посмотреть. Он казался настоящим волчонком, и в то же время каким-то неестественным: вырожденцем, хуже любого волка. Дмитрий покосился на Константина. Тот тоже смотрел на Ромочку с ужасом и отвращением. Дмитрий дождался, пока Ромочка перестанет кричать и посмотрит на него пустыми черными глазами. Он подал знак Константину, чтобы тот освободил мальчику руки.
— Ромочка, Ромочка! — говорил Дмитрий, пока Константин нехотя снимал с рук мальчика пластмассовые наручники. Ромочка не переставая рычал. — Ты меня знаешь. Я пришел, чтобы помочь тебе. Помнишь Мар… Щенка?
Ромочка бросился вперед, но вдруг ему навстречу шагнула Наталья. Она грозно зарычала на него и одновременно извлекла из-за пазухи скулящего щенка. Дмитрий оцепенел. Все кругом стало как в замедленной съемке, а потом и вовсе застыло. Первобытная женщина, богиня или ведьма с крошечным зверьком в руке, нависла над съежившимся злобным троллем.
— Они не все умерли! — закричала Наталья, и Ромочка испуганно попятился, снова превратившись в маленького мальчика. — Мы нашли трех для тебя!
Ромочка прижался к стене. Лицо его внезапно стало пустым; теперь Дмитрий ясно видел, что ему уже восемь лет. Он зажимал уши измазанными руками, не хотел ничего ни слышать, ни видеть. Все замерли. Как будто вся комната превратилась в застывшую картину. По щекам Ромочки скатились две слезы. Он протянул руку за щенком — властно и требовательно, но вместе с тем опустил лицо и смотрел в пол. Рука манила щенка к себе, как будто жила отдельной от всего тела жизнью. Дмитрий достал из-за пазухи еще двух щенков. Он сам почти ослеп от слез. Мальчик жадно потянулся к хнычущим малышам и зарылся носом в их шерсть. Он жадно нюхал их, вылизывал их мордочки, ощупывал их исхудалые тельца.
Потом он прижал всех трех к животу, опустился на пол и горько зарыдал.
Дмитрий присел на корточки рядом с мальчиком и начал поглаживать щетину у него на голове, стараясь не трогать вспухший багровый рубец. Ромочка не убирал голову.
— Они твои, все твои. Если ты останешься у нас, с ними все будет хорошо, — тихо говорил Дмитрий. И вдруг его осенило. Он не знал, почему эти слова вдруг пришли ему в голову, но понял, что должен их сказать. — Лучше нас тебе никого не найти!
Ромочка разинул рот и посмотрел на Дмитрия большими, ясными, совсем детскими глазами. Мокрой щекой он продолжал тереться о щенков. Славное личико побледнело. Ромочка улыбнулся, глядя не на Дмитрия, а куда-то в сторону. Глаза у него загорелись, и выражение лица сделалось загадочным и каким-то нездешним. На секунду он напомнил Дмитрию Марко.
Дмитрий подал знак Константину; тот прислонился к стене, улыбался сквозь слезы и качал головой. Все вышли; Ромочку оставили одного, но дверь закрывать не стали. Константин первым, осторожно вытянув руки, чтобы ничего не запачкать, направился в ванную. Дмитрий последовал за ним. Наталья покосилась на Дмитрия и побежала на кухню — налить молока в бутылочки.
Дмитрий не сомневался в том, что Ромочка останется у них. Пусть даже сейчас он проявил небывалую для себя слабость. Он радовался первому успеху и взволнованно смотрел на Наталью. В ее глазах он прочел удивление и восхищение. Он поступил правильно и поразил ее. Он все сделал как надо. Теперь у них с Натальей настоящая семья. Они не только любовники и партнеры. Они родители. Теперь у них есть ребенок и три собаки. Дмитрию не терпелось поскорее вымыть Ромочку и осмотреть его — своего сына. Если получится официально усыновить его, возможно, Ромочка сумеет даже пойти в обычную школу. Разумеется, придется Наталье снова прибегнуть к подлогу и подделать его документы. Лучших родителей для Ромочки и представить трудно: приемный отец — детский психолог, специалист по отклонениям в поведении, а приемная мать — педиатр, которая мастерски подделывает свидетельства о рождении!
