Купленная революция. Тайное дело Парвуса

сокрушить Россию.

Это и так понятно. Когда Троцкий покинул вышеописанную фазу переговоров, не добившись результата, а с лозунгом «Ни войны, ни мира», подключился Генеральный штаб. Генерал Людендорфф приказывает прорвать русскую оборонительную линию на северо-западе. Немцы продвигаются в направлении Петрограда. Ленин знает о состоянии своей армии, которая в конечном счете была морально разложена его же собственной пропагандой. В военном отношении он не смог ничего противопоставить немецкому нажиму. Финансированием своего прихода к власти он продался противнику — теперь у него нет выбора и нет оружия, чтобы опротестовать эту сделку.

3 марта 1918 года Ленин должен подписать Брест-Литовский мирный договор. Комментарий одного русского офицера: «Это уникальное явление в мировой истории, чтобы потерпевшая сторона диктовала условия победителю…»

Телеграмма от 18 мая 1918 г. первого немецкого посла в Москве при правительстве Ленина, графа Мирбаха, в Берлин.

В ней он выражает озабоченность режимом: «Ситуация в Петербурге, согласно хорошему источнику, вновь критическая. Антанта должна тратить много денег, чтобы привести к власти (умеренных) социал- революционеров и возобновить войну…» По его оценке потребуется разовая сумма в 40 миллионов марок, чтобы удержать Ленина у власти.

Ленин, однако, имел холодный расчет. Он надеялся, что вскоре в Германии разразится революция и она снимет все тяготы этого договора. Все-таки он получил из Берлина, помимо срочной помощи в два миллиона марок, еще 15 миллионов в конце ноября. Теперь он может Укрепить позиции своей власти в стране, финансировать партийный орган газету «Правда» и основать ЧК, наводящую ужас тайную полицию «для борьбы с контрреволюцией (-онерами)». Когда из-за его политики экспроприации, огосударствления, из-за грубых методов правления, и, наконец, мирного договора сторонники его партии начинают отпадать и перебегать на сторону оппозиции, поддерживаемой Антантой, его положение становится «затруднительным», о чем в мае 1918 года пишет в Берлин аккредитованный в Москве посол фон Мирбах:

«Антанта должна тратить очень много денег, чтобы привести к власти правых социал- революционеров и возобновить состояние войны.

Матросы на кораблях (…), вероятно, полностью подкуплены, так же как бывший Преображенский полк,  запасы оружия (…) оружейного завода в руках социал-революционеров. Большевики не могут найти штаб (…) организации. Движение, должно быть, имеет связи с сибирским движением (…) Усилена агитация. Продолжаю стремиться противодействовать попыткам Антанты, между тем был бы благодарен за инструкцию, оправдан ли наш интерес, исходя из общего положения дел, к использованию более крупных средств и, что касается возможной нестабильности большевиков, какое направление поддерживать…

Мирбах».

Посол Мирбах телеграфирует 3 июня 1918 г. из Москвы в Берлин, что кроме разовой суммы в 40 миллионов потребуется еще ежемесячно 3 миллиона марок, чтобы поддержать правительство Ленина

Вскоре после этого, 11 июня 1918 года, Мирбах получает ответ из Берлина о том, что ему срочно предоставляется 40 миллионов марок, плюс ежемесячно три миллиона в дальнейшем, которые должны быть переданы большевикам. До выполнения условий договора Ленина нужно удержать у власти.

Когда кайзер Вильгельм узнает, что режим Ленина пошатнулся, он сам по своей привычке пишет на полях одного документа: «Ему приходит конец» — и приказывает находящемуся в Москве Мирбаху вернуть в Москву бывшего царя, сосланного в Сибирь, чтобы на всякий случай получить и его подпись под текстом договора. Несмотря на то что Николай этого бы никогда не сделал, Советское правительство готово на все, чтобы препятствовать его приезду в Москву: Яков Свердлов, Председатель Центрального Исполнительного комитета, по-дружески отвечает Мирбаху согласием на желание кайзера и приказывает через эмиссара отправить царскую семью из Тобольска в еще более восточный город. Таким образом, теперь их экзекуция скреплена печатью и менее чем через два месяца, в июле 1918 года, будет приведена в исполнение. Перед Мирбахом Свердлов беспомощно пожимает плечами: в Москве у него нет контроля над тем, что происходит в далекой Сибири…

Одновременно с приездом в Москву Мирбаха в Берлин отправляется новый русский, а теперь советский, посол. Это Йоффе, первый участник переговоров в Брест-Литовске, и он собирается взять реванш за нанесенное ему там оскорбление. В качестве основы для этого он привез из Москвы 14 миллионов марок, которые положил в банк Мендельсона — один из тех банков, через которые большевики раньше получали свои средства из Берлина.

Теперь Йоффе работает над революцией в Германии и над свержением правительства кайзера, которое навязало условия Брест-Литовского договора. Из этих денег он финансирует десять левосоциалистических газет в Германии, предоставляет депутатам левого крыла «основы» для их речей в парламенте, поддерживает агентов в нескольких министерствах и может еще позволить себе печатать в Германии пропагандистские сочинения для агитации и забастовок. Одним словом, он занимается тем же, что уже привело к успеху Россию, из Германии. В то же время в советское посольство хлынул непрерывный поток предпринимателей. Все они хотели иметь эксклюзивные права и договоры. Промышленники Крупп, Тиссен, Хуго Стиннес основали синдикат, чтобы обезопасить русский рынок от захвата другими, так как немцы теперь конкурировали с американцами. Парвус помогает в этом немецким предпринимателям, поскольку хочет обеспечить своей вновь избранной родине доступ к русским сокровищам.

Ответ государственного секретаря имперского казначейства, графа Редерна, от 12 июня 1918 г. госсекретарю МИДа Германии, фон Кюль-Манну, о выделении режиму Ленина заявленных 40 миллионов марок

Насколько ему стала чужда страна, откуда он родом, в правительстве которой он до недавнего времени хотел работать, показывает следующий факт: в июле 1918 года, когда к Парвусу обратилась советская сторона с просьбой посредничества в немецких поставках угля, на которых он в свое время приобрел дурную славу, он сорвал сделку из-за требования слишком высоких комиссионных.

Тем временем Парвус разработал свою концепцию, как взять реванш у Ленина. Разочарование, задетая гордость и слепое негодование мобилизовали его фантазию. С помощью основанной им газеты «Извне» он направляет отравленные публицистические стрелы в Москву, куда Ленин перевел свое правительство из находящегося под угрозой Петрограда. Он бичует экспроприацию и огосударствление буквально как «неслыханное невежество», из-за которого молодая республика будет разорена, так как ее лишат важнейших доходов. Совет рабочих и солдатских депутатов более похож на «еврейский кагал, чем на современную демократию». Ленинский режим, опирающийся на ЧК, Парвус называет «режимом силы, который может пробивать себе путь вооруженной властью против большинства населения» и «со своей полуазиатской культурой является насмешкой над славной историей европейских революций».

Для его читателей самой ошеломляющей аргументацией нападок на Советское правительство является, вероятно, та, с помощью которой Парвус представляет Россию как «не совсем созревшую для социализма, так как она находится в эмбриональной фазе промышленного развития». Поэтому «ей нужен капитал как хлеб насущный». Россия «не созрела» также для единовластия пролетариата, так как рабочий класс находится в меньшинстве. Вывод: в России не существует ни правовой основы, ни возможностей для диктатуры пролетариата. Все это пишет человек, который в 1905 году сам осуществлял притязание на