— Хомо туристус, — улыбнулся профессор. Ах, молодость! Байдарки, вытащенные на песок, неторопливое натягивание палаток, дымок уже разведённого — против комаров — костерка… Уклонившиеся от хозяйственных обязанностей парень и девушка подошли прямо к замаскированной камере и, не подозревая о таящейся в кустах электронике, принялись целоваться.
— О нет, только не это… — Шихман помрачнел, насупился и уже собрался вырубить технику, но тут в кадре возникли новые персонажи.
И… милый, приправленный лёгкой эротикой видовой фильм из жизни туристов мгновенно превратился в жуткий боевик про российскую мафию…
— Лежать! Мордами в землю!!!
Судя по всему, дела у беглых зэков шли неплохо. Кроме трёх АК они теперь имели при себе кучу пистолетов, два карабина и держались уверенно и нагло. Один из туристов схватил лёгкий топорик, другой замахнулся веслом от байдарки, девушка побежала к воде…
Техника американская и в самом деле была высший класс. Она без малейших искажений передавала все нюансы спектра, всю полифонию звуков. Картинка на мониторе была предельно чёткой и яркой. Воды озера, красные от человеческой крови… синяя похабель зоновских «партаков» [138]… хриплый гогот довольных самцов, затихающие стоны… Страшный зверь, по недоразумению названный человеком, в неописуемом своём естестве…
— Запись не стирайте. Пригодится для следствия. — Скудин с каменным лицом повернулся к Шихману. — Пусть ваши люди вооружатся. Думаю, найдут чем. Выставить посты. Из лагеря не выходить.
О том, что положение стало серьёзнее не бывает, он и поминать не стал — и так ясно.
Он быстро вышел из палатки, махнул рукой Гринбергу.
— Женя, открывай коробочку! Готовность сорок пять секунд — вооружение по полной боевой!
— Ясно, командир, — отозвался Гринберг уже на бегу. — Рвём жопу на сто лимонных долек…
В голове Кудеяра кружилась одна-единственная мысль: от стоянки несчастных байдарочников до реликтовой ёлки было, блин, совсем недалеко, и если распоясавшееся зверьё решит и дальше рвать когти на юг (а куда тут ещё-то), то на их пути обязательно окажется Глеб. Против девяти стволов. Один. Учёная братия и маленькая дворняжка ему не помощники…
Между тем Гринберг распотрошил свой контейнер и, почему-то оглядываясь, сноровисто извлекал всё необходимое. Английские бронежилеты «Сайкон», японские рации «Стандарт», а также российские бесшумные стволы — пистолеты ПСС, П-9 «Гюрза», автоматы «Вал»… и лично для себя — свою любимицу, снайперскую винтовку .с очень подходящим названием «Вампир». Быстро натянули «Выдры»[139], нагрузились всем необходимым и молча порысили экономным стелющимся шагом. Боря Капустин, отдохнувший за день, нёс винтовку Гринберга — в рейде не до сантиментов, главное результат. Через час, когда ноги начали тяжелеть, а перед глазами появились красные круги, Скудин разрешил пять минут привала.
— Мало я вас гонял… — Глянув на подчинённых, Кудеяр качнул головой и вытащил таблетки «полярного сияния» — стимулирующего средства, используемого в спецназе:
— Жрите, не то скопытитесь. Вохра, отставники с берданками, такую мать.
Сам он от допинга воздержался. Через десяток километров перешли на-шаг, перевели дыхание, отдохнули на ходу и снова побежали по бескрайней тундре — в ногу, не думая ни о чём, стараясь двигаться в едином ритме…
Тем временем исследовательский процесс у реликтовой ели был в самом разгаре.
— Шеф, шеф, вы посмотрите только, — Веня указал на датчик, светившийся пронзительным малиновым цветом. — Так даже под высоковольтными линиями не горит. Ну-ка… проверим флуктуацию по ареалу…
Держа прибор в руке, он не спеша спустился с холма, двинулся вверх вдоль скальной стены… и вдруг, круто развернувшись, бросился назад.
— Эй, фраер, стоять! — тотчас раздалось за спиной. Веня услышал зловещее клацанье затворов, однако останавливаться и не подумал. Он мчался стрелой. И кричал во всё горло:
— Глеб, Глеб, полундра!
Орал он будто в шторм на палубе тонущего корабля.
«Не зря, видно, на швертботе ходил…» — Глеб не спеша, словно на учениях, тащил из кобуры ударный лазер. Посмотрел на Веню, на бегущих зэков — до них оставалась ещё добрая сотня метров. Прицелился, взвёл привод боевого контактора… и внутренне ахнул.
Накачки не было.
«Ну же, ну же; давай…» — Глеб снова активизировал контактор, но чёртов лазер был безнадёжно мёртв. Использовать его можно было разве что в качестве полупудовой металлопластиковой дубины.
Что ж, и используем, если заставит нужда. Конечно, у Глеба оставался ещё верный «Стечкин», но… с ним одним против десятка стволов? Бессмысленно. И спрятаться некуда, всё как на ладони. Ну то есть в одиночку бы он оторвался, ушёл без труда… «Хрен вам. Коли так, в подполье полезем!» — Буров сунул бесполезный лазер назад в кобуру, бросился под ель и, мобилизовав все силы, так, что затрещали от напряжения связки, мощным движением выворотил камень.
— Сюда, профессор! Живей!
Из открывшегося лаза потянуло ледяным холодом, земляным духом, преисподней. Нормальному человеку при нормальных обстоятельствах лезть туда вовсе не захотелось бы.
— Что вы наделали? Вы же нарушили динамический баланс системы! — возмутился Звягинцев, и Глеб только тут понял, что профессор умудрился не заметить происходившего, не услышать заполошных Вениных воплей, не увидеть надвигающуюся опасность. Он начал что-то говорить о поправках, которые теперь придётся вносить в матричный коэффициент… Однако в это время началась стрельба, над головой свистнули первые пули, и Глеб попросту сгрёб профессора в охапку — да и впихнул его в лаз. Следом в мрачное подземелье полетел схваченный за шкирку Кнопик… Буров оглянулся: кандидат наук Крайчик нёсся
