— Слушаю вас, мистер Кэкстон.
— За что такое позорное прозвище? Прости меня, Джилл, я был неправ.
— Как вам удалось прийти к подобному заключению?
— Вот! — Бен помахал листком бумаги. — Смит не мог выступать по стереовидению. Он ушел в себя.
— Слава Богу, ты начинаешь видеть очевидное.
— Какой я идиот! Ты понимаешь, что это значит?
— Понимаю. Они наняли актера, который сыграл Смита. Я тебе это сказала час назад.
— Типаж хорошо подобран и тщательно обучен. Что это значит? Одно из двух: либо Смит умер…
— Умер! — Джилл снова вспомнила странную церемонию питья воды, вспомнила мягкую неземную энергию, исходящую от Смита, и ей стало невыносимо грустно.
— Ну да! В этом случае он будет жить столько, сколько потребуется Дугласу. Когда же Смит станет бесполезным, он «умрет» и отправится вон из города под каким-нибудь наркотиком или с лоботомией. Если Смит мертв, все очень скоро утихнет, и мы никогда не узнаем правду. Поэтому давай считать, что он жив.
— Я надеюсь, что он жив!
— Что тебе Гекуба, что ты Гекубе? — переврал Кэкстон. — Если твой друг жив, то, возможно, все будет в порядке. Общественные деятели очень часто прячутся за спины двойников. Может случиться, что через три-четыре недели Смит будет в состоянии предстать перед публикой, и двойника разжалуют. Хотя вряд ли.
— Почему?
— Подумай сама. Дуглас пытался выдавить из Смита нужные слова, но не сумел. Поэтому он постарается запрятать живого Смита куда подальше, и мы никогда не увидим настоящего Человека с Марса.
— Смита убьют?
— Зачем так грубо? Его поместят в частную клинику и будут заботливо оберегать от внешнего мира.
— Боже мой, что делать?
Кэкстон помрачнел.
— Придется принять правила их игры или нанять зубастого адвоката, пригласить Беспристрастного Свидетеля и требовать встречи со Смитом. Может быть, удастся вывести их на чистую воду.
— Бен, я с тобой!
— Тебе нельзя выступать открыто. Рухнет карьера.
— Но кто, кроме меня, его опознает?
— Честно говоря, я и сам отличу человека, воспитанного инопланетянами, от актера, изображающего такого человека. А ты будешь моим козырем: ты в курсе дела и имеешь доступ в клинику. Если со мной что-нибудь случится — поступай как знаешь.
— Бен, с тобой ничего не случится!
— Девочка, я полез не в свою весовую категорию.
— Бен, мне это не нравится. Что ты станешь делать, если тебя пропустят к Смиту?
— Спрошу, не хочет ли он уйти из больницы. Если он скажет да, позову его с собой. В присутствии Беспристрастного Свидетеля никто не посмеет его остановить.
— Что дальше? За ним нужно ухаживать, Бен. Он сам о себе не позаботится.
— Я думал об этом, — снова нахмурился Кэкстон, — и готов за ним ухаживать. Поселим Смита у меня…
— А я буду за ним присматривать. Как здорово!
— Не выйдет. Дуглас нас выследит и снова водворит Смита в больницу. А заодно и нас с тобой, — Кэкстон наморщил лоб. — Придумал! Знаешь Джубала Харшоу?
— Кто же его не знает?
— Это одно из его достоинств. Именно потому, что его все знают, его трудно убрать. Он одновременно и врач, и юрист, поэтому его еще труднее обмануть. Но самое главное, он закоренелый индивидуалист и, если нужно, в одиночку выйдет против всей Федерации с перочинным ножом. Я с ним познакомился во время проверки на лояльность; на него можно положиться. Если мне удастся вытащить Смита из Бетесды, я отвезу его к Харшоу в Поконос — и пусть эти ищейки попробуют его достать. С моей статьей и любовью Харшоу к драке, мы им всем покажем!
Глава 7
Несмотря на поздний вечер, Джилл сменилась на десять минут раньше. Нельзя открыто участвовать в попытке Бена освободить Смита, но нужно быть рядом. Бену может понадобиться помощь.
Коридор не охранялся. Два часа она провозилась с тележками, лекарствами и двумя больными, которых нужно было подготовить к операции. Ей только однажды удалось проверить дверь палаты К-12. Она была заперта так же, как и соседняя. Теперь, когда не было охраны, Джилл решила прокрасться через другую комнату, но так как она была очень занята, ей пришлось отложить задуманное. Несмотря на это, она внимательно наблюдала за каждым входящим на ее этаж.
Бен не появлялся. Джиллиан задала несколько осторожных вопросов своей помощнице и по ответам поняла, что за время ее отсутствия на посту в палату К-12 никто не входил. Джилл недоумевала: Бен не назначил точного времени, но он намеревался осуществить операцию в первой половине дня.
И вот Джилл не выдержала. Улучив свободную минутку, она постучала в комнату врача, заглянула туда и изобразила удивление.
— О! Доброе утро, доктор. Я думала, здесь доктор Фрейм.
— Я его не видел, сестра. Доктор Браш, к вашим услугам.
Типичная мужская реакция. Джилл успокоилась.
— Спасибо, ничего не нужно. Как поживает Человек с Марса?
— Кто?
— Доктор, для больницы это давно не секрет, — Джилл улыбнулась, кивая на дверь. — Как поживает ваш больной?
— Вы хотите сказать, что здесь лежит Человек с Марса? — удивился врач.
— Разве нет?
— Нет, с точностью до шести знаков. Здесь лежит миссис Роуз Банкерсон — пациент доктора Гарнера. Ее поместили сюда утром.
— Правда? А что случилось с Человеком с Марса?
— Ни малейшего представления. Так хотел на него посмотреть, и не успел!
— Еще вчера он был здесь.
— Везет же людям! А мне достается Бог знает кто, — врач включил экран над столом.
Джилл увидела кровать с водяным баллоном, на которой колыхалась маленькая старушка.
— Что с ней?
— Гм… если бы у нее не было столько денег, это называлось бы старческим слабоумием. А с деньгами — обследование и общеукрепляющие процедуры.
Джилл немного поболтала, потом сказала, что ее, кажется, зовут на пост, и ушла. Достала ночной журнал — да, вот оно: В. М. Смит, К-12, переведен. И ниже: Роуз С. Банкерсон (ж), К-12 (спец. диета, кухня проинструктир. докт. Гарнером, предписаний нет, дежурный по этажу не отвечает).
Почему Смита перевели ночью? Чтобы никто не видел? Куда же его отправили? Можно было позвонить в приемное отделение, но, помня предостережения Бена, Джилл не отважилась на это. Она решила подождать естественного развития событий и послушать, что говорят.
Сначала она позвонила Бену на работу. Ей сказали, что его нет в городе. У Джилл от испуга отнялся язык, но она овладела собой и попросила оставить Бену записку.
