заниматься на лекции по основам медицины и безопасности жизнедеятельности, хотя я до сих пор ума не приложу, зачем будущему историку или переводчику необходимо учить, каким концом и куда вставлять клизму и что надо туда заливать.
В любом случае, мои ожидания оправдались. Здесь произошло то же самое, что и у нас, в основном корпусе. Почти все студенты были убиты, а потом превратились в мертвецов. Может, кто и выжил, но снаружи заметно не было. Даже само здание было повреждено. Увидев, что множество зомби лезет из дверей здания, они зарядили по нему чем-то вроде ракеты. От входа почти ничего не осталось, только огромный пролом до второго этажа и куски битого кирпича вокруг. На площади воняло гарью и жженым мясом, словно кто-то сжег шашлыки. Ощущение было премерзкое, особенно если учитывать, что заслышав автобус, мертвяки тут же начинали подвывать. Казалось, что они совсем рядом от тебя и вот-вот схватят. При этом шумели у Виктории Плазы, гипермаркета, относительно недавно построенного на площади. Изредка оттуда доносились выстрелы или чей-то пронзительный визг, слышимый даже на таком расстоянии.
Нам надо было не туда, а повернуть в другую сторону, во внутренний двор одного из домов. Проход свободен, только рядом, на тротуаре, стоит машина с распахнутыми дверцами. Проезжая, мы зацепили одну, из-за чего оттуда вылез зомби с обгрызенным лицом и попытался поймать автобус, но лишь оставил кровавые полосы на боку. Внутри двор был чистым и спокойным, практически ничем не отличимым от тех, что я видел раньше. Немного грязный, да перевернутые мусорные баки в дальнем конце, но хотя бы не был забит припаркованными машинами, между которых не пройти, не проехать. Из зомбаков во дворе три бабки топчутся… Достаточно одного взгляда, чтобы понять, что они уже обращенные. Одна прямо на автобус полезла… Ну, ее под колеса и подмяли.
– Егор, за главного! – сказал я, – Сашка, за мной, и ты тоже!
Вышли втроем перед самым подъездом. Сначала шел я, держа автомат на взводе, прижав приклад к плечу. Следом за мной шла Алена, без оружия, да она и пользоваться им не умела. Последним вышел Сашка с пистолетом. Нервно оглядываясь на закрывшуюся дверцу автобуса. Всего несколько шагов, но справа от двери разросся широкий куст, почти полностью закрывавший обзор. И там вполне мог спрятаться, или просто замереть, мертвяк. Одним пальцем показал Сашке на куст, он кивнул в ответ. Прошли мимо, но я ничего не заметил. Подойдя к двери, оглянулся на Сашку. Тот следил за двумя оставшимися мертвяками, но те к нам пока интереса не проявляли. Сама дверь с домофоном…
– Открывай, – шепнул я Алене, немного отходя в сторону. Она быстро набрала номер своей квартиры, и мы стали ждать ответа.
– Кто это? – раздался испуганный мужской голос из динамика.
– Папа! Папа! Это я, Алена!
– Алена?! Ты здесь?! Жива! Давай быстрее… Вот мать-то обрадуется… – чуть не задохнулся голос.
Дверь открылась… Аленка обрадовано схватилась за ручку…
– Куда?! Помереть хочешь? – отодвинул я ее.
Придержав дверь, чтобы не захлопнулась вновь, свободной рукой повесил автомат за спину и взял свою проверенную железку. В подъезде она вполне могла сгодиться, патроны тоже надо экономить. Кивнул Сашке, чтобы оттянул дверь. Вроде чисто…
Дверь на лестницу заскрипела и оттуда, пробивая выход лбом, на звук мертвяк вылез. И прямо ко мне… Я его чуть оттолкнул железкой, чтобы место для размаха освободить, а потом двинул ему по лбу. Зомби свалился, но еще дергался. Добил вторым ударом…
– Вот на него бы и напоролась, – обернулся я к Алене, – какой этаж?
– Третий…
– Пошли. Сашка, держи спину.
Аккуратно шагнул внутрь, держа железку двумя руками. Сашка с Аленкой держаться немного позади, оставив место для размаха. Ничего пока не заметно, только света не хватает. По-моему, он вообще выключен. С этим хуже… В отличие от зомби, я нуждался в свете, чтобы разглядеть противника.
