был правша.
Тот же образ действий. Тот же убийца. Никакого сомнения.
Магнуса не переставало поражать, что преступники, будь то мелкие воришки из машин или серийные убийцы, держатся одного и того же образа действий. В этой привычке, в знакомой манере делать что-то точно так же, как и раньше, видимо, есть нечто помогающее преодолевать стресс.
Магнус представлял, как убийца, кто бы он ни был, позвонил, надев перчатки, в дверь дома в Даксбери, поздоровался с его отцом и вошел в прихожую. Возможно, он изначально планировал дождаться, когда его отец повернется к нему спиной, как Бенедикт одиннадцатью годами раньше. Потом ударил один раз ножом в спину и добил двумя ударами в сердце. Это сработало раньше. Это должно было сработать снова.
Магнус знал только одного человека, который мог быть связан с Бенедиктом и Рагнаром.
Это Халлгримур. Дед Магнуса. Тесть Рагнара, партнер Бенедикта по детским играм. Человек, живший за лавовым полем.
Магнус знал, что полицейское расследование не коснулось его деда. С какой стати, раз Бенедикт уехал в Рейкьявик за десятилетия до своей смерти?
Магнус попытался вспомнить, правша или левша его дед. Он не мог представить, как дед пишет, но помнил, как тот его бил. Старик любил пускать в ход левый кулак, он был в этом совершенно уверен. Но тут возникала более очевидная проблема. Служба иммиграции и натурализации утверждала, что Халлгримур не приезжал в Штаты летом девяносто шестого года. Более того, у Халлгримура даже не было паспорта.
Где же был Халлгримур двадцать восьмого декабря восемьдесят пятого года, в тот день, когда был убит Бенедикт?
Это было второе Рождество Магнуса в Бьярнархёфне. Когда Сибба, его дядя и тетя приехали из Канады. Но Магнус никак не мог вспомнить всех действий деда в том декабре.
Здесь был определенный сюжет. Семейная вражда, подходящая для «Саги о народе Эйри», начавшаяся со смерти Йоханнеса, отца Бенедикта, в тридцатом году, продолжившаяся падением Гуннара с утеса в сороковом, а затем убийством Бенедикта в восьмидесятых. Могла смерть Рагнара в девяностых быть как-то связана с этой враждой? Магнус не мог представить, каким образом. Пока что.
Он поднял взгляд от медицинского заключения к белым зданиям за лавовым полем и более темной церкви.
Раз он остается в Исландии, как ему быть с Бьярнархёфном? По-прежнему избегать его? Или смело приехать туда?
Магнуса охватил гнев. Напряжение последних нескольких дней ошеломляло его. Ингилейф, дед, поиски убийц Оскара Гуннарссона, смерть Бьёрна, собственное спасение от смерти.
Магнус принял решение. Он не хотел его обдумывать: он должен был это сделать, пока гнев придавал ему силы.
Магнус выжал газ, помчался через лавовое поле и свернул с дороги к ферме.
Он миновал лощину, где были похоронены берсерки, и через минуту подъезжал к знакомой группе домов. Это место должно было быть прекрасным: впечатляющий холм с водопадом по его склонам, деревянная церквушка, солнце, садящееся в розовые полосы на поверхности океана.
Однако на Магнуса наваливался тяжелый покров страха.
Он не хотел встречаться с дядей Кольбейнном. Сибба говорила, что дед не живет больше в главном доме, и Магнус подъехал к одному из домов поменьше.
Он вылез из машины. Увидел в окно человека, склонившегося в гостиной над газетой. Лицо его было в тени, он решал кроссворд, но Магнус видел, что это старик. И что он держит авторучку в левой руке.
Магнус позвонил в дверь. Потом постучал. Громко.
— Ладно, ладно! — Он услышал знакомый голос, грубый, но как будто чуть более слабый, чем ему помнилось. — Дай человеку шанс. Потерпи! Потерпи!
Магнус постучал громче.
Дверь открыл старик в зеленой рубашке. Лицо его было в морщинах от бесчисленных ветров. Уголки рта были опущены. Маленькие голубые глаза гневно горели.
— Магнус?
— Совершенно верно.
— Не тебя ли я видел несколько дней назад?
— Меня.
— Ну и что ты здесь делаешь?
— Приехал сообщить тебе кое-что.
— А почему ты думаешь, что я стану тебя слушать?
Старику было за восемьдесят, но Магнус чувствовал его силу. Старик старался овладеть положением, разговором, волей Магнуса. Магнус прямо-таки ощущал, что превращается в гордого, но испуганного двенадцатилетнего мальчишку, каким некогда был.
— Я не знаю, как погиб мой отец. И не знаю, как погиб Бенедикт Йоханнессон. Но знаю, что ты причастен к обеим смертям. И намерен выяснить, каким образом.
— Ты это и хотел мне сообщить?
— Нет, мое сообщение подождет, пока я не выясню. Ты поплатишься, старик. Я сделаю все, чтобы ты поплатился.
Лицо Халлгримура побагровело, он выпятил грудь.
— Черт возьми, кем ты возомнил себя?
Магнус не слушал. Он резко повернулся, вскочил в свой «рейнджровер» и развернул машину в сторону Рейкьявика.
Он вернется.
Примечание автора
Исландцы говорят, что их страну обанкротили тридцать человек. Оскар Гуннарссон представляет собой одного из этих тридцати, но никого из конкретных лиц.
Точно так же персонажи книги, занимавшие видные политические посты, такие как премьер-министр Исландии или британский канцлер казначейства, не представляют собой никого из тех, кто занимал эти посты в действительности. Все совпадения между другими персонажами и реальными людьми случайны.
Я хочу поблагодарить за помощь многих людей. Ника Читема и Петура Мар Олафссона, моих британского и исландского редакторов, литагента Оливера Мансона, Риченду Тодд, Тома Бернарда, Карла Стейнара Вальссона, Анну Маргрет Гудьонсдоттир, Сигрун Лилью Гудбьяртсдоттир, Арманна Торвальдссона, Альду Сигмундсдоттир и Лару Джиллис. Писать о чужой стране — трудная задача, но вместе с тем и приятная. Если в книге есть какие-то ошибки, в ответе за все я.
Наконец хочу поблагодарить жену Барбару и детей за их терпение, содействие и поддержку.
Примечания
1
В пер. с древненорв.
