тому, что Скандинавия стала бы театром войны, а это, вероятно, привело бы к поднятию финского вопроса.
Пожалуйста, сообщите немедленно телеграфом, как было принято Ваше сообщение.
Риббентроп
94. ПОСОЛ ШУЛЕНБУРГ — В МИД ГЕРМАНИИ
Телеграмма
Очень срочно! № 653 от 9 апреля Секретно!
На Вашу инструкцию от 7 апреля (доставленную советником дипломатической миссии фон Заукеном) и в дополнение к моей телеграмме за № 648 от 9 апреля[100]
Господину имперскому министру иностранных дел лично!
Инструкция в отношении Молотова выполнена сегодня в 10 час. 30 мин. по европейскому времени. Молотов заявил, что советское правительство понимает, что Германия была вынуждена прибегнуть к таким мерам. Англичане, безусловно, зашли слишком далеко. Они абсолютно не считаются с правами нейтральных стран. В заключение Молотов сказал буквально следующее: «Мы желаем Германии полной победы в ее оборонительных мероприятиях».
Шуленбург
95. ПОСОЛ ШУЛЕНБУРГ — В МИД ГЕРМАНИИ
Меморандум
Москва, 11 апреля 1940 г.
В течение некоторого времени нами наблюдалась явно неблагоприятная по отношению к нам перемена со стороны советского правительства. Мы неожиданно столкнулись с трудностями, которые во многих случаях были совершенно необоснованны, во всех сферах. Даже в мелочах, таких, как визы, они [советские] начали чинить препятствия. Освобождения этнических немцев, интернированных поляками, что было обещано договором, невозможно было добиться. Депортация германских граждан, отбывающих в советских тюрьмах длительные сроки заключения, неожиданно прекратилась. Советское правительство вдруг взяло назад уже данные им обещания относительно «северной базы», [101] в которой заинтересован наш военно-морской флот, и т. д. Эти препятствия, которые проявились во всех сферах, достигли своей высшей точки во время временного прекращения поставок нам нефти и зерна. 5-го числа этого месяца у меня состоялся продолжительный разговор с господином Микояном, во время которого позиция народного комиссара была крайне недоброжелательна. Я должен был приложить очень большие усилия, чтобы добиться от него, по крайней мере, некоторых уступок.
Мы тщетно спрашивали себя, какова возможная причина неожиданной перемены позиции советских властей. В конце концов, ведь совсем ничего не «случилось»! Я подозревал, что невероятный шум, поднятый нашими противниками, и их резкие нападки на нейтралов, особенно на Советский Союз, и на нейтралитет вообще не оказались безрезультатными, поскольку советское правительство боится быть вовлеченным Антантой в большую войну (к которой оно не готово) и по этой причине хочет избежать всего, что может послужить для англичан и французов поводом для обвинения СССР в противоречащем нейтралитету поведении или в горячей поддержке Германии. Мне казалось, что неожиданное завершение финской войны произошло по тем же соображениям. Конечно, эти подозрения не могут быть доказаны. Однако ситуация стала настолько нетерпимой, что я решил обратиться к господину Молотову для того, чтобы обсудить с ним эти вопросы и после этого уведомить [германское] министерство иностранных дел. С этой целью 8-го числа этого месяца, т. е. до скандинавских событий, я попросил разрешения увидеться с господином Молотовым. Фактически визит к господину Молотову так и не состоялся до утра 9-го числа, т. е. он имел место уже после наших скандинавских операций. Во время этого разговора стало очевидно, что советское правительство снова сделало полный поворот кругом. Неожиданная приостановка поставок нефти и зерна была названа «излишним усердием подчиненных инстанций», которое будет немедленно отменено. (Господин Микоян является заместителем Председателя Совета Народных Комиссаров, т. е. самым высоким после господина Молотова официальным советским чиновником!) Господин Молотов был сама любезность, с готовностью выслушал все наши жалобы и обещал исправить ситуацию. По собственному почину он затронул ряд интересующих нас вопросов и объявил об их решении в положительном [для нас] смысле. Я должен признаться, что был абсолютно поражен такой переменой.
С моей точки зрения, есть только одно объяснение такому повороту событий: наши скандинавские операции должны были принести советскому правительству большое облегчение — снять огромное бремя тревоги, так сказать. То, в чем именно состояли их опасения, также не может быть определенно установлено. Я подозреваю следующее. Советское правительство всегда необыкновенно хорошо информировано. Если англичане и французы намеревались занять Норвегию и Швецию, можно с определенностью предположить, что советское правительство знало об этих планах и, очевидно, было напугано ими. Советскому правительству мерещилось появление англичан и французов на побережье Балтийского моря, ему виделось, что будет вновь открыт финский вопрос, как заявлял лорд Галифакс; наконец, их больше всего пугала опасность вовлечения в войну с двумя великими державами. Очевидно, эта боязнь была нами ослаблена. Только этим можно объяснить полное изменение позиции господина Молотова. Сегодняшняя большая и бросающаяся в глаза статья в «Известиях» о нашей скандинавской кампании (уже посланная Вам телеграфом) кажется одним глубоким вздохом облегчения. Как бы то ни было, по крайней мере в данный момент, здесь снова «все в порядке», и наши дела идут так, как следует.
Шуленбург
96. РИББЕНТРОП — ПОСЛУ ШУЛЕНБУРГУ
Инструкция
Берлин, 7 мая 1940 г. Москва, 10 мая 1940 г.
Германскому послу графу фон Шуленбургу Москва
Вы получите два экземпляра меморандума,[102] который будет вручен нашими дипломатическими миссиями в Гааге, Брюсселе и Люксембурге правительствам этих стран в день и час, указанный Вам устно курьером.[103] До тех пор пока не будет исполнено то, о чем говорится ниже, меморандум и эти инструкции должны держаться в секрете и не упоминаться даже никому из сотрудников посольства.
Я прошу Вас, чтобы по получении этих инструкций Вы поставили на приложенных экземплярах меморандума — на последней странице, под текстом, предпочтительно на пишущей машинке или же чернилами — дату дня, предшествующего тому, в который Вы вручите эти меморандумы советскому правительству.
Около 7 часов утра по германскому летнему времени в день, указанный Вам курьером, я прошу Вас попросить о встрече с Молотовым и затем, утром же, в самое раннее удобное для него время, вручить ему экземпляр меморандума. Я прошу Вас сказать господину Молотову, что имперское правительство, ввиду наших дружественных отношений, желает уведомить советское правительство о тех операциях на западе, к которым Германия была принуждена англо-французским продвижением через Бельгию и Голландию в район Рура.
В остальном я прошу Вас использовать объяснения и доводы, которые Вы найдете в тексте меморандума.
