чтобы быть матерью такого маленького ребенка. А может, она перенесла тяжелую болезнь, голодала, и состарилась прежде срока? Волосы у нее были почти совсем седые. Лицо какое-то темное... И еще - она была очень похожа на Эстер. На его тетю Эстер. Наверное, так тетя Эстер могла бы выглядеть лет через двадцать... Если бы осталась жива.
Но тетя Эстер погибла. И папа погиб. И дедушка с бабушкой. Никого из них нет в живых. Даже Лизе- Лотта, которую он называл 'мамой', даже она... А мертвые не возвращаются. Только мама, пожалуй, еще может вернуться... Но ничего хорошего из этого все равно не выйдет. Потому что она - мертвая.
Мойше никогда не предавался бессмысленным мечтаниям. Он знал, что они причиняют боль и ослабляют человека. А он не имел права на слабость. Он должен быть сильным. Очень сильным. Чтобы мстить!
И он сказал себе: эта женщина только похожа на тетю Эстер, но она не тетя Эстер.
И слез с подоконника.
Мойше взял с полки учебник алгебры и принялся решать задачки. В мире формул не было места чувствам. Решая задачки, он всегда успокаивался и становился таким холодным и сильным, каким и должен был оставаться всегда.
Лорд Джеймс и леди Констанс сидели за чайным столиком. Лорд читал газету, изредка отпивая из чашки уже остывший и невкусный чай. Леди свой чай давно выпила и теперь сосредоточенно распутывала колтун на ухе одного из своих спаниелей.
Вошел дворецкий:
- Ваша Светлость, там какая-то еврейка с ребенком... Спрашивает вас.
Лорд Годальминг поднял из-за газеты усталый взгляд. Страдальчески поморщился. Отложил газету, полез за бумажником.
- Вот, дай ей и отправь восвояси...
- Нет, нет, Джеймс, прошу тебя! - леди Констанс отпустила ухо собаки и решительно поднялась из кресла. - Не будь таким черствым. Раз она с ребенком - надо накормить их и дать им адрес приюта, который организовала Мелани Стоукс. По крайней мере, какое-то время они смогут там пожить...
- Проводить их на кухню, миледи? - бесстрастно спросил дворецкий.
- Проводи их... сюда.
- Слушаюсь, миледи.
Дворецкий ушел.
- Зачем, Констанс? Зачем?! - простонал Джеймс. - Мало мне было уже пережитых испытаний... Она же начнет сейчас рассказывать, как у нее убили всю семью... А я буду страдать! А у меня потом начнется мигрень! И меня же ты обвиняешь в черствости!!! И не надо так укоризненно на меня смотреть... Я сделал для человечества больше, чем многие из тех, кого нынче называют героями! И потом, Констанс, не можем же мы помочь всем!
- Всем - не можем, - тихо сказала леди Констанс. - Но хотя бы некоторым...
Появился дворецкий. Следом за ним шла измученная, плохо и грязно одетая, полуседая женщина с солдатским мешком за плечами. За руку она тащила хорошенькую девочку. Девочка от усталости едва перебирала ногами, но с интересом разглядывала интерьеры богатого дома.
- Садитесь, дорогая. Смит, принесите две чашки! Какая славная малютка. Хочешь пирожное, деточка? Не бойтесь собак, они не кусаются, они очень добрые и очень любят детей, - приветливо защебетала леди Констанс.
Но женщина не поприветствовала ее. И не села. Она смотрела на Джеймса огромными от худобы, страшными черными глазами. Джеймс дернулся - его раздражал этот взгляд.
- Не узнаешь меня, Джейми? Не удивительно. Я изменилась. Но это все еще я, - мягко сказала женщина.
Джеймс снова дернулся, словно сквозь его тело прошел разряд тока. Вскочил и нервно, заикаясь заговорил:
- Что... что вам угодно?
Он снова вытащил бумажник. И тут же уронил его: так дрожали руки. Один из спаниелей подхватил бумажник и подал хозяину.
