гостиную, застав меня у окна с вечерним выпуском газеты в руках.
- Есть новости? - спросил он как ни в чем не бывало.
Я молча протянул ему газету.
'Завтра, - прочитал он, - истекает время, отведенное Шерлоком Холмсом на поиски похищенной из библиотеки Британского музея рукописи. Ровно через 24 часа читайте сенсационный отчет о результатах расследования'.
Холмс бросил газету на стол и, устроившись в кресле, раскурил трубку. Повисло тягостное молчание.
- Вы нашли способ помешать публикации последнего объявления? - наконец решился спросить я. - Что для этого можно сделать?
- Вы и сами, Уотсон, прекрасно знаете, что для этого нужно либо отыскать рукопись, либо разгадать план, разработанный Наполеоном преступного мира, - невозмутимо ответил Холмс. - Остались сущие пустяки!
- Если бы мы знали по крайней мере содержание того, что будет напечатано завтра в газетах! - пробормотал я, и сейчас же неожиданная мысль заставила меня вздрогнуть. - Как вы думаете, Холмс, когда редакция 'Дейли Телеграф' получает текст очередного объявления от адвокат-ской конторы?
- Адвокатской конторой занимались вы, - Холмс издал сухой смешок. - Вам и должно быть виднее.
- Я полагаю... за несколько часов до выхода номера. Утреннее объявление редакция получает вечером, а вечернее...
- Другими словами, мой 'некролог', составленный милейшим профессором Мориарти, все еще лежит в конторе на Ломбард-стрит. Целую ночь он будет ждать своей очереди!
В сильном волнении я бросился к Холмсу.
- Это наша единственная возможность! Мы не можем ее упустить, Холмс!
- Заметьте, Уотсон, не я первый предложил столь противозаконное действие, - отозвался он с чувством глубокого удовлетворения.
* * *
Направляясь в сторону Ломбард-стрит, нам пришлось пробираться через лабиринт переулков мертвого города. Темные глазницы дворцов из гранита, мрамора и кирпича в пять и шесть этажей провожали нас настороженно и неприветливо.
- С трудом верится, Холмс, - произнес я, - что к десяти часам утра здесь будет настоящий человеческий улей. Вечером же улицы этой части Лондона совершенно пусты.
- В Сити мало постоянных жителей, - согласился Холмс. - Большая часть домов, где располагаются банки, конторы и торговые фирмы, уже закрыты. Улицы сразу опустели. Однако будьте осторожны, ночью здесь можно встретить сторожей...
Внезапно Холмс схватил меня за рукав, увлекая под прикрытие колоннады монументального здания.
- И полицейских, - закончил он свою мысль, указывая на двух стражей порядка, совершающих обход своего квартала.
Спустя некоторое время мы миновали узкий переулок и вышли на Ломбард-стрит, прямо к адвокатской конторе 'Теренс, Маккобер и Хартли'.
- Вы отдаете себе отчет, Уотсон, в преступном характере наших действий? - насмешливо спросил Холмс, извлекая из своего кармана набор отмычек. Однако эти совершенные инструменты нам так и не пригодились, ибо дверь оказалась открытой. Лицо Холмса сразу стало серьезным. Он напряженно прислушался к призрачному безмолвию пустого дома и, удовлетворенный результатом, прошептал:
- Будьте осторожны как никогда, Уотсон. За всем этим что-то кроется.
Поднявшись по ступеням мраморной лестницы, мы попали в темный коридор и, стараясь не производить ни малейшего шума, двинулись на ощупь к дверям конторы, которая также осталась незапертой.
Заглянув внутрь, мы замерли в недоумении. В конце помещения находилась еще одна приоткрытая дверь, из-за которой струился мягкий подвижный свет.
- Только не это! - выдохнул Холмс и бросился вперед. Не отставая ни на шаг, я попал в большую комнату, обстановка которой была до того фантастической, что дар речи покинул меня на несколько минут.
Прямо напротив дверного проема, где мы с Холмсом замерли в живописных позах, стояло возвышение, увенчанное бюстом красивой женщины в шлеме афинского воина. Поблизости располагался изящный столик с резными ножками, на нем горела свеча, пламя которой оживляло черты изваяния. Рядом со свечой лежали книга, конверт и скрипка с порванными струнами.
Экслибрисы, посвященные Ш. Холмсу, из коллекции У. Батлера.
Пока я оказался в состоянии приблизиться к столику, Холмс уже вскрыл конверт, адресованный 'мистеру Шерлоку Холмсу', и развернул скрипучий лист бумаги, усеянный мелким изящным почерком.
