стильного и дурнославящегося трактира в Анк-Морпорке, и здоровенный тролль, который охранял дверь, тщательно осматривал посетителей, чтобы у каждого имелись обязательные черные плащи, сверкающие глаза, магические мечи и так далее. Ринсвинд так и не выяснил, что тролль делает с теми, кого отбраковывает. Возможно, он их ест.
– Эгей! – тихонько донесся хриплый голос из глубины черного бархатного капюшона, отороченного мехом.
– До «Эгей» еще далеко, – откликнулся Ринсвинд, пребывающий в смутном настроении духа, – но мы работаем над этим.
– Я ищу волшебника, – заявил голос. Он был искажен и оттого казался сиплым, но сиплые голоса в «Барабане» опять-таки не в диковинку.
– Какого-то конкретного? – осторожно осведомился Ринсвинд.
Так можно нарваться на неприятности. «Волшебника, который с почтением относится к традициям и не прочь рискнуть жизнью за высокое вознаграждение», – ответил ему другой голос, донесшийся из круглой черной кожаной коробки, которую незнакомец держал под мышкой.
– Ага, – отозвался Ринсвинд, – это несколько сужает крут ваших поисков. А в ваше задание входит опасное путешествие в неведомые и, возможно, грозящие погибелью земли?
– Если честно, то входит.
– Встречи с жуткими тварями? – улыбнулся Ринсвинд.
– Вероятны.
– Почти верная смерть?
– Точно.
– Что ж, желаю вам всяческих успехов в ваших поисках. – Ринсвинд кивнул и взялся за шляпу. – Я бы и сам вам помог, но только не стану этого делать.
– Что?
– Извините. Не знаю почему, но перспектива верной смерти в неведомых землях от когтей экзотических чудовищ – это не для меня. Я это уже пробовал, и оно у меня как-то не пошло. Каждому – свое, так я говорю, а я был создан для скуки.
Он нахлобучил шляпу на голову и неуверенно поднялся на ноги.
Он уже дошел до подножия лестницы, ведущей наверх, на улицу, когда чей-то голос у него за спиной произнес:
– А настоящий волшебник сразу согласился бы.
Ринсвинд мог не останавливаться. Мог подняться по ступенькам, выйти на улицу, купить в клатчской забегаловке, что в Сниггсовом переулке, пиццу и завалиться в постель. История бы в этом случае полностью изменилась и стала значительно короче, зато Ринсвинд как следует выспался бы, хотя в отсутствии матраса ему пришлось бы спать на полу.
Будущее затаило дыхание, ожидая, что Ринсвинд уйдет прочь.
Он не сделал этого по трем причинам. Одной было спиртное. Другой – тот крошечный огонек гордости, который мерцает в груди даже самого осторожного труса. Но третьей причиной был голос.
Он был прекрасен. Звучал так, как выглядит дикий шелк.
Вопрос отношения волшебников к сексу довольно сложен, но, как уже указывалось, в основном все сводится к следующему: когда дело доходит до вина, женщин и песен, волшебникам позволяется напиваться в доску и мычать себе под нос сколько душе угодно.
Юным волшебникам объясняли это так: овладение магией – дело, требующее больших затрат сил и времени, оно несовместимо с деятельностью, которой занимаются в духоте и украдкой. Гораздо разумнее, говорили им, забыть о подобных вещах, а вместо этого усесться за «Оккультизм для начинающих» Воддли. Как ни странно, молодых волшебников сие объяснение, по-видимому, не удовлетворяло, и они подозревали, что настоящая причина состоит в том, что все правила пишутся старыми волшебниками, страдающими запущенным склерозом. Но на самом деле истинная причина была давно забыта: если бы волшебникам позволялось размножаться, как кроликам, это привело бы к угрозе появления чудесников.
