в божественной — легкий золотистый свет, лира, Аполлон, Венера и бог сна Морфей у зеркала, отражающего бесконечность. Сквозь зеркало, как известно, входит и уходит Смерть, родная сестра Сна- Морфея, зеркало является границей времени и вечности, и художник близок к вратам, раскрытым в мир олимпийского блаженства, он готов встать, чтобы в него отправиться, но его задерживают какие-то семейственные разбирательства. Жена, настойчивая, как Креуза, что шла за Энеем, на одной руке перчатка, вторая зажата в руке, прямо Ахматова времени ранних песен, чего-то вопросительно ждет с видом, как будто сняла решительно пиджак наброшенный, а он прощения не попросил. Творец недоуменно оправдывается, стило себе прямо в грудь воткнул, а старушка около зеркала и Морфея сидит и вяжет, как Парка нить судьбы, воплощенное ожидание. В ампирных комнатах все не просто.
Расположенная в двух залах дворца графа Строганова, одного из главных русских масонов и близкого друга Толстого, выставка столь замечательна, что вспоминается лопотание герцогини Германтской, образец обаятельного снобизма, без которого хороший вкус немыслим. В первом томе «В поисках утраченного времени» эта дама замечает: «Можете себе представить: вся мебель у них в стиле „ампир“! ... Я же не говорю, что у всех непременно должны быть красивые вещи, но это не значит, что нужно держать в доме всякую дрянь. Как хотите, но я не знаю ничего более пошлого, более мещанского, чем этот ужасный стиль, чем эти комоды с лебедями, как на ванных». Через пару десятков лет та же героиня восклицает: «Признаюсь, я всегда обожала стиль ампир, даже когда он был не в моде. Помню, как возмущена была в Германте моя свекровь, когда я велела спустить с чердака весь дивный ампир...»
Драмы
Есиповский
В вертолетной катастрофе у берегов Байкала погиб губернатор Иркутской области Игорь Есиповский. Это событие — само по себе печальное и экстраординарное — в современном российском контексте выглядит особенно трагично. Вертолетная катастрофа Есиповского до неприличия похожа на другую вертолетную катастрофу, в которой четырьмя месяцами ранее погиб представитель президента в Госдуме Косопкин и сопровождавшие его алтайские чиновники. Конечно, разница между двумя крушениями есть — тогда были новогодние каникулы, теперь майские; тогда был Алтай, теперь — Байкал. Тогда были архары, теперь — вроде бы медведи. Но в остальном все выглядит какой-то сверх меры циничной иронией судьбы. Как и в январе на Алтае, на Байкале высокопоставленный чиновник летел на частном вертолете по незарегистрированному маршруту. Как и в январе, после крушения подчиненные погибшего чиновника заявили, будто покойный летел не просто так, а — я не шучу, и. о. иркутского губернатора Сергей Сокол действительно так говорит, — высматривал с воздуха место для закладки особой экономической зоны. Как и четыре месяца назад, неофициальная и более правдоподобная версия (в алтайском случае из этой версии выросло расследуемое до сих пор уголовное дело) состоит в том, что чиновник охотился с воздуха. Наконец, и тогда, и теперь место действия — заповедные сибирские земли, где жители до сих пор верят в могущественных языческих богов, — и, прямо скажем, кровавая развязка и в алтайском, и в байкальском случаях способна заставить даже скептика подумать, что с этими богами шутки плохи.
Уголовное дело об охоте Косопкина и его друзей на Алтае прокуратура завела в конце апреля — за несколько дней до гибели Есиповского. Крушение вертолета на Байкале темой аналогичного расследования пока не стало — но, очевидно, скоро станет. Январская вертолетная охота была беспрецедентным случаем чиновничьей наглости; многие комментаторы, включая автора рубрики «Драмы», писали тогда, что сенсацией эта охота стала только вследствие крушения вертолета — не разбейся Косопкин, никто бы никогда и не узнал, что высокий федеральный чиновник охотился на краснокнижных архаров. Спустя всего четыре месяца судьбу полпреда Косопкина повторил губернатор Есиповский. Казалось бы, после «алтайгейта» сибирским чиновникам хотя бы годик посидеть тихо, проводя досуги не на вертолетной охоте, а, например, на рыбалке, — так нет же. Как летали, так и летают — очевидно, и после гибели Есиповского будут летать. Давно уже никто не спорит с тем, что едва ли найдется на свете более бессовестное существо, чем российский чиновник двухтысячных. Вертолетные истории из сибирской жизни вносят важную поправку: российский чиновник двухтысячных — существо не только бессовестное, но и безмозглое.