'Мистер Зазнайка! - прочитал я, получив на это молчаливое согласие моего друга. - Думаю, мой урок не прошел для вас даром и вы ощутили наконец-то свою полную несостоятельность. Последние дни вы, подобно марионетке, повинующейся малейшему движению моих ледяных пальцев, танцевали с таким усердием, что будь я жив, то хохотал бы до колик в животе. Мне, как математику, не стоило особого труда рассчитать
алгоритм поступков 'знаменитого мистера Холмса'. Я уверен, что газеты, публикующие ежедневные отчеты о вашей деятельности, заготовленные мной еще в апреле 1891 года, не только подробно информируют читателей о малейших ваших передвижениях, но и держат 'гениального сыщика' в постоянном страхе быть осмеянным. Моя власть над вами простирается и сейчас, когда вы, подобно заурядному громиле, вторгаетесь в почтенную адвокатскую контору. Я предугадал и этот шаг, свидетельствующий о вашем бессилии. (Полагаю, господа Теренс, Маккобер и Хартли буквально поняли мои распоряжения и подготовили комнату подобающим образом?) С прискорбием, мистер Холмс, вынужден утверждать, что вы самый ограниченный из всех сыщиков, которых когда-либо знал свет. По сравнению с господином Дюпеном, например, вы - просто дилетант! Но главный сюрприз вас ждет завтра, когда будет опубликовано мое последнее объявление. Не ищите текст в конторе, его здесь нет. Пакет в руках преданного мне лица, которое не замедлит завтра оборвать вашу карьеру подобно струнам этой скрипки. Оставить моего убийцу в дураках - было бы слишком легким и простым наказанием. Мой приговор будет иным: не пройдет и нескольких часов, как все в Лондоне узнают об аресте Шерлока Холмса на основании неопровержимых улик по обвинению в убийстве. Сколь многое я был бы готов отдать, чтобы иметь сейчас возможность видеть вашу физиономию! Кстати, будьте любезны засвидетельствовать мое почтение доктору Уотсону, который, вне всякого сомнения, стоит рядом с вами. Найдите для него нужные, ободряющие слова, ведь он, бедняга, будет так скучать в отсутствие своего несчастного друга. Прощайте, мистер Холмс, прощайте навсегда!
С наилучшими пожеланиями
искренне ваш
Джеймс Мориарти'.
Холмс скомкал письмо и опустил его в карман своего ульстера. Горящий взгляд на бледном лице скользнул по изваянию женщины.
- Вы догадываетесь, кто это? - спросил он.
- Паллада, - ответил я, преодолевая дрожь в голосе, - богиня мудрости и справедливой войны.
В ту же минуту из темноты первого помещения раздалось отвратительное карканье и в комнату стремительно влетела черная птица. Усевшись прямо на шлем Паллады, она расправила крыло и принялась невозмутимо чистить перья длинным клювом.
Вздрогнув от неожиданности, я прошептал:
- Холмс, вся эта бутафория напоминает мне...
- Стихотворение Эдгара По 'Ворон', - закончил он мою мысль и процитировал по книге, которую кто-то предусмотрительно заложил на определенной странице почтовой маркой: '... И взмахнув крылом лениво... он взлетел на бюст Паллады...'
- Собирая все эти детали вместе, Мориарти, несомненно, преследовал некую цель. Он и сейчас насмехается надо мной. Постойте... В письме упоминается Дюпен. По - автор рассказов о Дюпене. Что вы помните из этих рассказов, Уотсон?
В сильном волнении я стал лихорадочно припоминать известные мне сюжеты, понимая, что от этого зависит нечто важное для Холмса.
- 'Убийство на улице Морг', - начал я, - убийцей там оказалась обезьяна...
- Обезьяна? - удивленно переспросил Холмс. - Припомните что-нибудь еще!
- Рассказ 'Похищенное письмо'. Кажется, речь шла о талантливом математике...
Холмс насторожился.
- ...Этот математик был также придворным интриганом. Он выкрал письмо, компрометирующее одну особу. Все попытки обнаружить письмо в доме похитителя заканчивались неудачей. Считалось, что письмо спрятано в потаенном месте, а его... его почти и не прятали! - Смутная догадка привела меня в еще более сильное волнение. - Его хранили в саше для визитных карточек, небрежно подвешенном рядом с камином!
- Письмо все время было на виду, но никому не пришло в голову поверить в это? - спросил Холмс. - До письма можно было дотянуться рукой? Скорее, Уотсон! Мое спасение зависит от того, как скоро мы сможем вернуться на Бейкер-стрит!
Ворвавшись через некоторое время в нашу квартиру, Холмс бросился к книжной полке и схватил присланный Мориарти трактат о биноме Ньютона. Задыхаясь, я повалился в кресло и молча наблюдал за действиями моего друга, смысл которых оставался для меня тайной за семью печатями.
Внимательно осмотрев переплет книги, Холмс резким и неожиданным движением вырвал книжный блок из картонной обложки. На пол, к его ногам, посыпались узкие полоски бумаги, на которых обычно запечатлевал свои творения бессмертный автор 'Ворона'.
- Вы нашли похищенные списки! - воскликнул я, чувствуя невероятный прилив сил. - Мориарти проиграл!
- Игра только начинается, Уотсон, - услышал я в ответ. - Посмотрите сюда. Треть последнего листа отсутствует. А что вы скажете об этих бурых пятнах?
- Кровь? Что это значит, Холмс?
- Это значит, что я держу в руках неопровержимые улики против самого себя. Поторопитесь! От каждой секунды промедления теперь зависят человеческие жизни!
IV
-
