Журнальный зал | Новый Мир, 2005 N8 | НИНА ГОРЛАНОВА
Горланова Нина Викторовна — прозаик, постоянный автор “Нового мира”.
— Водоканальи! — качает головой муж.
— А кто хуже? Работники водоканала только все разворовали и подталкивают меня к самоубийству, а я думаю о нем как о спасении. Значит, я хуже.
— Нина, это всего лишь запах унитаза!
— Это Гулаг.
— Нет, это рай Гулага!
Сняла со стены и выбросила портрет Цветаевой. Все-таки она самоубийца, а я еще на сколько-то процентов надеюсь спастись… Ангел-хранитель, подставь крыло!!!
Все началось ночью — лавина запаха хлынула, и я стала звонить в аварийную службу, но там сказали:
— Мы только что были у вас в подвале — вызывали из соседней вам квартиры. Там лежанка истлела — испаряется все к вам, обращайтесь в домоуправление!
Наша начальница в домоуправлении невозмутима:
— Ну и что — лежанка истлела! Вы телевизор смотрите? Видите: вся страна прогнила. Что мы можем?
У нее как бы вообще отсутствие лица при наличии всех черт. Неужели я схожу с ума?
При этом все домоуправление давно (лет уж семь) в моих картинах! Они и рамки нашли… А ведь все эти мои ангелы и светящиеся лилии не сделали работников ЖЭКа лучше! Так зачем я их пишу-то?! Но с другой стороны… может, меня бы матом вообще посылали без моих картин-то?
— Ну куда еще обратиться?
— В слесарный цех — к Болотову, — советуют все соседи.
Звоню Болотову. А он еще более невозмутим, чем наша домоуправша:
— Мы тут ни при чем. Водоканал сейчас это должен делать. А они, говорят, все средства разворовали.
— Я завтра встречаюсь с губернатором — юбилей областной премии по литературе. Что мне сказать ему: так и так — все разворовали?
— А где вы, писатели, раньше были — вот о чем надо было писать! О канализации!
— Я к вам обращаюсь не как писательница, а как жительница города.
Уже в который раз спорю с Бродским: ворюги не милей, чем кровопийцы! Ворюги становятся убийцами, потому что лишают нас средств к жизни. Оба хуже…
— Слава, давай писать ради денег детектив?!
— Или фэнтези.
Я представила, как мы пишем то, что не хочется, и от этого ууужаса еще сильнее тянет повеситься.
Но ведь нужно, нужно купить какое-то жилье без запаха!
На всякий случай здесь пишу письмо дочерям: “Девочки, я вас любила!”
Звоню в администрацию Свердловского района. Представляюсь. В ответ усатый голос ни за что не соглашается назвать свою фамилию. Ладно, начинаю рассказывать про наши мучения.
— Ну и что — запах, подумаешь, — отвечает мне аноним.
— Как это “ну и что”! — задыхаюсь я. — У вас дома пахнет?
— Пахнет.
— Дайте адрес — я проверю и напишу о том, как вы лгали мне.
— Вы чего хотите: помощи или проверять меня?
— Так вы же мне отказали в помощи!
— А вы Болотову звонили?
— Конечно, но он говорит, что этим занимается водоканал, а водоканал, дескать, все разворовал.
— Ну вот видите. Я-то чем могу помочь?
— А зачем тогда вы там вообще сидите — зарплату за что получаете?
Он в ответ матерно мне отвечает, но я не хочу здесь приводить эти слова, совершенно непечатные, поэтому заменяю их народным выражением, которое по смыслу примерно передает то же самое:
“Бывают в жизни злые шутки”, —
сказал петух, слезая с утки…
Позвонила Белла: ну поживите какое-то время у друзей, у вас же есть друзья.
— Белла! Что ты говоришь! Это все равно что пожить у тебя! Мы же будем чайник ставить — есть, пить, стирать, звонить по телефону… На компьютере работать. Ты через три дня что скажешь?!
Ночью показалось, что Бог оставил меня: я долго обдумывала, как расположиться у раковины, чтоб
