поворачивается, пусть будет просто «зеленый». Юля и он прошли метров двадцать и… пропали. Будто в зазеркалье ступили. Сергей не удержался и двинулся за ними. Дошел до того места, где они исчезли, и вдруг остановился, будто наткнулся на что-то мягкое, но непреодолимое.
— Дьявольщина какая-то! Стена из воздуха, — вернулся он, плюясь и возмущаясь. — Помнится, у нас из молекул воды делали самые прочные бронежилеты. А тут воздух вместо стен. Эх, а они сильнее нас, мыслями задавят без всякого скальпеля. Уверен, телепатически вмиг уничтожат, если что. Не надо было соглашаться на проект. Теперь все, не развернешься тут, не дадут обжить планетку. На Землю хочу! А никак вернуться нельзя назад, Гиппократ меня подери.
Не знаю, сколько бы он еще чертыхался, но тут в его скафандре что-то задребезжало.
— О, наши на связь вышли! Вот мы их сейчас обрадуем… Да, это Сергей. Где Рыженкова? Почему не отвечает? Не знаю. Но, кажется, догадываюсь… Слушайте, капитан, у нас проблема. Планета заселена зелеными монстрами… Что? Не понял…
Тут он смачно выругался и замолчал, слушая капитана. А я отвернулся, почувствовав недоброе, и настороженно оглядывал окрестности. Было тошно.
— Эй, Миха, — дернул меня за плечо Сергей. Он тяжело дышал, будто пробежал стометровку. Это не Новая Земля, это старая… Понимаешь, это наша родная планета, а не та, на которую мы должны были прилететь.
Видимо, мое лицо изображало полный идиотизм.
— Кэп сообщил, что это наша родная Земля! Ты меня понимаешь, землекоп хренов?! Это наша Земля! Наша! — пискляво проорал он мне на ухо, сильно выпирая вперед голову и брызжа слюной.
— Нет, не понимаю, — честно признался я, вытирая оплеванный нос рукой.
— Только что выяснилось, что «Стартиус» вернулся обратно на нашу родную Землю. Скорее всего — наши так думают — когда он добрался до нужной планеты, той уже не оказалось на месте, может, в нее астероид врезался, может, еще что случилось, неизвестно, но той планеты уже не было. Вот звездолет и вернулся обратно!
— И?
— И, и! Дурак ты, агроном. Эти зеленые монстры уничтожили людей и теперь живут на нашей планете, — тараторил Сергей. — И мы в ловушке. Дьявол, пока они бабу гипнотизируют, надо срочно возвращаться на «Стартиус», может, там они до нас не дотянутся своей телепатией. Ну, бежим, быстрей!
И тут вышла Юлия. Одна. Ее не было считанные минуты, но вышла к нам уже совершенно другая женщина. Не ворона, а… мудрая лесная сова. Мы поспешили к ней и начали наперебой рассказывать. Но она уже все знала и как раз вышла, чтобы нас успокоить:
— Все в порядке, не волнуйтесь. Они не причинят нам вреда, не стоит их бояться. Мы сможем жить рядом, на одной планете.
Сергей резко толкнул ее, бешено ударил ладонью по лицу и дернул меня за плечи:
— Ты видишь? Они уже обработали ее и хотят, чтобы мы все сюда перебрались. Значит, там, наверху, они нас не достанут. Бежим, скорее!
И он побежал, не оборачиваясь, лишь крикнул напоследок:
— У тебя есть десять минут, не больше. Я ждать не стану!
Юлия сидела на смятой от ее падения траве, запрокинув голову и держась правой рукой за нос, откуда текла кровь. Я подошел и приподнял ее:
— Пойдемте, нам надо на «Стартиус».
— Вы дурак! — оттолкнула она меня левой, свободной рукой. Честно говоря, я совсем не разозлился, хотя меня уже который раз незаслуженно обозвали дураком. — Вы все глупцы, все! Это никакие не инопланетяне, это люди, мы это, понимаете?
