– Он ушел по реке. Сначала мы осмотрели причалы, но все лодки были на месте, и про этот путь забыли. А через сутки в воде обнаружили тело эльфа. – Капитан вздохнул и продолжил: – Убийца сбросил тело в воду, и течение занесло его под причал, а потом мальчишки нашли выброшенный на берег лист пергамента с его стихами…
– Это был Арисак Звенящий Ручей? – глухо спросил Эльнир, и его сердце сжалось от боли: слишком много эльфов уже погибло от руки этого мерзавца.
– Да. Мы все скорбим о нем. – Гвардеец приложил руку к сердцу. – Вы же знаете, как он любил плавать по реке, вдохновение все искал, и, видно, в тот день он только вернулся… Вот убийца и воспользовался его лодкой…
– Погоня отправлена по следам этого хфургова выродка? – Тролльское ругательство звучало как-то особенно уродливо в устах утонченного эльфа. Пересохшие губы и чрезвычайно сильно побелевшее лицо говорили о волнении.
– Мы его почти догнали, но опоздали… Он дошел до Стражей Реки и последовал дальше! – Голос капитана выдавал его сожаление по этому поводу.
Князь-маг со свистом выдохнул воздух сквозь сжатые зубы и поинтересовался:
– Он уцелел?
Ответом ему послужило недоуменное, почти человеческое пожатие плеч.
– Неизвестно. Нашли обломки лодки, обрывок паруса и все. Страж не любит отпускать из своих лап жертв…
Эльнир сжал кулак так, что побелели костяшки, и рявкнул:
– Обыщите все, ты слышишь, все! Я хочу знать наверняка, что эта тварь сдохла!
Тасс светил сегодня на редкость ярко, и Ярик с трудом подавил желание начать расчесывать подживающие раны, скрытые тряпками. Казалось, что там теперь тысячами копошатся всевозможные паразиты, вызывая нестерпимый зуд. Нельзя, раны и так еле-еле заживают. Не спасали ни высочайшая живучесть Ярика, ни магия, лишь травяные мази немного снимали воспаление и помогали чудовищным ранам затягиваться. Нет, все же беглецу очень повезло, что он наткнулся на этих бродячих циркачей. Неслыханно повезло!
Тогда в лодке, посередине эльфийской реки, кстати, называемой Золотистой, он постепенно приходил в себя. Выносливый организм и магия, подкрепленные чудесными травяными лепешками эльфов, шажок за шажком вытягивали Ярика из омута смерти… А потом был водопад. Его рев далеко разносился по реке, но Ярослав не сразу понял, что он означает. Подобную тупость, иначе никак не скажешь, оправдывало все еще не слишком-то вменяемое состояние. Даже беспокойство Руала не вызвало у Ярослава поначалу никаких эмоций, а потом было уже слишком поздно.
Течение реки усилилось, и вот уже лодка несется вперед, уподобившись стреле из лука. Ярик хотел направить парусник к берегу, да куда там… Потерпев неудачу, Ярослав старался держать лодку строго посередине реки, носом в сторону приближающегося водопада – упаси боги влететь в него боком, уж это-то незадачливый рулевой понимал. А потом был продолжавшийся вечность полет вниз, к облаку невесомых брызг, с судорожным цеплянием за борта лодки и мыслями о несчастной судьбе кайфата… Удар, молот воды сверху и темнота…
Какие боги сохранили его в этой адской камнедробилке, Ярик не знал. Очнулся он лежащим на песчаном берегу, погруженным по пояс в воду. Руки до судорог сжимали какой-то обломок доски, а рядом сердито чистил шерстку Прыгун. Судя по ощущениям, зверек удостоверился, что хозяин жив, и теперь демонстрировал свое неудовольствие по поводу участия в подобной авантюре.
А потом наступил черед нового пешего перехода вдоль реки. Тяжело опираясь на найденную недалеко толстую ветку, используя ее вместо костыля, Ярик с трудом шел вперед, прочь из этих мест. И через пару дней он покинул этот негостеприимный лес. Питание обеспечивал Руал, и постепенно идти Ярику становилось все легче и легче, пока он не выбросил уже ненужный костыль.
Выйдя из леса, Ярик продолжил движение на запад, поначалу обходя любое человеческое жилье. Запах от него был жутковатый, да и одежда нормальная отсутствовала, ведь нельзя назвать одеждой драные штаны и выцветший плащ с капюшоном, которые удалось найти на заброшенном хуторе. Лицо и руки скрывали грязные тряпки, превратив человека в какое-то огородное пугало. Каждый вечер Ярик применял магию, чтобы выжечь скверну болезни из своего тела. Адскую боль он терпел без единого стона: пытка закалила, научив настоящему терпению.
