потому, что они и без того мучились, работая на раскрутку такого певца… как бы в святые не записали. Кого ещё перевели? Пресс-секретарь барона Врангеля? О-о-о-о-о. Хорошо, этого в «обезьянник» сразу, где лианы… попрыгать, покачаться. Новых рекламистов пива привезли? Им в баках цинковых киснуть, с суслом – ну, в отделе серпентария. Имиджмейкера доставили? Какого? А-аа-а-а-а… Билла Гейтса. Того самого, что советовал ему при состоянии в пятьдесят миллиардов баксов ходить в джинсах и старом свитере? И как он попал сюда? А, Гейтс устал от советов и отравил его… понятно. Зер гут, перебросьте парня в вольер к жрецам ацтеков. Кстати, интересно… этих-то унтерменшей[68] сюда за что?
– Продумывали имидж для богов, типа Кетцалькоатля, – вкрадчиво подсказал Шеф. – Приносили человеческие жертвы. Вырывание сердец, сдирание кожи, сбрасывание тел со ступенчатой пирамиды… Целый букет прегрешений. Имидж богов тоже надо разрабатывать грамотно. Одно дело – спокойненький Будда, а другое – Уицилопочтли с ножами и кровищей.
Геббельс не удостоил его даже кивком: он продолжал фальцетом орать в трубку. Шеф, оставив графа, доверился указателю «Пиарщики телевидения» и прошел в небольшое, одиноко стоящее здание туалета. Там он взял маску, опрыскался дешёвым одеколоном. И правильно – уже через метров сто его стал преследовать устойчивый запах аммиака. Впереди колыхалось целое озеро, над поверхностью которого поднимался пар.
– Как настроение? – морщась, спросил Шеф одного из купальщиков.
– Вполне симпатично, – ответил тот. – Лохи сидят в
Шеф сделал несколько записей в своём блокноте.
«Озеро – неплохой креатив, но и верно… и пиарщики, и политики, для них говно – привычная среда обитания. Надо подумать, чем заменить».
…Обогнув озеро, властитель Ада прошёл в «тропический лес» – имитацию джунглей. Там размещали «диких» пиарщиков – тех, кто не гнушался любыми заработками, работал на двух конкурентов, не брезговал самым грязным пиаром. К деревьям были пришпилены бумажки – «Осторожно, кусаются!» и «Не подходите близко!» Шефу, однако, повезло – устав после бурной ночи гавканья, грызни и обливания помоями друг друга, пиарщики спали вповалку в своем логове. Им снились премии. Следующий вольер, обширный, как слоновье пастбище, содержал «мастодонтов» – пресс-секретарей и руководителей имидж-служб королей, партий и президентов. «Мастодонты» лениво смотрели на зрителей пустыми глазами, чесали спины о специальные столбы и жевали сено: несчастным круглые сутки крутили ролики с рекламой Буша, «Единой России», Ким Чен Ира и «Сникерса», выхолащивая мозг. Отгороженные электрической изгородью, в другом вольере ползали по земле толстые увальни – торговцы гербалайфом. Их сначала откармливали до полного изумления, а потом заставляли худеть по собственной системе. Измождённые продавцы пылесосов «Кирби», с серыми лицами узников концлагерей, стоя на задних лапках, сбились в дрожащую кучу, сверкали зрачками – они были обречены торговать пылесосами вечно, убирая пыль с ковров. Оглядевшись, сердобольный Шеф бросил беднягам визитку с фальшивым номером телефона. Безумцы сгрудились вокруг неё, довольно урча, – инстинкт и ещё раз инстинкт прежде всего.
У одного из вольеров беседовали две девушки.
– Интересно, а что можно рекламировать, чтобы не попасть в Ад? – наивно спросила та, что похудее. – Тут даже поставщики биодобавок сидят, их ежедневно морской капустой кормят. И мастера чудо-лекарств. Получается, вообще занятие рекламой, типа грех… так, что ли, выходит, подруга?
– Пам-пам-парам… а ты как думала? – взвизгнула толстенькая. – Любая реклама и пиар замешены на вранье. Помнишь ролики? Где и когда женщина отдалась подростку за одну банку пепси? Зачем девушке в лифте коллеги дарят цветы, если она избавилась от запаха пота? В какой стране мужик врывается на 8 марта в костюме Деда Мороза и объясняет: он сел бухать с друзьями на Новый год и пил пиво всё это время?
