Нина Горланова в Журнальном зале 2004-2006

Что? Неужели за то, что жену бросил я? Ты просто не знаешь: Неля нашла себе другого.

Дядька Леонид. Знаю я здесь все. Если вы хотите завести роман, сначала заведите собаку. Вот она и завела спаниеля, выгуливала.

Виктор. Я никого не убивал!

Дядька Леонид. Ну, положим, меня-то ты убил. Но я не за этим.

Виктор. Извини, ты вообще без меня умер! Я тебе в ухо ничего не капал.

Дядька Леонид. Кто же мне рюмку водки накапал? А для сосуда в мозгу это было смертельно. Он хрясь! — и все. Но заморочка не в этом. (Открывает зонт.)

Виктор. Не тяни! При жизни ты был таким быстрым.

Дядька Леонид. Я сам убийца.

Виктор. Как? И ты тоже?

Дядька Леонид. Но тебе этого не понять. Я убил свой талант.

Появляется граф Разумовский.

Граф Разумовский. Я позволю себе внести ясность в происходящее. Ваш младший сын Игорь Викторович весьма одарен. Ему скоро четыре года исполнится. Он может быть живописцем.

Дядька Леонид. Но для этого ты должен кормить нашего Игореху. А чтобы кормить, надо пахать. Звони сейчас же Зеркальцеву!

Граф Разумовский. А теперь разрешите откланяться.

Дядька Леонид делает судорожные движения, будто хочет улететь с помощью зонта.

Вы забыли разве, что нужно делать?

Дядька Леонид. А! (Складывает зонт, вскидывает фотоаппарат, ослепительная вспышка, он и граф исчезают.)

Трепещущий свет сменяется обычным.

Виктор. Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались... А напрасно говорят, что между жизнью и смертью блоха не проскочит.

Возвращается Лариса.

Лариса. Игорехе нашему нет и четырех, а он уже на каждом шагу говорит слово “компромисс”.

Виктор. Что?

Лариса. От дедушки, что ли, у него такие сложные слова? Наверно.

Виктор. Скажи спасибо, что твой отец берет его на выходные!

Лариса. Да, конечно, я хозяйством успеваю заняться.

Виктор. А! Ну конечно, сынуля хватает все со стола до обеда, а потом говорит: “Надо идти на компромисс”.

Лариса. А недавно он меня спросил: “Мама, а в компромиссе светло?”

Виктор. Все понял, звоню Зеркальцеву. (Делает три круга по комнате, стучит три раза по деревянному столу, достает из-под футболки образок, целует. Набирает номер.) День добрый. Это Виктор Цветков. Алена, папу позови. (Лариса судорожно сжимает игрушечную свинку, та взвизгивает. Виктор встает с прижатой к уху трубкой, забирает у нее игрушку и снова садится.) Борис Аполлинарьевич! Как я рад вас слышать! С возвращением! Я очень-очень рад. Вы уже знаете? Да, все я потерял! Автозаправку? В первую очередь!

Лариса. Спроси про здоровье.

Виктор (закрыв трубку). Он не любит. На рыбалку? Обязательно. (Мнется.) Борис Аполлинарьевич, вы только не удивляйтесь, я тут всю снасть продал… (Пауза.) Нет, душу не продал… Да, конечно, помню этого сома. Тридцать шесть килограммов! Он лежал в джипе загнувшись. (Виктор изгибается.) Да-да, этот гигант думал, что это он нас поймал, — мы с трудом его переубедили. Полчаса нас мучил!.. Начальником снабжения в строительной фирме? (Лариса кивает головой: соглашайся.) Конечно! Остальное за ухой? Прекрасно! (Кладет трубку. Тут же ее хватает и снова звонит.) Андрюша, сынок, я прорвался! Мы сейчас везде пройдем! Да, ты угадал! У Зеркальцева! Там будет видно! Сашке передай, заходите на днях, там будет все видно! Обнимаю! (Сияя, бросает трубку.)

Лариса. С аванса сразу же купим одежду! Всю одежду! Чур я делаю стрижку в “Силуэте”! (Открывает дверцу шкафа, смотрит в зеркало.)

Виктор. Друзья вернутся ко мне. Да, вернутся! Друзья не только уходят, но и возвращаются.

Лариса (красит губы). И неизвестно, что хуже. Костя, например, ни разу не позвонил за эти три года.

Виктор. Он же любитель здорового образа жизни, он не хочет нервничать. Да и поднялся он очень высоко, отсюда уже не видно.

Лариса. Зайди завтра же в храм.

Виктор. Естественно, чтобы… А с первой же зарплаты я отправлю сестре пять тысяч. Телеграфом!

Лариса. С чего это пять? Написано в Библии — десятину, а ты прямо отломил четвертину.