Аленький цветочек

5. Туннели — место обитания неизвестной подземной цивилизации. (Не исключено, особенно если учесть наличие загадочных корреляций и тот факт, что местные жители частенько наблюдают странных существ в непривычных одеждах.)

6. Туннели — скрытая транспортная сеть, тайно построенная представителями внеземных цивилизаций. (Очень может быть, тем более что экстрасенсы уверяют, будто сеть тянется от Поволжья аж до Новой Земли в Северном Ледовитом океане.)

Словом, вопросов больше, чем ответов.

Теперь перенесемся из Поволжья в Якутию, на реку Вилюй. Там расположёна не менее загадочная аномальная зона с таинственными выходами из-под земли на поверхность. Речь идет о знаменитой «Долине Смерти», где непонятные куполообразные надземные сооружения прикрывают проходы, ведущие в неизведанные недра. О «Долине Смерти» писал ещё в XIX веке известный исследователь Вилюя Р. Маак:

«На берегу речки Аиый — Тимирнить, что означает „большой котёл утонул“, действительно находится гигантский котёл из неизвестного металла. Величина его неопределима, так как над землёй виден только край, в котором растут несколько деревьев».Имеются показания старого кочевника. Тот, побывав в «Долине Смерти», поведал о «металлической норе, а в ней лежат насквозь промёрзшие шибко худые одноглазые люди в железных одеждах». Другой свидетель показывал, что размер котлов колеблется от шести до девяти метров в диаметре, металл, из которого они сделаны, не берёт отточенное зубило, молоток даже не оставляет вмятин. Этот мета/и не откалывается и не куётся. Сверху он покрыт слоем неизвестного материала, похожего на наждак, его тоже ни сколоть, ни поцарапать не удавалось. Древние якутские легенды описывают достаточно странные события, непосредственно связанные с металлическими объектами на реке Вилюй и ходами, сокрытыми в вечной мерзлоте. Здесь и загадочный огонь, изрыгаемый железной трубой, которую прикрывала хлопающая крышка, и опять-таки железные коридоры, уводящие далеко в недра земли. Там, в глубине, согласно легендам, обитает «сеющий заразу и мечущий огненные мячи» исполин Уот Усуму Тонг Дуурай, что в переводе означает: «преступный пришелец, продырявивший землю и укрывшийся в глубине, огненным смерчем уничтожающий всё вокруг». Ни больше, ни меньше! Признайтесь, о чём вы сразу подумали? Правильно, о засекреченной ракетной базе стратегического назначения. Но ведь мы с вами говорим об ОЧЕНЬ ДРЕВНЕЙ легенде…'

Монотонно барабанил дождь по крыше, в небе сдержанно грохотало. Звягинцев листал страницы, задумчиво поглаживал подбородок… Кнопик уже не рычал. Уютно свернувшись, он чему-то тихо улыбался во сне.

До свадьбы заживёт

Эдика судили ранним утром в тесном мужском кругу. Люди, умевшие за несколько секунд проникнуть внутрь запертого авиалайнера, вскрыли хилую (по их понятиям) дверцу вагончика, не произведя лишнего шороха. Сильные руки выдернули генеральского отпрыска из-под одеяла, одновременно заткнув ему рот. Дальнейшее по своему духовному наполнению напоминало блистательный эпизод из фильма «Правдивая ложь». Голого Эдика притащили на берег древнего саамского озера и привязали к шершавому стволу громадной, как ракета-носитель, зелёной стрельчатой ели.

А вокруг разливалось щедрое великолепие заполярного лета. Дождь кончился, незаходящее солнце ласково поглядывало сквозь деревья, капли влаги на траве искрились, как драгоценные камни. Так мог бы выглядеть рай до грехопадения человека. Но вот оно состоялось — и грозные архангелы собрались на суд, и райская благодать превратилась в горестную насмешку.

— Ну, приступим, благословясь… — Скудин вытащил хищный, особой заточки нож-стропорез и стал завораживающе-медленно водить им туда-сюда по ладони. Вчерашние волдыри на ней успели превратиться в жёсткие корки. Эдик явственно слышал, как скребли по ним кровожадные зубчики лезвия. — Какие будут мнения, господа офицеры?

Связанный генералов сын был бледен, тощ, угловат и до крайности непригляден. Он окарябал спину о еловый ствол и перемазался в смоле, им начали живо интересоваться муравьи.

— А чё тут долго думать-то. — Гринберг извлёк из кармана большой, заранее приготовленный тюбик «вазелина душистого» и стал выдавливать на ладонь желтоватую колбаску. — Сделаем его педерастом лагерным, будет в хозяйстве хоть какая-то польза. Американцам в аренду сдадим, .. за твердо конвертируемую валюту… Дыши животом, сладкий мой, — посоветовал он Эдику и нежно погладил его бедро, оставив на коже след вазелина. — Это только первый раз больно. Зато потом так приятно…

Эдик рванулся, но безо всякого толку: привязывали его профессионалы. Уж они-то умели спутать пленника так, чтобы ни удавиться не смог, ни болячек не нажил от передавливания сосудов, и, конечно, ни в коем случае не освободился. Эдик затравленно огляделся. Насколько он мог видеть, места были совсем незнакомые, а это значило, что затащили его достаточно далеко и подмоги можно не ждать. А самоё худшее — во рту у Эдика торчал кляп. Никакой возможности закричать, попросить о пощаде… даже просто мнение своё высказать…

Он вдруг понял, что основной ужас ситуации и заключался именно в этом: в полной невозможности высказаться. Люди, приволокшие его сюда, словно тряпичную куклу, и поступать с ним собирались как с куклой, никакого права голоса не имеющей. Никто не собирался слушать его. Никого не интересовало, что имеет сказать голый человек, привязанный к ёлке.

Где-то вдалеке зацокала белка. Звонко приложился клювом о ствол дятел. И снова наступила тишина — загадочная, ощутимо вязкая, страшная. Вот возьмут да так тут и оставят на съедение муравьям…

— Возражаю! Категорически. — Нахмурившись, Боря Капустин выволок из бездонного кармана ржавые, неописуемо жуткие ножницы по металлу, клацнул ими вхолостую в воздухе. — Вначале кастрировать! Петушить — потом. Гринберг, отвали; освободи операционное поле!

Ножницы клацнули снова. Капустин начал придвигаться к Эдику, не сводя оценивающего взгляда с его мужского хозяйства.

Эдик трясся и невнятно мычал. Слезы, сопли и моча стекали на землю.

— Интересно, интересно… — Скудин оживился, словно вспомнил о чём-то, глаза сделались озорными:

— А давайте-ка его утопим! Так сказать, все концы в воду. Проверим, сможет ли папаша-генерал со дна озера своего сынка выудить… Капитан Грин! Что-нибудь тяжёленькое — и побыстрей.

— Это подойдет? — Додикович весело подкатил небольшой, на полцентнера, валунок, мигом обвязал его тросиком и надел петлю-удавку Эдику На шею. — Ну вот, всё в лучшем виде. Булькнуть не успеешь, гарантирую. «Отче наш» помнишь?