– Ты что, в России не жила? – удивилась худая. – Это ж чистая правда!
– Хорошо, бухать три месяца подряд – о’кей, – поправилась толстушка. – Но в принципе ложь – страшный смертный грех. Помнишь поговорку? «Не обманешь – не продашь». А уж что ты впарил населению – тухлую биодобавку или кислого политика, значения не имеет. Ты – в Преисподней.
…Не дослушав разговор, Шеф двинулся к выходу из зверинца. Экскурсия окрылила его – таких качественных, превосходных мучений даже он не ожидал. Возле КПП Шеф вспомнил – за всеми потрясениями недели ему так и не удалось связаться с Калашниковым. Опять отложить на потом? Не следует. Остановившись, он достал телефон и набрал номер.
Абонент, казалось, включился ещё до звонка.
– Слушаю, – тихим, приглушённым голосом сказал Калашников.
– Узнал? – коротко спросил Шеф.
– Вас не забудешь, – заверил Калашников. – Даже после Небытия.
– Ну и как прошло воскрешение? – бодрым тоном поинтересовался Шеф. – Появился интерес к жизни? Ощущаешь резкий душевный подъем?
– Пока ещё сам не разобрался, – честно сообщил Алексей. – Только покинул Небытие, как закрутило ужасно – с гонкой по подземным рельсам, огнём с небес и перестрелкой в крепости против полусотни боевиков: сумбурное ощущение. Кстати, спасибо, что устроили наше с Серёгой воскрешение.
– Ой, да делов-то, – небрежно махнул рукой Шеф. – Для меня заставить Голос поработать на силы тьмы – вообще раз плюнуть. Сам закрутился, на неделе не было и минуты, чтобы тебе звякнуть. Как продвигается расследование?
– Неплохо, – донеслось из трубки. – Можно сказать, я почти закончил.
Шефу стоило большого труда скрыть животный восторг.
– Я в тебе никогда не сомневался, – небрежно заверил он, подпустив в тон как можно больше скуки. – Как я понимаю, ты нашёл похитителя? И кто это?
– О, вы впечатлитесь, – усмехнулся Калашников. – Современная фотоаппаратура позволяет снимать на огромном расстоянии. Нам удалось сделать пару снимков организатора… или, по крайней мере, подозреваемого. Сейчас перешлю посредством mms – подождите…
В ту же секунду связь прервалась…
Экспедиция № 10. Западня
…Ангел заново простукал стену костяшками пальцев. Тщетно. Он опустился на груду камней, покачал головой. Слабое сияние вокруг крыльев освещало грот и остатки развороченного саркофага.
– Это ловушка, – тихо произнёс ангел. – Выхода нет. Путь назад засыпало, а отсюда туннель вёл на поверхность. Но он разрушен.
Алевтина, не веря, продолжала щупать камни.
– Как же так… как же так… – шептала она. – Уже в самом конце, когда мы достигли желаемого. Ненавижу… проклятый Зоровавель…
Ангел протестующе шевельнул крылом.
– Нет, мама. Ни Зоровавель, ни Анна не знали об этом устройстве. Они оставили саркофаг здесь и были уверены в его полной безопасности. Ты помнишь? Их так шокировал наш вид, что ключ отдали без слов. Они находились в прострации – не похоже, что нам готовили ловушку. Со стороны Масличной горы кто-то прорыл сюда туннель, а потом уже устроил западню для хозяев саркофага. Когда мы сдвинули ящик, пришёл в действие механизм, и выход засыпало камнями. Банды грабителей часто навещают подземелья богатых домов, разыскивая сокровища… а футляр для руки, как сказал Анна, сделан из серебра. Конструкция «обвала» для преследователей – в стиле этих стервятников.
Алевтина сощурила глаза, вглядываясь в сумрак.
– Ты имеешь в виду – рука Симеона похищена?
– Но разве она сама пробила себе дорогу из саркофага? Вор наверняка забрал её, позарившись на футляр. Разграбление гробниц – мода, пришедшая в Иудею из соседнего Египта. Там «чёрные копатели» проводили рейды, опустошая пирамиды фараонов, едва снимался почётный караул. Так вот, у древних
