Эритрейцы со своей стороны также использовали Су-25, которых у них было в два раза больше, но в отличие от машин, имевшихся в составе ВВС Эфиопии, их штурмовики не имели систем для применения управляемого оружия и могли использовать только неуправляемые средства поражения. Вместе с тем необходимо отметить, что украинские лётчики- инструкторы смогли достаточно грамотно распорядится этими машинами, и эскадрилья эритрейских «грачей» сыграла заметную роль в оборонительных боях второй декады мая. Используемая как пожарная команда, она часто своими ударами замедляла продвижение наступающих эфиопских боевых групп и несколько раз даже обеспечивала выход эритрейских частей из намечавшегося окружения. И всё же изменить обстановку на фронте пилоты «грачей» были не в силах.
Ряд зарубежных источников отмечает, что в майских боях на западном участке фронта с эфиопской стороны приняла участие и пара боевых вертолётов Ка-50, переброшенных из России на авиабазу Дэбре- Зейт буквально накануне начала наступления для испытаний в боевых условиях. По утверждению этих же источников, «Чёрные акулы» пилотировались исключительно российскими экипажами и первоначально использовали только НАРы и пушечное вооружение. Однако затем их экипажи начали применять и управляемое ракетное вооружение, нанося удары по моторизованным и транспортным колоннам, а также уцелевшим танкам и мобильным зенитным установкам эритрейцев.
С учётом того, что примерно в это же время в отечественных СМИ появились сообщения об эпизодических действиях этих вертолётов в Чечне, факт появления «Чёрных акул» в Эфиопии не удивляет, поскольку разработка и модернизация военной техники немыслимы без анализа опыта его боевого применения. Даже считанные недели (а то и дни!), в течение которых системы вооружения удается задействовать в реальных боевых действиях, часто дают гораздо больше информации конструкторам, чем многие месяцы и годы напряженных полигонных испытаний. В этом смысле ценность многочисленных локальных конфликтов (как это ни цинично звучит) трудно переоценить.
16 мая вновь отличились эфиопские Су-27, перехватившие над над Баренту пару эритрейских МиГ-29. Находившиеся в засаде на малой высоте «сушки» произвели внезапный пуск управляемых ракет средней дальности Р-27 с РЛ ГН и уничтожили машину ведущего. Ведомый, не ожидавший такого внезапного удара, вышел из боя и на малой высоте устремился к аэродрому в Асмэре. Судя по всему, пилоты Су- 27 на какое-то время потеряли второго противника, но вскоре смогли восстановить радиолокационный контакт с вражеским истребителем. Эритрейский «МиГ» в это время уже заходил на посадку. Расстояние между противниками было достаточно велико, и за то время пока Су-27 вышли бы в район аэродрома, пилот «МиГа» успел бы приземлиться. Кроме того, нельзя было сбрасывать со счетов и мощную ПВО авиабазы, расчёты которой ранее доказали, что умеют довольно неплохо поражать воздушные цели. Это тем более было опасно, что уже имелась информация о появлении на вооружении Эритреи мобильных ЗРК советского производства. И все же, не желая упускать свой шанс, пилоты Су-27 произвели пуск ещё двух управляемых ракет Р-27, одна из которых и поразила «двадцать девятый», уже находившийся над полосой. Несмотря на тяжелейшие повреждения, пилоту МиГ-29 удалось посадить пылающий как факел истребитель, после чего он тут же катапультировался — благо возможности системы спасения К-36Д класса «0–0» это вполне позволяли.
После занятия Баренту эфиопы произвели перегруппировку и перенацелили главные силы в восточном направлении. Продвигаясь по шоссе Баренту — Ареса — Мэндэфэра (Ади-Угри), их части заняли Май-Дыма и создали реальную угрозу захвата другого (рупного центра — города Мэндэфэра, расположенного в центральной Эритрее и отсечения всей группировки противника на центральном участке фронта. В ходе шестидневных боёв эфиопы разгромили около восьми дивизий эритрейцев и еще семи нанесли тяжёлое поражение, уничтожив до 50 % личного состава и штатного вооружения.
