транспортной компании и на строительной площадке, а также в нон-профит организации Devereux, где я сейчас работаю. А еще он гостил у нас как раз в разгар Хэллоуина и насладился этим праздником сполна… Бедный Юра так устал под конец, что взмолился никуда его не возить, а дать возможность спокойно провести время на заднем дворе. За полюбившейся барбекюшницей и баночкой пива.
Полюбить Америку не только сердцем
Когда мы исчерпали программу визита, я спросила, что ему больше всего в Техасе понравилось? Он вежливо сказал, что все. Но самым захватывающими мероприятиями были посещения… китайских буфетов. Это когда мясные, рыбные и другие деликатесы горой навалены на пяти-шести стойках, и к ним, не стесняясь, можно подходить с тарелкой хоть тысячу раз. Я не удивилась: сколько волка не корми, все равно путь к сердцу лежит через желудок.
На втором месте была рыбалка на «рэд снэпера» с выездом на рифы в Мексиканском заливе. Я опять не удивилась. Такой, с позволения сказать, активный отдых — это развлечение миллионеров. Ведь встретить зорьку с удочкой наперевес в окружении акул и гигантских черепах стоит 200 долларов с носа. Правда, мы заплатили меньше, потому что был не разгар сезона. Но рыбы Юра и Джек все равно привезли много — и того же снэпера, и каких-то редких морских котов, и даже акул.
Третье, что запало в душу сына, — это город Сан-Антонио. Там мы побывали в вондерлэнде «SeaWorld». Это второй по размаху в мире парк такого типа и рассказать о нем скупой строкой просто невозможно. Нужно видеть! Все там смешалось в кучу — люди, кони, рыбы… Да-да, кони почему-то тоже. Самые большие в мире. Клайдсдейл называются, как наша старая улица. Прямо мамонты, а не кони. О морских тварях даже не говорю… Хищники живут в пещерах ужаса. Пингвины на кусочке Антарктиды. А дрессированные животные, например, касатки вытворяют такое, что все от восторга просто визжат!
Еще в Сан-Антонио мы ходили смотреть стереокино, которое создает эффект присутствия зрителя на экране. Честное слово, сидишь в темном зале и невольно воздух рукой загребаешь, чтобы схватить проплывающую мимо симпатичную тропическую рыбешку. Фильм мы тоже смотрели на морскую тематику… Вечер же этого чудесного дня провели в ресторане на высоченной вертящейся башне. Она, говорят, после Лас-Вегаса вторая по высоте в Америке.
А еще моего сына поразила одна машина. Нет, это был не «Хаммер» и не «Ягуар». Это был автомобиль попроще. Но на его стекле было написано «I love my Mom», то есть «Я люблю мою маму». «Да, такого, пожалуй, не увидишь больше нигде», — задумчиво сказал Юра. Это маленькое его наблюдение меня очень растрогало.
В джунглях, на морском дне и в обществе койотов страшных
У меня тоже были свои впечатления, ведь во многих местах я была впервые. Джек, между прочим, тоже. Возил нас везде и поражался: до чего «велик и могуч» родной Техас. Что же поразило меня? Незабываемое впечатление произвел культурно-познавательно-развлекательный комплекс в Галвестоне «Moody Gardens». В прекрасном парке, окруженном водой, расположены огромные стеклянные пирамиды с разными экспозициями. Мы побывали в двух — «Джунгли» и «Аквариум». В первой журчали ручьи и шумели водопады, щебетали птицы и стрекотали кузнечики. В воздухе летали бабочки, по тропинкам бегали какие-то зверьки и пестрыми стаями на диковинных деревьях восседали важные и очень крупные попугаи. А в одной из пещерок шебуршилась колония летучих мышей. Мы присели на пенек, закрыли глаза и погрузились в состояние, когда не знаешь, то ли сон это, то ли явь. Джу-у-унгли. И этим, кажется, сказано все.
Потом был аквариум. Бродишь внутри него по каким-то переходам, а над тобой, вокруг тебя, под тобой два миллиона галлонов воды! А царство морское — от микроскопического моллюска до огромной рыбы-ската — так и снует повсюду… Особенно впечатляют акулы, к которым можно дотронуться через стекло. Мощными плавными движениями они рассекают воду, едва не задевая тебя хвостом.