Милиция
Уже много дней прошло с тех пор, как милицейский майор Евсюков «дежурил в связи с празднованием Красной горки», а ленты информагентств — как заговоренные. Каждый день сообщают о каком-то обнаглевшем милиционере, который или ограбил кого-то, или убил, или съел. Едва ли последний бой майора Евсюкова как-то радикально изменил криминогенную ситуацию внутри милицейского сообщества — ни больше, ни меньше преступлений милиционеры совершать не стали, просто мы имеем дело с очередной шумной и заведомо безрезультатной кампанией по борьбе за все хорошее против всего плохого.
Чем закончится эта кампания — отставкой Нургалиева, сокращением кадров МВД или каким-нибудь общемилицейским психологическим тестированием, неизвестно; едва ли кто-то всерьез ожидает от государства быстрого и эффективного решения милицейского вопроса. При этом нельзя сказать, чтобы вопрос был совсем уж нерешаемым — даже высочайше ненавидимая Грузия при гораздо меньших денежных и административных возможностях свою полицию отформатировала. То есть с тем, что одолеть ментовщину в принципе возможно, спорить трудно. Но еще труднее спорить с тем, что очередная кампания, свидетелями которой мы стали, закончится либо какой-нибудь гадостью, либо — вообще ничем. Приученные к тому, что любая проблема решается правильным подбором сюжетов в программе «Время», российские власти — и многолетний их опыт тому порукой, — не способны больше ни на что вообще, а значит, если события, подобные бойне Евсюкова, вдруг перестанут происходить, это будет иметь только астрологические, но никак не политические объяснения.
Парад
9 мая, как обычно, на Красной площади проходил парад в честь Дня Победы — как всегда в последние годы, с танками и самолетами, ничего нового. Мы даже не обратили бы на этот парад внимания, если бы накануне праздника помощник командующего войсками Московского военного округа по связям со СМИ полковник Олег Юшков не выступил с интригующим заявлением. По словам Юшкова, в последний момент в программу мероприятия были внесены некоторые коррективы, а именно — организаторы парада «приняли решение отказаться от участия в нем боевых машин десанта (БМД-4) из-за ограничения по времени проведения мероприятия». «БМД-4 не будет участвовать в параде, так как ее прохождение по Красной площади не укладывается во временном отрезке, который отведен для прохождения по площади пеших колонн, бронетехники и пролета военной авиации», — объяснил полковник Юшков 8 мая. То есть на протяжении многих недель подготовки к параду никто ни о чем таком не задумывался, а потом оказалось, что БМД не укладываются в хронометраж.
Конечно, можно предположить, что алчность директоров государственных телеканалов настолько безгранична, что ради каких-нибудь рекламных роликов они были готовы урезать трансляцию парада, но верится в это все-таки с трудом — и рекламный рынок теперь не тот, что был в тучные годы, и вообще — государственническую десятину «Первый» и «Россия» блюдут вполне тщательно, ни у кого до сих пор не было оснований упрекать Константина Эрнста и Олега Добродеева в пренебрежении державностью. А кроме телевизионных дел — что еще может ограничивать хронометраж парада? Пожалуй, ничего. К тому же отсутствие этих бээмдэшек на Красной площади заметил бы только десяток специалистов, которые поворчали бы об этом у телеэкранов, — ну и всё. А полковник Юшков зачем-то сделал специальное заявление.
Скорее всего, мы имеем дело с достаточно неуклюжей попыткой скрыть от общественности нечто, что всерьез заставило понервничать начальников полковника Юшкова. Похожий случай был летом 1996 года накануне второй инаугурации Бориса Ельцина. Президент отлеживался после инфаркта, и перспективы его участия в обязательной церемонии были достаточно туманны. И тогда в прессу были вброшены подробности какого-то шизофренического сценария инаугурационных торжеств, над которым несколько дней подряд потешались все газеты и телеканалы. А когда торжества отменили, заменив их скромной десятиминутной церемонией в Кремлевском дворце, все обрадовались, и тема президентского здоровья как-то отошла на второй план. Может быть, что-то подобное произошло и теперь? Понятно, что у участников правящего тандема никаких проблем со здоровьем быть не может, но проблемы бывают не только медицинские. За три дня до парада в СМИ появились сообщения, что несколько сводных полков сговорились не кричать «Ура!» в ответ на приветствие министра обороны Сердюкова — якобы таким образом военные хотели выразить министру свой протест против его политики. Почему бы не предположить, что исключение из парада прохождения БМД и стало ответом на этот декабризм? Стоит, очевидно, проследить за дальнейшими военными новостями, — вдруг что-то