Да ничего я не понимал! Вообще ничего, как очнулся в боксе и автоматически начал одеваться. Делал, что говорили, вот и все. Не думал собственной башкой, боялся думать, не мог…
— Ну мы же это, мы! — продолжала кричать Юля, не глядя на меня и зажимая нос, отчего ее голос звучал гнусаво и неубедительно. — Прошли сотни тысяч лет, эти зеленые монстры, как их обозвал Сергей, — эволюционировавшие люди. Никто никого не уничтожал. Через год, как мы отбыли на «Стартиусе», произошла глобальная катастрофа, я так и не поняла, какая. Со временем изменились очертания материков, отчего мы и не узнали в этой планете привычную нам Землю. А человечество разделилось на две ветви, как когда-то мы с обезьянами. Одна ветвь людей, грубо говоря, продолжала подстраивать окружающее под себя и только под себя, а другая — подстраивалась под окружающую среду. Первая ветвь самоуничтожилась, исчезла, нет ее больше, а вторая — вот эти зеленые монстры, которые извлекли урок из катастрофы и остались на планете. Они в гармонии с природой, со всем окружающим, им ничего не нужно, никакие другие планеты, только мысли, только воображение! Им все равно, что будет с их телами, они никому не могут причинить зла. Даже если им отсечь руку или ногу — реакции не последуют, хотя телепатические возможности у них — как нам раздавить муравья. А первая ветвь захватывала новые планеты, хотела заселить все, что видела глазами, как можно больше всего, а в результате исчезла, полностью. Проект «Стартиус» тоже канул в Лету, не до того было людям, тем людям.
Я не знал, что думать и верить ли, не знал, что говорить и делать. Странно, что я до сих пор так все хорошо помню. Стоял и смотрел — типичный буриданов осел. А, ну да, вы же не знаете, что это значит. То ли бежать, то ли остаться; или направо, через заросли джунглей, где меня еще ждал Сергей, или налево, в невидимый город «зеленых», вместе с Юлей. Она умная, нужно было ее послушаться. Футуролог — это вам не фунт изюма! А я, дурак, вместо того спросил, зачем она участвовала в проекте, почему согласилась. Хех, нашел подходящее время.
— У каждого в детстве есть мечты, — неожиданно по-доброму, по-матерински, ласково и нежно, чуть смущенно произнесла она. — У меня оставалась только одна не исполнившаяся мечта: побывать на другой планете земного класса. К тому же я идеально подходила для проекта.
Ага, мы все идеально подходили для этого проекта.
По ее подбородку текла кровь, и я наконец-то сообразил полезть в карман за платком, всегда носил его в правом кармане. А рука наткнулась на эти проклятые «2 копейки». Мне разрешили взять монету с собой, она превосходно сохранилась в полете, лучше новенькой. Право и лево, орел и решка, чет и нечет, да и нет, правда и ложь, ноль и один, огонь и вода, белое и черное…
Решка — я остаюсь, орел — возвращаюсь на «Стартиус».
Подкинул. Да, я помнил, что в прошлый раз выпал орел и, наверно, хотел, чтобы сейчас выпала решка. Ведь у монеты две стороны, и по теории вероятностей, скорее всего, должна была выпасть решка.
Видимо, я плохо изучал в школе математику: снова выпал орел…
Что было дальше? Я успел добежать до модуля, и мы с Сергеем взлетели. Затем я все рассказал команде, ничего не тая. Я не думал, что меня поймут неправильно…
«Зеленых монстров» уничтожили, всех до единого. Ну, так говорят, хотя я сомневаюсь. Но «зеленые» и вправду исчезли.
Разумеется, мне не поверили, что они произошли от людей. А ведь я все точно рассказал. Рыженкову так и не нашли, она тоже исчезла, а меня упекли в психушку. Вот уже тридцать пять лет я один на один с этой проклятой монетой, ненавижу ее. Ну почему, почему тогда не выпала решка? Я же не хотел возвращаться на звездолет. Никто бы не знал, что «зеленые» не смогут причинить вреда, что не будут сопротивляться, и ничего бы не было, ничего!
Или тогда еще, когда дядя предложил кинуть монету. Почему выпал орел?
Я все подсчитал, все. У меня тысячи страниц в записях. Вы не поверите, но монета падает на обе стороны в абсолютно равной пропорции. То есть пятьдесят процентов на орла и пятьдесят процентов на решку. Каждый день я подкидывал монету по триста раз и записывал результаты. Более трех с половиной миллионов раз! Ровно пятьдесят на пятьдесят, ни сотой процента больше в любую сторону. Был случай, когда четырнадцать раз подряд выпадал только орел, но на 178-м подбрасывании орел и решка уравнялись, я все помню.
Я собственной рукой подбрасываю эту монету, вы можете объяснить, почему она точно поровну падает на обе стороны? У нее ведь нет разума, механизма, правил, законов. Почему не сорок на шестьдесят