Дмитрий осмотрелся в своей стильной гостиной. Недавно в ней появилась облупленная старая матрешка — одна из немногих вещей Натальи. После той крупной ссоры она, без единого слова, переехала в их квартиру насовсем. Дмитрий очень удивился. Ему стало не по себе, когда он понял, как мало у нее вещей. Ее личные вещи особой ценности не представляли; они были дороги Наталье не сами по себе, а в память о людях, которые ей их подарили. Она перевезла в их квартиру пианино, свои немного цыганистые наряды, свою матрешку, а также все его подарки. Сначала Дмитрий решил, что она подлизывается к нему, но потом перестал анализировать ее поведение и преисполнился благодарности.
Придется купить мощный пылесос для собачьей шерсти. Моющий… может быть, даже дорогущий «Кирби». Да, придется составить список покупок; скорее всего, он окажется длинным. И им еще нескоро удастся позвать к себе гостей. Друзья и коллеги много месяцев и даже лет будут обсуждать его поступок. Это уж точно. Большинство решит, что они сглупили; некоторые, наоборот, будут восхищаться ими за благородство. Но, несомненно, инициативу все припишут Наталье!
Дмитрий улыбнулся про себя. Приятно наконец-то чувствовать себя семейным человеком. Семья у них будет очень необычная. Может быть, Ромочка подружится с соседским Мальчиком.
Целых три собаки! Может быть, потом удастся ограничиться одной? На первый, переходный период одной собаки им вполне достаточно. В конце концов, у какого мальчика есть больше одной собаки? Три собаки могут задержать Ромочкино развитие. Рядом с ними он затоскует по прежней жизни. Нет, пожалуй, нужно оставить только одну собаку, да и ее придется как следует выдрессировать в какой-нибудь собачьей школе. Дмитрий представил, как идет в собачью школу в Крылатском. Рядом идет умный, красивый, воспитанный пес, а все прохожие умиляются, глядя на них. Надо будет понаблюдать за щенками и выбрать самого умного… Нет, самого верного… А может, самого послушного и тихого? Да, им вполне хватит одного пса, доброго, умного и верного, как Мальчик. А если при этом пес еще окажется не очень шумным и не очень слюнявым, будет вообще замечательно. Дмитрий представил, как пес, наклонив голову набок, заглядывает ему в глаза — как Мальчик.
Потом ему стало стыдно. Идеал — не то, к чему они должны стремиться. Надо надеяться, что щенки не будут слишком шумно есть или вылизывать свои гениталии при гостях.
Вернувшись в гостиную, Дмитрий почувствовал, как от страха кружится голова.
В ванной шумел душ, на кухне звякнула микроволновка. Он понюхал свои руки. От них пахло фекалиями. Он старался ничего не испачкать. В ванную сейчас нельзя — там Константин. Еще долго ему будет казаться, что все вокруг провоняло дерьмом.
Как на самом деле воспитывать ребенка? Да еще такого ребенка? Вдруг тихий внутренний голос спросил: разве не лучше для всех, если ужасный, невообразимый мальчик тихо погибнет от холода, голода или болезней где-то там, за границами привычного мира? Тогда он купит своей Наталочке породистого щенка. И они усыновят чистенького, нормального младенца, чьи родители не бомжи и не наркоманы…
Дмитрий оцепенел. А зачем усыновлять? Они могут родить ребенка естественным способом и зажить счастливой, нормальной жизнью!
Голова загудела от дурного предчувствия. Все началось с собаки… а чем кончится? Во что они ввязались?
Если вы сейчас заглянете в окно — пока Дмитрий за тонкой перегородкой принимает душ, а Наталья на кухне прощается с Константином и энергично режет лук для праздничного ужина, который ознаменует начало новой жизни, — вы увидите Ромочку. Он сидит в третьей комнате и по-прежнему баюкает на руках трех щенков. Рядом с ним на полу стоит пустая молочная бутылочка.
Он сидит боком к окну и гладит спящих щенков. Потом он встает и начинает рыдать. Судорожно вздрагивают плечи. Ромочка разворачивается лицом к окну. Он плачет навзрыд, громко, со всхлипами. Он долго стоит в одной позе, будто оцепенев. Теперь его лицо наклоняется к вам, и он рыдает всерьез, плачет навзрыд. Он стоит в одной позе — растопырил пальцы и словно оцепенел.
Он замолкает; дыхание делается ровнее. Некоторое время Ромочка вяло смотрит в окно. Черные глаза на бледном лице кажутся огромными. Потом он быстро оборачивается к щенкам, нагибается и прокусывает им черепа — всем по очереди.
Он решил остаться.
Благодарность