Подъезд казался полностью заброшенным и вымершим. Словно люди покинули его много лет назад. Единственное, что о них напоминало, свежая кровь и брошенные второпях вещи, валявшиеся на полу площадок.
На первом этаже из четырех квартир три закрыты, а в одной дверь настежь распахнута и кровью все залито. На втором этаже еще один мертвяк был. Услышал, как мы поднимаемся и давай спускаться… Снизу вверх бить не то, что неудобно, а даже и толком невозможно… Я пока раздумывал, что делать с этим чудом, Сашка между прутьев перил свою железку сунул, и мертвяк об нее споткнулся. Ко мне прилетел уже со сломанной шеей.
Мы когда мимо дверей второго этажа пробегали, одна из квартир раскрылась и оттуда мужик высунулся. Говорит, у него машина в гараже, но он до нее дойти боится… Может, мы его проводим? Он заплатит, понимает, что дело рисковое… Я чуть подумал и выторговал три банки тушенки и одну с кукурузой. А рублями он подтереться может… Пусть подождет, пока мы обратно спускаться будем, заодно и его подберем.
На третьем этаже все чисто. Только тоже одна квартира настежь распахнута.
– Какая твоя? – спросил я Алену, но она уже сама в звонок сигналит.
Щелкнул замок и дверь приоткрылась. Вышел ее отец. Мужик лет сорока, в джинсах и футболке… Наверное, менеджер какой-нибудь, лицо больно доброе. Сначала немного шокировался нашим видом, а потом хвать Аленку в обнимку и давай голосить:
– Доченька моя! Я уже и не надеялся!
– А что же не звонили? – спросил я в лоб.
– Так все линии перегружены. А часам к десяти вообще отключились…
Сейчас на его ор со всего подъезда мертвяки набегут. На радостях забыл обо всем на свете, кроме себя и своей дочери. Вот так и умереть легко.
– Давайте лучше внутри порадуемся, – как можно спокойнее сказал я, – тут у вас не очень тихо…
– А? Что? Ну конечно…
Вот когда мы зашли внутрь и дверь заперли, я себя чуть полегче почувствовал. Интересно, у Егора тоже все в порядке? Черт, нам хотя бы пару раций…
Ого, а вот и мамаша… Сначала тоже нам удивилась… Еще бы. Со стороны и на самом деле немного странно – три студента в камуфляже, разгрузниках, берцах, да еще и у парней палки окровавленные. А у одного из-за спины и вовсе автомат торчит…
Хотя вон Аленку свою разглядела и тоже сразу в рев… Опять что-то про доченьку, про милую, что живая и тому подобное, и так далее, и бла-бла-бла и бла-бла-бла…
А Аленка на нас кивает, что мол, мы ее вытащили… Не надо! Не надо меня тискать! Да, я знаю, что хорошо сделал… Вы мне сейчас ребра сломаете… Сашка пунцовый, как рак, да и я, наверное, такой же. Ого, да у Аленки и братик маленький есть. Лет семи. Нас увидал… Глаза круглые, того и гляди вылетят… Да не бойся ты, мы хорошие. Вон, сестричку твою привели… Тоже автомат хочешь? Извини, он у меня один и на игрушку не смахивает… А подержать попозже дам… Дам, дам, обещаю…
Через десять минут, когда все немного успокоились, нас с Сашкой, несмотря на протесты, усадили в кухне за стол и подали чай с печеньем. Я сначала с опаской отнесся к этому угощению, боясь, что в чайник воду залили из-под крана. Даже спросил, откуда она. Отец Алены меня успокоил, сказав, что не из водопровода, а ей уже второй день, пьют и пока ничего. Как тревогу объявили, они с женой набрали воды, сколько было можно. Ванну заполнили, все кастрюли и прочие емкости. Не в первый раз запасаться, несколько раз в год воду отключают ребята из всеми любимого ЖКХа. Так что, в этом они не прогадали, особенно они это поняли после моего рассказа о том, что произошло у пожарных.
– Какие же вы молодцы! – не уставала умилятся мать Алены, подливая нам еще чая. После минералки, отдававшей обычной солью, вкусный и свежий чай был очень даже приятен на вкус, особенно с сахаром и печеньем. Я и опомниться не успел, как выпил целую чашку.
– Извините… эээ…
– Мария Антоновна…
– Так вот, Мария Антоновна, у нас внизу еще десять человек…