Разумеется, Ринсвинд успел повращаться в обществе и кое-что повидать. Но при помощи нечеловеческих усилий он мог-таки обуздать свои чувства и спокойно провести в женском обществе несколько часов подряд, не испытывая необходимости принять холодный душ и пойти прилечь. Но этот голос даже статую заставил бы сойти с пьедестала и сделать несколько быстрых кругов по стадиону и пятьдесят отжиманий. Это был голос, который даже «Доброе утро» произносит так, как будто приглашает в постель.
Незнакомка откинула капюшон и вытряхнула из-под него свои длинные волосы. Они были почти абсолютно белыми, а поскольку кожу девушки покрывал золотистый загар, общее впечатление было рассчитано на то, чтобы нанести мужским чувствам удар, подобный удару свинцовой трубой по голове.
Ринсвинд заколебался и упустил прекрасную возможность промолчать. С верхней площадки раздался хриплый бас тролля:
– Эй, я же шкажал, дебе шюда нельжя… Девушка прыгнула вперед и сунула Ринсвинду в руки круглую кожаную коробку.
– Быстрее, ты должен пойти со мной. Ты в большой опасности!
– Почему?
– Потому что, если ты не пойдешь, я тебя убью.
– Да, но подожди минутку, в таком случае… – слабо запротестовал Ринсвинд.
На верхней площадке лестницы появились три стражника из личной охраны патриция. Их начальник с сияющей улыбкой оглядел раскинувшийся внизу зал. Улыбка давала понять, что страж порядка будет единственным, кто вволю насладится шуткой.
– Никому не двигаться, – посоветовал он.
Ринсвинд услышал за спиной бряцание оружия, означавшее, что несколько стражников появились и у задней двери.
Остальные посетители «Барабана» застыли, держа руки на разнообразных рукоятях. Это была не обычная городская стража, осторожная и добродушно-продажная. Это были ходячие глыбы мускулов, абсолютно неподкупные, хотя бы потому, что патриций мог заплатить больше, чем кто-либо другой. Как бы там ни было, стражу интересовала именно девушка. Остальные клиенты расслабились и приготовились вкушать зрелище. Когда станет ясно, кто побеждает, может быть, будет иметь смысл присоединиться.
Ринсвинд почувствовал, как пальцы у него на запястье сжались еще сильнее.
– Ты что, чокнулась? – прошипел он. – Впутываться в дела самого босса?!
Послышался свист, и из плеча сержанта внезапно выросла рукоять ножа. Потом девушка резко обернулась и с хирургической точностью заехала маленькой ножкой прямо в пах первому же стражнику, который сунулся в дверь. Двадцать пар глаз сочувственно прослезились.
Ринсвинд схватил свою шляпу и попытался нырнуть под ближайший стол, но у пальцев была просто стальная хватка. Следующий приблизившийся стражник поймал нож в бедро. Затем девушка вытащила шпагу, похожую на очень длинную иглу, угрожающе подняла ее и осведомилась:
– Ну, кто следующий?
Один из стражников прицелился в нее из арбалета. Библиотекарь, который сидел сгорбившись над своей кружкой, лениво протянул руку, смахивающую на две ручки от метел, связанные резинкой, и шлепком повалил стражника на спину. Стрела отскочила от звезды на шляпе Ринсвинда и впилась в стену рядом с уважаемым сводником, сидящим на два столика дальше. Его телохранитель метнул нож, который едва не попал в стоящего у противоположной стены вора, который подхватил скамейку и заехал ею двум стражникам, которые тут же принялись тузить ближайших посетителей. Одно событие повлекло за собой другое, и довольно скоро все, кто был в зале, принимали участие в драке, отчаянно пытаясь где-нибудь оказаться – либо на улице, либо на свободе, либо верхом на противнике.
Ринсвинд почувствовал, что его неумолимо тянут за стойку бара. Трактирщик сидел под стойкой на мешках с деньгами. На коленях у него лежали два скрещенных мачете, а сам он воспользовался спокойной минуткой, чтобы пропустить стаканчик. Время от времени звук ломающейся мебели заставлял его вздрагивать.
Последним, кого увидел Ринсвинд, прежде чем его уволокли прочь, был библиотекарь. Несмотря на
