом. — Но безуспешно.
Эту полушутливую фразу он услышал как-то в интервью известного барда, и с тех пор мечтал этак лихо и словно бы невзначай ввернуть в разговор. Мечта сбылась, что называется, в полном объеме, одно было плохо — Алина не обратила на его остроумие ни малейшего внимания.
— Ну и ладно, — отозвалась она невпопад. — Лучше посмотри и подумай, все ли я собрала, что нам может понадобиться.
Артур сел и увидел на полу перед собой два увесистых рюкзака. Домовитая Алина умудрилась обшарить весь дом и действительно натащила массу полезных вещей: тушенку, хлеб, бутылки с водой, банки энергетика, аптечки, складные ножи, запасное белье, теплые свитера, дозиметры, приборы ночного видения. Венчали всю эту груду два черных «долговских» бронежилета.
Артур вздохнул. Вчера ему показалось, что они близки друг к другу, близки к объяснению, близки к счастью. Но сегодня, едва он открыл глаза, стало ясно: волшебная ночь закончилась, наступили будни, снова надо идти, прятаться, спешить, сражаться за жизнь. Снова надо делать вид, что он может относиться к Алине просто по-товарищески.
— Гитару забыла, — наконец нашелся он.
Алина хмыкнула. Эту остроту она услышала и оценила.
— Что самое смешное, гитара здесь и правда есть — в кладовке висит. Если жаждешь, прихватим.
— Да зачем мне? Я и играть-то не умею. А оружия нет?
— Нет нигде. Похоже, с собой забрали. Я только вот что нашла, — она показала на две саперные лопатки привязанные к рюкзакам. — Вроде, острые.
— Угу, пригодятся. То есть, тьфу, надеюсь, что не пригодятся, но все-таки на всякий пожарный случай…
— Да ладно, все я поняла. Откуда ты только суеверий этих нахватался? А еще ученый. Физик! Короче, давай завтракать и двинули.
Они перекусили жаренной ветчиной с хлебом, после чего Алина упрямо вымыла посуду. Артур примерил рюкзак и крякнул.
— А ты потянешь? — спросил он с тревогой. — Может, переложим часть вещей в мой?
Но Алина спокойно ответила:
— Разумеется, потяну. Я и не набивала бы столько, если бы почувствовала, что для меня слишком тяжело.
Артур вздохнул — трудно любить самостоятельную девушку.
Напрягаясь из последних сил, Никита Грач ухватил мертвого водителя под мышки и перетащил его на заднее сиденье. Второй мертвец так и остался сидеть в своем кресле — Никита решил, что сможет какое-то время выдерживать соседство с ним.
Пожалуй, даже хорошо, что у трупов нет голов — так их невозможно было узнать. И легче было думать о них не как о людях, а как об увесистых кусках плоти, с которыми нужно что-то делать. Похоронить их сейчас Никита не мог: не было времени и нечем копать могилу. Но и просто бросать их без погребения не хотелось — это было как-то не по-долговски.
Подумав, Никита отвез их к ближайшему оврагу, свалил трупы на дно и забросал ветками.
«Доложусь на Базе, — решил он. — Генерал пришлет отряд и похоронит наших по-людски».
Тут Грач неожиданно сообразил, что давно бы мог связаться с Базой — в любом бронетранспортере есть передатчик. Протянул руку и… отдернул ее. Что если ему никто не ответит? Что ему тогда делать?
Потом сказал себе: «Не трусь!» — и все-таки включил радиостанцию. Из динамиков донеслось только потрескивание помех. Никита прогнал весь диапазон, но позывных так и не услышал.
«Это просто связь вырубилась, — утешал он себя, заводя двигатель. — Все дело в связи. Представляю себе, как наши сейчас матерятся».
Глава 12
Без причины время убивали ленивые…
В погребе было темно — как в погребе. Но благодаря нашлемным фонарям комбинезонов «Сева» Плюмбум и Ким без труда осветили маленькое помещение, заваленное смердящими мешками. Над головами тем временем раздался страшный треск, затем — звон бьющегося стекла и глухие тяжелые шаги. Обезьяна вломилась в хатку. Ким и Плюмбум замерли, глядя друг на друга. Монстр походил кругами, попыхтел, потом затих — то ли ушел, то ли сел в засаде.
— Что теперь? — тихо спросила Ким.
— Э-э-э… а почему я должен решать?
— Вы сталкер. И именно вы меня сюда заманили.
— Отсюда должен быть выход, — сказал Плюмбум уверенно.
— Да. Вот он. — Ким указала на люк над их головами.
— Нет. Еще один выход.