Варварские методы лечения все-таки давали результат, сбивая температуру, но явно не до конца. Иногда Ярослава посещали видения, чья ирреальность ранила истерзанную душу. То Ярослав видел себя дома на Земле, читающим книжку о приключениях очередного фантастического героя, смакуя детали и восхищаясь фантазией автора, то шел на работу. Пару раз появлялась его бывшая девушка Лика, с которой он расстался за год до появления на Торне, причем без всякого сожаления. Она шла ему навстречу и грозила пальчиком, а потом неожиданно превращалась в незнакомку в вуали, с которой Ярик путешествовал в воздушном пузыре. В какой-то момент она делала движение руками, словно намереваясь откинуть скрывавшую лицо сетку, и сердце его замирало в предвкушении чего-то неимоверно красивого и чувственного… В эти моменты Ярик всегда приходил в сознание, уткнувшись лицом в землю.
Это существование на грани полуяви-полубреда продолжалось долго, пока однажды Ярослава не посетило видение одетых в яркие одежды людей, женского морщинистого лица с сочувствующими глазами и мягких рук, которые нежно обмывали его кожу. И это видение не хотелось отпускать, потому что куда-то сразу уходила боль, а разум окутывала паутина исцеляющего сна.
В какой-то день Ярослав очнулся и не почувствовал в себе лихорадки. Осмотревшись, он понял, что лежит в крытой повозке, подобной повозке гвонков, и она сейчас куда-то движется. Лежал он на небольшой постели в углу, заботливо укутанный пестрым лоскутным одеялом. Все тело покрывали чистые тряпки, пропитанные мазями. Рядом закопошился Руал, писком приветствуя пришедшего в себя хозяина.
В этот момент отодвинулась в сторону занавеска у входа, и грудной женский голос обратился к Ярику:
– Очухался, болезный! Хоймига знает свое дело!
– Где я? – хрипло спросил Ярослав, повернувшись на звук и увидев зрелую черноволосую женщину в длинном зеленом платье с открытыми плечами.
– В гостях у бедных бродячих циркачей. Лежишь же ты в палатке хозяина цирка и моего мужа – Курпала. – Женщина подошла, щелкнула пискнувшего Руала по носу и пощупала Ярику лоб. – Температуры вроде нет, так что ты идешь на поправку.
– А как…
– На тебя наткнулись Галис и Чамсил – наши акробаты. Они ехали чуть впереди на лошадях и увидели лежащего человека в грязных тряпках. Ты извини, но это тряпье тряпьем. Так вот, вокруг человека так и вился какой-то пушистый зверек и призывно пищал. Галис любит зверей, вот и решил не проходить мимо. Позвал остальных, а уж мы и решили тебе помочь. Я кое-что смыслю в болезнях и поняла, что ничего заразного у тебя нет. Какие-то непонятные раны кошмарного вида да речная лихоманка…
– Ч-чего? – с трудом разлепляя губы, спросил Ярик.
– Речная лихоманка. Воды Золотистой содержат какую-то дрянь, которая попадает в кровь и вызывает сильную лихорадку. Можно и помереть, а уж с твоими-то ранами… Знаешь, никогда не видела ничего подобного. – Женщина замолчала, поблескивая черными глазами, но, так и не дождавшись ответа, продолжила: – Если честно, то ты должен был погибнуть, но не погиб. Никогда не видела таких живучих. Считай, десять дней в бреду провалялся…
– Я благодарю за заботу и лечение, – сипло произнес Ярослав.
– Да ладно! Мой муженек сначала было возмутился, что я взялась тебя лечить, но потом послушал, чего ты там бормочешь в бреду, и сразу передумал. Он всегда уважал людей, умеющих высказаться. Вон мой младшенький, поймала его, когда он записывал за тобой на восковую дощечку все то, что ты говорил, пришлось отнимать да подзатыльник давать…
– И что же я говорил? – насторожившись, поинтересовался больной.
– Ну да, буду я такое непотребство повторять. Я приличная женщина! – деланно оскорбилась Хоймига. – Но я тебе скажу, такой знатной ругани мне слышать еще не приходилось… Ладно, заболталась я с тобой, а тебе спать надо…
