руку и потащила вверх по лестнице. — Мы не выбиваемся из графика.
— Я только об этом и тревожился весь день.
Паркер легонько ткнула его локтем.
— Я прекрасно понимаю, что слишком много прошу, но ты сегодня герой. Мама Джастина хорошо перенесла операцию, так что у нас абсолютно праздничное настроение.
— Это хорошо. Я о матери.
— Очень хорошо. Я познакомлю тебя с Чэннингом и его друзьями, помогу освоиться. И где-то через час вернусь, чтобы все тебе объяснить, ведь ты не был на репетиции.
Паркер коротко постучала в дверь Апартаментов жениха и крикнула:
— Это Паркер. Можно войти?
Дверь открыл мужчина в парадных брюках и с пивом в руке.
— Не могу сказать, что мы в приличном виде, но прикрыты.
— Хорошо. Малком, это Даррин, недавно повышенный до главного шафера.
— Я говорил Чэннингу, что лучше меня главного шафера не найти. Как понимаю, сегодняшняя замена. Приятно познакомиться.
Даррин и Малком пожали друг другу руки, и Паркер подтолкнула Малкома в комнату. Малком быстро оценил обстановку. Из одного ведерка со льдом торчала бутылка шампанского, из нескольких других — головки пивных бутылок. На блюдах были красиво разложены сандвичи и закуски, которые удобно есть руками. По комнате слонялись полуодетые мужчины. Пятеро. Шестеро, считая недавно назначенного главного шафера.
— Малком? — воскликнул один из парней — высокий, белокурый, спортивного телосложения. — Я Чэннинг, и я жених.
— Желаю удачи.
— Ужасно благодарен тебе за помощь. Может, это кажется странным, но… я тебя откуда-то знаю.
— Я кое-где бываю, но ты мне не кажешься знакомым.
— Я мог бы поклясться…
— Эй. — Мужчина, наливавший себе шампанского, замер с бутылкой на весу. — Каванаф, верно?
— Да. — Малком прищурился. — «Мерседес SL600». Перестановка шин и компьютерная диагностика.
— Точно. Лучшая диагностика в моей жизни.
Чэннинг щелкнул пальцами.
— Я же говорил, что видел тебя. Ты восстановил «Тандерберд» моего отца. Мы вместе забирали машину. Я утирал его слезы счастья.
— Потрясающая машина. Так ты Чэннинг Колберт.
— Виновен. Когда отец купил эту машину, я решил, что он свихнулся. А когда увидел, что ты из нее сделал, подумал, а чем я хуже? Шампанское, пиво?
— Пиво.
Паркер похлопала его по плечу.
— Я оставляю тебя в хороших руках. Твой смокинг вон там. Фотограф придет сюда минут через пятнадцать.
«Могло быть и хуже, — подумал Малком. — Есть еда, пиво, и все парни в таком отличном настроении, что дуться практически невозможно». Во всяком случае, он так думал, пока не влетела Мак и не навела на него фотоаппарат.
— Эй, я всего лишь замена.
— И они хотят это задокументировать. Не обращай на меня внимания. — Она помахала ему и заскользила по комнате, как рыжеволосая змея, гибкая и молчаливая.
Мэл испытал огромное облегчение, когда Мак увела Чэннинга для официальных снимков, и, пока ее не было, переоделся в брюки и вечернюю сорочку. Паркер опять оказалась права. Все сидело, словно на него было сшито, как и темно-красная жилетка.
Парни завалили его вопросами о машинах, но он к этому привык. Механик — это автомобильный доктор, и все хотят получить бесплатный медицинский совет. Мэл не возражал против бесплатных советов, поскольку они часто обеспечивали его новыми клиентами.
Когда вернулась Паркер, он сражался со своим галстуком.
— Я тебе помогу.
— Когда я брал смокинг в прокате, то просто застегивал галстук сзади.
Паркер улыбнулась.
— Я думаю, что половина мужчин носит галстуки, чтобы женщины их повязывали. Как ты?
— Нормально. — Мэл взглянул поверх ее плеча на коллег-шаферов. — Они общительные, дружелюбные.
— Имя твоей подружки Астория.
Его взгляд метнулся к ней:
— Шутишь?
Паркер подавила смешок.
— Все зовут ее Асти. Красотка, только немного застенчива и замужем, так что не тешь себя напрасными надеждами.
— А я-то уж подумывал быстренько перепихнуться с ней в раздевалке.
— Сочувствую. Она подружилась с Ли в колледже, а теперь работает с детьми с ограниченными возможностями в Чикаго. — Паркер отступила, склонила голову к плечу. — Ну, вот, ты выполняешь свое обещание, хорошо проводишь время и выглядишь потрясающе.
Опять появилась Мак.
— Итак, парни, выходим на веранду для официальной фотосъемки. Результат не гарантирую. Боюсь, моя камера не выдержит столько красавчиков.
Паркер помогла Малкому надеть смокинг, смахнула невидимую пылинку с рукава.
— Я вернусь, чтобы ввести тебя в курс дела, как только Мак с тобой покончит.
— Со мной? Я не собираюсь фотографироваться. Я не участник, просто замена.
— Чэннинг очень хочет, чтобы ты сфотографировался с ними. Это займет всего несколько минут.
— Паркер, послушай…
— Ой, прости. — Паркер похлопала по наушнику. — Мне надо бежать. — И она, хитрюга, исчезла, растаяла, словно масло на сковородке.
Она за это заплатит. Он потребует много карамельного соуса.
Малком честно играл свою роль: провожал гостей на места в Большом зале, освещенном люстрами, свечами и пламенем в огромном камине.
Лорел, забежавшая проверить подготовку к церемонии, подмигнула ему:
— Как ты справляешься?
— Торт так же хорош, как было обещано?
— Лучше.
— Тогда я страдаю не зря.
— И много-много карамельного соуса. Господи, у этих женщин есть секреты друг от
друга?
Отлично, он даст им пищу для разговоров за завтраком. Может, стащит бутылку шампанского к…
— Так, так, подхалтуриваешь шафером?
Малком повернулся к своему дяде и первое, что подумал с удовлетворением: «А ты некрасиво состарился, Арти». Правда, волосы дядюшка сохранил — они всегда были предметом его радости и гордости, — но растолстел и обрюзг. Его голубые глаза, обманчиво кроткие, словно сплющились между тяжелыми веками и обвислыми щеками.
Тетушка выглядела получше. Она сохранила фигуру и, пожалуй, обошлась лишь парой подтяжек, но презрительное выражение лица ее не украшало.
— Думаю, вы сами найдете свои места.
— Вежлив, как всегда. Я слышал, ты охотишься за девочкой Браунов и ее деньгами.