- Не беспокойся, Джейми, денег мне не надо. Я справлюсь. Раз выжила теперь справлюсь с чем угодно. Я пришла к тебе только узнать... Не знаешь ли ты что-нибудь... хоть что-нибудь о Лизе-Лотте? И о Мойше. То есть, о Михеле...
- Я не знаю! Я вас не знаю! - испуганно залепетал Джеймс.
- О, Боже... Вы - Эстер? Да? Вы - Эстер? - прошептала леди Констанс.
- Да. Я - Эстер. Эстер Гржимек. Бывшая Эстер Фишер.
- Присядьте, прошу вас! - почти взмолилась леди Констанс. - И ваша девочка устала...
В дверях снова возник дворецкий. Он нес поднос с двумя чашками и чайничком со свежей заваркой.
- Спасибо, - сказала Эстер, скидывая мешок на пол и на удивление грациозно опускаясь в кресло. Девочку она посадила к себе на колени.
- Как ее зовут? - спросил вдруг Джеймс.
- Златка. Так ты знаешь что-нибудь о Лизе-Лотте или я зря отнимаю у нас у всех время?
- Я... Я знаю... Но не могу! Не могу тебе сказать! - истерически выкрикнул Джеймс.
Эстер удивленно приподняла левую бровь и надула губки. Это была такая знакомая гримаска, что Джеймс поперхнулся и закашлялся. Бледное солнце пробивалось сквозь стекла и падало на ее изможденное лицо. Да, солнце касалось ее лица... А значит - она не была вампиром.
Она не восстала из мертвых.
Она просто не умирала!
- Почему ты не можешь сказать? Это какая-то государственная тайна? Связано с ее дедом, да? Но, как я поняла, старый ублюдок подох еще в сорок третьем, - спокойно заметила Эстер, принимая из рук леди Констанс тарелочку с двумя пирожными.
Она принялась кормить дочку с ложечки. Малышка Злата ела аккуратно и нежадно. Леди Констанс не отрывала от нее умиленного взгляда.
- Лизе-Лотта хотя бы жива? Ну, что ты молчишь? Надеюсь, ты интересовался ее судьбой? Или окончательно осволочился? Знаешь, я много лет мечтала надавать тебе по ушам за то, как ты с ней тогда поступил... Но, видно, не судьба сбыться этому. Руки вот заняты... Да и нехорошо так вульгарно вести себя в таком милом доме.
Глаза Джеймса вылезли из орбит. О, да, это была Эстер! Пережитые страдания ничуть не изменили ее темперамент... И не оказали влияния на ее лексику.
- Хотите еще пирожное? - высоким от напряжения голосом спросила леди Констанс.
- Да, спасибо. Извините, что вам приходится выслушивать такие... Такие речи. Но мы с вашим супругом очень давние знакомые. И я знаю, что иначе мне его не растормошить.
- Боюсь, вам и так не удастся его растормошить, - ласково улыбнулась леди Констанс.
- Неужели? А раньше помогало, - сокрушенно вздохнула Эстер.
- Даже если вы надаете ему по ушам, все равно... Он только еще глубже уйдет в себя. Будет молчать неделю. Так что давайте я расскажу вам все, что знаю. Хотя в подробности меня не посвящали, но... В общем, ваша подруга погибла. Незадолго до смерти ее деда.
Эстер сникла. Но лицо ее не дрогнуло и не единой слезы не появилось в глазах.
- А Мойше? - все тем же ровным тоном спросила она. - Его, конечно, сразу же отправили в Аушвиц?
- Нет, нет! - ужаснулась леди Констанс. - Мой муж со своим американским другом были там, исполняли миссию... Только это военная тайна... Джеймс получил там душевную травму и стал еще хуже, чем был... Но им удалось спасти мальчика! Двоих мальчиков и девушку. Майкла, еще одного ужасного русского мальчика и немку. Американец, Гарри Карди... Вам его бы следовало обо всем расспросить! Он - не Джеймс. Он - расскажет.
- А Мойше? Где он? - хрипло спросила Эстер.
- Он здесь... Мы усыновили его, - растерянно и как-то виновато пробормотала леди Констанс.
- Он... здесь?