По данным таких авторитетных зарубежных источников как, например, «Analisi Difesa» N56/2000, в планировании майского наступления эфиопов самое активное участие приняли советские военные специалисты высшего командного звена. Помимо упоминавшегося генарал-полковника Янакова, это советник командующего ВВС генерал-майор Ефименко Дмитрий Михайлович, до прибытия в Эфиопию командовавший бомбардировочной авиадивизией, советник начальника штаба ВВС генерал-майор Фролов Иван Павлович, командовавший истребительной авиадивизией и советник командующего ПВО полковник Обухов Евгений Петрович, последняя должность — начальник оперативного отдела 16-й Воздушной армии ВВС и ПВО (авиабаза Кубинка).
Эти и ряд других имён впервые прозвучали в заявлении Чрезвычайного и Полномочного Посла Государства Эритрея в Российской Федерации Найзги Кыфлю Бата от 26 мая 2000 г. Безусловно, участие военных специалистов из стран СНГ в том числе и России, в эритрейско- эфиопском конфликте в качестве частных лиц нельзя исключить. Во всяком случае, для Эфиопии вероятность этого весьма высока, так как после прихода к власти в 1991 г. нынешнего режима страна практически растеряла подготовленные кадры лётно-технического состава. Специалисты, обучавшиеся в военно-учебных заведениях в СССР и других странах Варшавского Договора, в массе своей решили просто не возвращаться на Родину. Большая часть авиаторов, находившихся в Эфиопии, смогла покинуть территорию страны после падения правительства Менгисту Хайле-Мариама, а значительная часть оставшихся была заключена в фильтрационно-проверочные лагеря, где слегка «подзадержалась» на несколько лет. Известно, что части из них с началом вооруженного конфликта было предложено вернуться на военную службу или остаться в своих камерах навсегда.
Однако от «загоравших» несколько лет в лагерях техников и лётчиков толку было мало, так как многое они попросту забыли, особенно это касалось последних, а потому нуждались фактически в переподготовке. Набрать новых курсантов и быстро обучить их лётному делу было также почти невозможно. В этой связи интересно привести характеристику эфиопских курсантов, обучавшихся в летных училищах бывшего СССР из «Наставления по подготовке иностранных летчиков» (и естественно все нижесказанное в полной мере может быть отнесено и к эритрейцам — страна-то одна была!): «Общеообразовательный уровень средний и низкий. В ВВС многие попали по мобилизации и не имеют желания осваивать летную профессию. Об авиации представление поверхностное. Летная направленность слабая. Преобладает низкий уровень психических функций, необходимых в летной профессии. Летные навыки приобретают медленно, усваивают непрочно. Качество самостоятельных полетов низкое. У курсантов-эфиопов самый высокий уровень отчисления как по теоретической, так и по летной неуспеваемости». Ну и так далее, вплоть до «неумения сдерживать эмоции» и «частых случаев нарушения нервно-психической сферы у курсантов этой национальной группы». После всего прочитанного как-то не верится, что эти лётчики без соответствующей углублённой подготовки, на которую попросту не было времени, могут вести достаточно высокотехнологическую воздушную войну, какая наблюдается на всем протяжении этой войны.
Впрочем, в ещё большей степени это относится и к Эритрее, вообще поначалу не имевшей самолётов и лётного состава, а те машины, что появились, были относительно простыми образцами, приспособленными лишь для нанесения ударов неуправляемыми боеприпасами. Впрочем, грамотное применение последних также требует известных навыков. Подготовить же пилотов достаточно высокого уровня, которым можно было бы доверить без риска такой сложный и дорогой самолет, как МиГ-29 было в тех условиях в принципе невозможно, а потому без помощи арабских стран, а также Украины, эритрейская авиация влачила бы жалкое существование.
Для откровенно недалёких лидеров последней, экономика которой в течение всего периода «нэзалежност» хоть как-то держится, только опираясь на российские энергетические костыли, возможность лишний раз продемонстрировать Москве свою независимость стала фактически «идеей фикс», что, в общем, и объясняет их решение поддержать именно сепаратистский режим Эритреи. Однако осознав, что последняя явно проигрывает войну, Киев попытался несколько подкорректировать вектор своей военно-экономической поддержки, отправив весной 2000 г. военную делегацию в Аддис-Абебу с предложением о подписании соглашения на проведение капитального ремонта и модернизацию истребителей МиГ-21 на одесском
