– Обычная американская манера, – счастливо объявил Чиун.
Глава 5
Казино было похоже на большую гостиную, где в полумраке то тут, то там раздавались приглушенные возгласы. Римо прибыл ровно в девять часов вечера.
Он смотрел на часы сорок пять минут назад и теперь хотел проверить, насколько точно его внутренние часы отсчитывают минуты. Сорок пять минут – идеальный срок для этого, поскольку они состоят из трех коротких периодов, служивших для Римо единицей исчисления времени.
Входя в казино, он глянул на секундную стрелку часов. Он ошибся на пятнадцать секунд. Неплохо. До Чиуна далеко, но все же неплохо.
На Римо был темный двубортный костюм, голубая рубашка и темно-синий галстук. Манжеты рубашки были на пуговицах – Римо никогда не носил запонок: лишний металл, болтающийся независимо от тела, сковывал его движения.
– Где самые маленькие ставки? – спросил Римо у пуэрториканца в смокинге, чей важный вид ясно показывал, что он здесь работает.
– На рулетке, – ответил тот и показал рукой на два стола у стены, окруженные группой людей, ничем не отличающихся от других людей вокруг других столов. Римо легко проскользнул сквозь толпу, по пути заметив, как по соседству орудует карманник, и привычно оценил технику его работы. Слишком дергается – никуда не годится.
До его ушей донесся шум спора по поводу размера ставок, и по характеру спора он понял, что доктор Смит тут.
– Минимальная ставка – доллар, – твердил крупье.
– Послушайте, я купил фишки по двадцать пять центов, и вы мне их продали. Тем самым мы с вами заключили обоюдный договор. Если вы продаете фишки по двадцать пять центов, то, значит, тем самым, признаете возможность ставок по двадцать пять центов.
– Порой мы позволяем ставить двадцать пять центов. Но не сейчас.
Минимальная ставка – доллар, сэр.
– Это возмутительно. Я хочу говорить с менеджером.
Двое служащих казино о чем-то шепотом посовещались, и наконец один из них сказал:
– Если желаете, сэр, вы можете прямо сейчас обменять свои фишки на наличные. Или, если вы по- прежнему настаиваете, вы можете поставить двадцать пять центов.
– Отлично, – удовлетворенно произнес человек с угрюмым выражением лица.
– Начинайте.
– Вы сделаете свою ставку сейчас?
– Нет, я хочу сначала посмотреть, как вращается колесо.
– Хорошо, сэр, – сказал крупье, и, когда все ставки были сделаны, запустил рулетку.
– Добрый вечер, сэр, – произнес Римо, наклонившись к доктору Смиту и легонько погладив его пиджак. – Проигрываете?
– Нет, а выиграл семьдесят пять центов. Кто бы мог подумать – как только начинаешь у них выигрывать, они тут же пытаются изменить правила.
– Вы уже давно здесь?
– Час.
– Ага, – Римо сделал вид, что вынимает из своего кармана пачку банкнот, которую только что вынул из кармана доктора Смита. Он быстро перелистал купюры – больше двух тысяч долларов. Римо накупил целую гору фишек по двадцать пять долларов. На все две тысячи. И ковром рассыпал их по столу.
– Что вы делаете? – изумился доктор Смит.
– Играю, – ответил Римо.
Шарик, слегка подпрыгивая, покатился по кругу и остановился. Крупье сразу же начали сгребать в кучу фишки и выплачивать выигрыши. Римо остался почти при своих.
И снова он раскидал фишки по столу. И сделал так еще пять раз, наблюдая как сдержанный гнев проявляется на лице доктора Смита.
Сумасшедший, решили крупье и не стали требовать от Римо, чтобы он не превышал предельную ставку на один номер – двадцать пять долларов. И вот, когда на шестом кону, Римо поставил сотню на номер двадцать три, и он-таки выпал, Римо получил три с половиной тысячи чистыми.
Он обменял фишки на наличные и ушел, сопровождаемый доктором Смитом.
Они направились в ночной клуб при гостинице – там будет шумно, и, если они сядут поближе к сцене, то смогут поговорить так, что никто не подслушает.
Важно только повернуться лицом к источнику шума – это идеальный способ скрыть от посторонних ушей содержание своего разговора.
Когда они наконец уселись так, что любой сторонний наблюдатель решил бы, что они внимательно разглядывают подпрыгивающие на сцене груди, обрамленные блестками и освещенные ярким неоновым светом, доктор Смит сказал:
– Вы дали тому типу на чай сто долларов. Сто долларов чаевых! На чьи деньги вы играли?
