скоро будут проблемы. Если бы люди знали, чем закончилась прокурорская проверка, они бы, наверное, не волновались, потому что проверка закончилась ничем.
Прокурор Печорского района Александр Сергеевич Хлопков в Печоры приехал из Нижнего Новгорода по распределению после юрфака. Это совсем юный прокурор (я даже спросил его, сколько ему лет, – он покраснел и ответил, что к проблеме синих паспортов это не относится), и поэтому, когда он рассказывает о колоссальном объеме работ, сделанных в рамках проверки, ему сразу и безоговорочно веришь – слишком уж положительный парень.
– Проверка по фактам, изложенным в заявлении ФСБ, – рассказывает положительный парень, – началась в мае и продолжается до сих пор. С помощью оперативных методов мы уже исследовали проблему гражданства у муниципальных служащих и сотрудников правоохранительных органов. Проверка показала, что ни у одного из них эстонского гражданства не было и нет.
Я спрашиваю, в чем заключаются эти оперативные методы. Прокурор с тем же энтузиазмом отвечает:
– Мы провели анкетирование среди всех сотрудников районной администрации, отдела внутренних дел и прокуратуры. В анкете содержались вопросы о наличии двойного гражданства. Положительных ответов не зарегистрировано.
Я спросил, не допускает ли Александр Сергеевич, что кто-то из опрошенных наврал.
– Если наврал – значит, негодяй, – улыбается прокурор, а потом снова краснеет. – Других способов проверки у нас нет. Само по себе наличие паспорта – это не преступление.
VI.
В очереди за сигаретами и водкой в магазине у Куничиной горы – человек десять, все пенсионеры. Бабушку, которая купила два блока синего «Винстона», зовут Надежда Тихоновна – настоящая такая бабушка, в сером платке и кедах. Я поймал ее у шлагбаума и спросил, есть ли у нее эстонская виза.
– Откуда же у меня виза? – удивилась Надежда Тихоновна, выдав тем самым в себе эстонскую гражданку. – Виза – она тридцать пять евро стоит, у меня таких денег нет. У меня пенсия две тысячи. Сейчас схожу в Эстонию, сдам сигареты, выручу сто рублей. Иначе бы умерла с голоду. Я же не потому хожу в Эстонию, что до денег жадная, а потому что на жизнь не хватает, одна живу.
У псковских – интересный говор. В принципе, русская речь у всех правильная, местная особенность всего одна, но зато очень заметная – если в слове подряд идут буквы «д» и «н», то здесь говорят «нн». То есть Надежда Тихоновна на самом деле сказала – «жанная», а не «жадная».
VII.
Я разговаривал со старушкой, а сам косился в сторону обменного пункта. Обменный пункт – это «жигули» первой модели со значком доллара на лобовом стекле. За рулем – мужчина кавказской внешности (очевидно, меняла), рядом с ним, у машины – русский парень лет тридцати (крыша?). Пока я разговаривал с Надеждой Тихоновной, оба внимательно смотрели на меня, время от времени о чем-то переговариваясь. И когда старушка ушла за шлагбаум, я уже точно знал, что сейчас мне предстоит общаться с этими приятными людьми.
– Молодой человек! – это парень, который у машины – мне. – На секунду.
Я подошел.
– Вы здесь что делаете?
Я объяснил. Парень достал из кармана удостоверение:
– А я – действующий сотрудник Федеральной службы безопасности. Мне кажется, вы хотите взять интервью у нашего начальника.
Не могу сказать, что я как-то особенно хотел общаться с местными чекистами, но парень меня и не спрашивал – посадил в свою машину и привез в районное управление ФСБ. Местная Лубянка выглядит очень уютно – двухэтажный особняк, стены увиты плющом.
– И без вывески, – заметил я.
– Вывеска с другой стороны, – успокоил меня мой спутник, закрывая за нами железную дверь.
Самое смешное, что начальник печорского ФСБ Олег Спирин действительно дал мне интервью.
– Пятнадцать лет мы долбили Москву – происходит ползучий захват района, – говорит Спирин. – Русские в Эстонии завидуют нашим – там же строжайшая система испытаний на гражданство. Экзамен по языку, экзамен по эстонской истории и прочий бред. Даже если сдашь все, тебе скажут: «Ви не-то-сто- ойни». А здесь давали даже азербайджанцам. Человек приехал со своих гор, не знает вообще такого слова – «Таллин», а ему в зубы эстонский паспорт – на! Был случай, когда где-то в Альпах на курорте поймали двух кавказцев. Они там какой-то дебош устроили. Эстонские паспорта. Был дипломатический скандал, Эстонию пригрозили исключить из Шенгена, с тех пор стало чуть-чуть строже. Но строгость уже не нужна – в районе 50 процентов населения с синими паспортами. Понятно, что у нас не будет, как в Осетии, но все равно – проблема-то есть. Весной Клебанов (полпред президента в Северо-Западном округе) комиссию прислал. Приехали, и как в армии: «Разобраться как следует и наказать кого попало». Построили всех, Васильев вон до сих пор трясется. А крайней сделали начальницу паспортного стола: «Зачем вы им загранпаспорта выдаете? Не выдавайте». То есть эти дядечки из полпредства какую-то чушь говорят.
Еще, по словам Спирина, местная молодежь с синими паспортами уходит служить в эстонскую армию.
– Там, конечно, хорошо – восемь месяцев служба, никакой дедовщины, условия гораздо комфортнее, чем у нас. Но это их не отмазывает от службы в российской армии, так что я даже не понимаю, зачем они там служат.
Я спросил – может быть, они просто патриоты Эстонии? Чекист замахал руками:
– Политики здесь вообще никакой нет. Я точно могу сказать – 99 процентов синих паспортов получены ради халявных виз. Это же прикольно – поехать в аквапарк в Тарту или на праздник в Таллин, просто так, без визы. Ну и сигареты, конечно. Раньше еще бензин возили, но сейчас цены сравнялись.
Как бороться с эстонской паспортизацией, Спирин не знает.
– Сейчас вызовешь человека, спросишь: есть эстонский паспорт? Он скажет: нет. Ты ему: да ведь наши люди видели тебя переходящим границу, а визы у тебя нет. Он в ответ: врут! Наговаривают! – и все, и ничего ты ему не сделаешь. Законы у нас несовершенны.
VIII.
Понятно, что эстонские танки, защищающие права эстонских граждан в России по примеру российских танков, защищающих российских граждан в Южной Осетии, – это утопия, и если Печорский район когда- нибудь действительно отвалится от России, это произойдет совсем не потому, что у половины его жителей (по версии Федора Коханова – чуть меньше, 10 тысяч из 23,8 тысяч жителей) – эстонские паспорта. А может, и не произойдет. Но сравнение Печор с Осетией интересно хотя бы как частный случай двойных стандартов – тех самых, которые мы так не любим.
Не потерять Камчатку
Главный итог Крымской кампании
Александр Храмчихин
Крымская война свелась к осаде англо-французско-турецкими войсками Севастополя. Мы эту войну проиграли. Факты эти общеизвестны. Гораздо менее известно, что русские войска воевали с турками на Кавказе, причем весьма успешно. Но все успехи перечеркнуло поражение в Крыму. И уж совсем