Здесь же в одной из пирамид мы сходили в кино с интересным эффектом. «Ridefilm» называется. Заходишь в зал, садишься в тележку, гаснет свет и ты отправляешься в фантастическое путешествие с падением в пропасть, взмыванием в небо, ездой на бешенной скорости по каким-то мостам. Очень, между прочим, страшно. Хотя на самом деле во время показа фильма твоя тележка просто трясется, что при очень близком большом экране и создает такой эффект. После сеанса зрители, включая автора этих строк, дружно побежали в туалет. Не зря билетер предупреждал, что слабонервным лучше в зал не заходить.
Второе, что запомнилось, — это легендарный бар в Остине «Coyote Ugly». До этого я смотрела телевизионную передачу об истории возникновения сети этих «злачных» заведений в Америке и была заинтригована «до нельзя». И вот наяву увидела, как в ковбойских шляпах и сапогах, прямо на барных стойках лихо пляшут разудалые девицы! Атмосфера в баре очень накаленная. Гремит музыка, грохочут сапоги, ловкая барменша жонглирует бутылками, взмокшие посетители расстегивают воротники и снимают галстуки… Помещение украшено не только традиционной атрибутикой, но и фрагментами… женского белья — лифчиками, трусиками, чулочками… Впрочем, все это только кураж. И доступность девушек показная…
Отбирают претенденток на эту работу, как космонавтов для полета на Марс. Нужно быть не только заводной, сексуальной и ритмичной, но и дисциплинированной. А это, как вы знаете, не всегда сочетается.
Наконец, третье. Мой любимый американский писатель — О`Генри. Очень он какой-то русский, этот американец! В его доме-музее мы и побывали.
Мистер Портер умер
Да здравствует О`Генри!
Вильям (Билл) Сидней Портер, так в миру звали писателя, был славный парень. Когда он жил в Остине, то еще не был знаменит. Он просто работал в сигарном магазине, аптеке и в конторе по торговле недвижимостью. Играл на гитаре и (надо же!) мандолине, пел. Влюбился, женился, родил дочь. Все, казалось, шло прекрасно, даже зарплату в 100 долларов, которые в те времена были вполне приличной суммой, умудрялся получать. И жил бы себе поживал мистер Портер благополучно еще многие годы, если бы не стал бухгалтером в банке. Натура уже тогда у него была творческая, и в банковских счетах, которые он вел, была обнаружена недостача. Над будущим известным писателем нависла тюрьма. Не долго думая, он сбежал сначала в Хьюстон, потом в Новый Орлеан, а затем погрузился на пароход и отчалил в Гондурас. Однако «в бегах» Билл пробыл недолго — затосковал по Родине и семье. Вернувшись домой, он получил срок и на пять лет сел в тюрьму.
Именно за решеткой скромной тюрьмы в Огайо расцвел его талант новеллиста и на свет появился О`Генри — этим псевдонимом Билл подписывал истории, которые печатали газеты. Никуда не денешься: скудное тюремное питание вызывало чувство голода, и узник был вынужден банально раскопать в себе писателя. А наличие уймы свободного времени сыграло положительную роль.
Но настоящий успех и признание при жизни пришли к писателю в Нью-Йорке. Здесь, после выхода на свободу с чистой совестью, он и начал сотрудничать с одним популярным журналом, в котором за 8 лет опубликовал 381 рассказ. Не правда ли потрясающая трудоспособность? И все опять же потому, что нужны были деньги. К этому времени О`Генри уже вовсю пил горькую и ему постоянно не хватало средств на очередную бутылочку виски. Еще он пристрастился к картам и стал посещать бордели (его жена к тому времени отправилась в мир иной) … В журнале его печатали еженедельно и платили за страницу 100 баксов. Но великий писатель проматывал деньги быстро и поэтому вкалывал, как ломовая лошадь. Часто был вынужден садиться за рабочий стол больным, то есть с похмелья. Понятно, что такие чудеса трудового энтузиазма не пошли на пользу, более того быстро подточили здоровье гения. Умер Вильям Сидней Портер в 1910 году в возрасте 48 лет от цирроза печени… Писатель же О`Генри живет и здравствует по сей день.
