Гамлет положил трубку. Утром сегодня он на пробежке завернул в зубную поликлинику, чтобы взять талончик младшей дочери. Старушка тем одна стояла радом и бормотала: “Думала: умру этой осенью, но не умерла — надо вставлять зубы, раз такое дело”. Надо жить дальше, раз не умер со стыда... А ведь будут звонить и другие. И стыдить! Домой он пришел не помнил как. Возле двери постоял, перебирая ключи. Это был не Гамлет, а тело, которое приходит и обвисает. Войду, а там еще, поди, сын пьяный валяется, или еще другой какой-нибудь крючок событий высунется из ткани бытия и зацепит.
— Мама приехала! — радостно крикнула ему из комнаты средняя дочь.
— Ольгуша! — закричал он и увидал, как слово, зыбко поворачиваясь, поплыло из коридора в комнату, ища ту, к которой послано (толкач в груди как замолотит!).
А ведь сегодня он видел во сне два серебряных слова, которые сладко повторять. Эти слова были: “Жена приехала”.
— А я видела во сне, — печально вздохнула Ольгуша, — будто бы говорю сыну: “Ты кто? Узкое сердце — вот ты кто! Выпить только любишь, а больше ничего, узкое сердце”...
Они долго рассказывали друг другу сны, которые поднакопились за неделю.
— Ладно, — вдруг приободрилась Ольгуша. — Такое венчанье было хорошее у Кати с Юрой! Я икону там купила — “Целительницу” (достает). Она нам поможет.
— Поможет! — повторил Гамлет.
И вновь он увидел, как слово полетело — прозрачный красивый организм, похожий на чешское стекло, переливчатое. В его живой ряби отражалось окно с закатным светом и качающимся топольком, в ней также отражались то внимательные глаза дочерей, то Вита, говорящая всей мордой: “Ну, распаковывай, что ты мне из Екатеринбурга привезла!” А солнце добавляло смысла слову по пути! Слово — парадный пузырь, но не пустой — он был наполнен соком смысла... Оно трепетало — это воздушное тельце, вытягиваясь по направлению к уху Ольгуши и пытаясь укорениться в ее душе. Слова — они и есть самое главное, зародыш смыслов и дел...
— Что-то ухо у меня болит — продуло где-то, — Ольгуша читала рекламацию к доксициклину. — Почему он у вас на столе? Кто покупал? Осталось пять таблеток — хватит ли мне?
— Для меня покупал Игнат...
— Сейчас придет этот дурак, — сказала младшая дочь.
Злое “дурак” полетело по воздуху, как цепень, и начало свои яйца метать. Жена закричала на девочек: почему пол не мыт. Средняя дочь закричала на свои грязные брюки: “Не узнаю вас в гриме” (идет стирать).
— Ира, Люда, — вдруг Ольгуша сменила тон, — сходите кто-нибудь, купите отцу пива (достает кошелек). Хорошо иметь много родни. Кузен денег дал, он стал риэлтером... тетя Варя послала нам варенья земляничного.
— О, земляника с ее запахом просторов! — Гамлет совсем уж приободрился. — Пива! Да, я хочу пива! Это такой жидкий фильтр, который пропускает внутрь только одни приятные моменты. Купите мне скорей жидкий фильтр!
“Ну, что там на работе”, — спрашивала жена. А все то же: врут, вроде бы под Степняка был подкоп, покушение. А отец лжи известно кто...
Но тут принесли пиво, и Гамлет уже после первой кружки заструился оптимизмом: ну, не повезло с работой, но не все же должно везти! Если бы всем везло, то не было бы на свете ни Пушкина, ни Достоевского (вторая кружка шла, третья).
В это время и пришел не очень пьяный Игнат — вручил Люде книгу “Ваш партнер на Урале”. Сам верстал от первой до последней буквы! И Чупраков доволен: ни одной ошибки.
— Да ты у нас ангел русского языка... был бы, если б не выпивал, — бормотал Гамлет, срочно убирая пивной натюрморт со стола.
Люда сразу захотела подарить эту книгу своему приятелю: “Подпиши”
— А как?
— “С любовью”. Дурак!
Игнат подписал: “С любовью. Дурак”.
Ира тоже обратилась к брату с просьбой: набрать на компьютере ее доклад. Игнат ответил:
— Слезла с дерева — и садись за компьютер! Ясно?
— У нас его нет, а у тебя на работе бывает же свободное время.
— Слезла с дерева — и за машинку! Машинка в шкафу вон...
Машинку подарила подруга Ольгуши, уехавшая жить в Израиль.
— Ага, мы два спектакля готовим к серебренной свадьбе, а ты, Игнат — ничего!
— Я зарплату принес. С премией.
Зарплату! Любочке звонить! Ольгуша побежала к телефону: сейчас узнает, сколько стоит укол “флайта”. Любочка говорила, что зять ее бросил пить после “флайта”. Десять дней, Игнат, ни капли, потом укол — и здравствуй, новая жизнь!
Простыми русскими звуками Игнат выразился так:
— Мама, не звони. Я решил. Ставить “флайт” не буду.
— Что?!
— Я так решил: укол делать не хочу.