приводит обычно к большим непредсказуемым последствиям. Кто-то далеко впереди резко нажал на тормоз, избегая удара, и ему в корму, такового удара не избежав, кто-то въехал. Еще с полминуты пробка сбрасывала скорость, перемигиваясь красными фонарями. Через мгновение после того, как стало ясно – пробке быть снова, вся полоса МКАД запестрела точками уже не мигающих, а уверенно горящих фонарей.
Пискунова никто не успел остановить. Не знаю, что это было – азарт, страх перед женой или уверенность в том, что мы последуем за ним, но не успел «Вольво» остановиться, как Витя распахнул заднюю дверь, преграждая путь вперед следующей за нами в правом ряду машине.
Выскочив, он бросился к «Мерседесу». Нам не оставалось ничего другого, как выбраться из тесного салона и, протискиваясь между стоящими впереди машины Пострелова авто, поспевать следом.
Я не думаю, что в Москве есть еще один серебристый «Геленваген» с измазанным черной краской битым левым боком и тремя кавказцами в салоне. Если все приметы разобрать по отдельности, то таких машин тьма-тьмущая. Но они совпали вместе с номером, на который я глянул, именно здесь и сейчас.
Поскольку я выбирался последним и место сражения было ограничено до предела, я лишь играл роль статиста и могу описывать происходящее не по воспоминаниям, пришедшим после стресса, а потому немного запутанным и искаженным, а точно и беспристрастно.
Выбив локтем окно («Мерседес» оказался вовсе не бронированным, но мне стоило догадаться об этом раньше, приняв к сведению характер его повреждений), Витя Пискунов с видом клинического идиота схватил сидящего на заднем сиденье кавказца и стал вытаскивать его на улицу. Раздался грохот второго стекла – это Мокин, любящий брать пример с начальника, расправился со стеклом слева. И я увидел, как после нескольких кряду зуботычин сидящий за рулем Витин обидчик завалился вправо и уткнулся в зад пытающемуся выбраться из машины третьему.
Наверное, водители стоящих по обе стороны от «Геленвагена» машин сожалели о том, что час, два часа, полчаса назад где-то в Москве кого-то подрезали, проскочили на красный, опережая время, и теперь оказались рядом с серебристым «Мерседесом». «Не проскочи я на красный, – думал, верно, тот, на крыше машины которого сейчас шла отчаянная борьба Пискунова с врагом, – стоял бы я метров на пятьсот дальше от этого места».
Самым предприимчивым из группы захвата оказался Роман Голев. Я был уверен, что именно эту роль он и сыграет. Пока по обе стороны джипа шла кровопролитная схватка, он с лицом изучающего оперение какаду орнитолога заглянул в салон, покрутил головой и сунул руку в открытое окно. Через мгновение он вытянул коричневый саквояж и, деловито распахнув его, качнул головой.
Мы возвращаемся с добычей – читалось с лица его, как с листа бумаги.
Обидчиков Витя простил, как мог. Двое избитых до обморочного состояния кавказцев лежали – один на двери джипа, второй на помятой крыше «Шевроле», третий безуспешно пытался выбраться из «Геленвагена».
– Поехали! – заорал Пискунов, пытаясь выхватить у Голева саквояж, чтобы понять, там ли его деньги. – Там все?!
Выглядел он идиотом.
И пробка зашевелилась, как по команде.
Понимая, что сейчас не тот случай, когда нужно проявлять любезность, Пострелов включил указатель поворота и поехал на соседний ряд, как бык.
Нас глушили сигналами.
В наш адрес слали проклятия.
Мы уезжали с чужим кейсом, оставляя позади себя джип и тех, кто в нем ехал.
– Это точно тот джип? – уточнил на всякий случай Володя.
– Да они это, они! – орал, брызжа слюной, Пискунов. – Я их рожи сразу узнал!
Через несколько минут стало ясно, что джипу нас не догнать. Кавказцам нас теперь просто не найти.
XII
Ююкин
Во время перерыва Ююкин вынул телефон и вышел за пределы съемочной площадки. С хранящимся во взгляде омерзением он рассматривал толпу на улице прикупленных для съемки передачи зрителей, нервно курил и бросал в трубку отрывисто, по-генеральски:
– Найти мне этот джип. Почему вы решили, что это обязательно джип?
– Мы опросили свидетелей, Геннадий Петрович. Четверо в одну душу утверждают, что из серебристого «Геленвагена» вышел человек, подошел к машине вашей жены и вынул какую-то сумку.
– Они так и говорят – сумку?
– Сомневаются, сумка ли то была. Говорят, такой пузатый маленький чемоданчик…
– Название ему сам сможешь придумать или мне подсказать? – разозлился Ююкин. Ему не хотелось, чтобы кто-то знал, что он знает, что жена перевозит что-то саквояжами, поэтому требовал ответа у собеседника.
– Я уточню…
– Значит, «Мерседес» работал на «сгоне»? А кто гнал?
Ююкинский визави ответил на это, что видели сумасшедший второй «Мерседес», и за рулем его сидел какой-то молодой человек в кепке.
– В кепке? – снова попросил подтвердить информацию генерал, предполагая, что на дворе не сезон для кепок.
– Именно! – после прокола с вещью, очень похожей на пузатый маленький чемоданчик, собеседник был очень рад, что не прокололся второй раз кряду.
Ююкин прокашлялся и посмотрел в глубину студии. Там в кресле сидел «таксист» и о чем-то, смеясь, беседовал с Крысей.
– Издеваются, суки, – понял Ююкин и только сейчас обратил внимание на кепку на голове романтика с большой дороги. Она была к месту в это время года, как был бы к месту зонт.
Генерал почувствовал, как внутри него растекается тепло. Он быстро сверил часы. Он приехал в студию уже после того, как с Верочкой произошло несчастье. Он успел, чего уж говорить об остальных…
– Геннадий Петрович! – прокуренным, дребезжащим, как ржавый колокольчик, голосом позвала Ююкина Крыся. – Пора начинать!
Стараясь не смотреть на «таксиста», генерал направился к своему креслу. Если бы у него был хвост, он хлестал бы им себя по бокам.
– …МКАД, а не Бульварное, потому что там много дорожных заторов…
– Спасибо, спасибо вам огромное, господин Грызлов! Но наш студийный телефон разрывается от звонков. Все хотят услышать информацию о том, что скажет о провокациях на МКАД третий герой нашей сегодняшней передачи! – Крыся торжественно прошествовала до кресла, в котором кипел Ююкин, и зависла от него таким образом, чтобы камера захватила их двоих. – Геннадий Петрович Ююкин, генерал-майор, он любезно согласился ответить на все наши вопросы…
Крыся чувствовала, что во время перерыва что-то случилось. Даже грим не мог скрыть бордового цвета, светящегося откуда-то изнутри генерала сквозь его толстые глянцевые щеки.
«Уж не свинку ли подхватил?» – подумала она язвительно и улыбнулась.
– Геннадий Петрович, можно ли угадать в потоке машин ту, что ведет за тобой охоту?
Она решила задавать простые вопросы.
– Вообще, внешние признаки вышедшей на охоту машины не отличаются большим разнообразием. Как правило, едет без номерных знаков. Когда такую останавливает инспектор ГАИ, знаки обнаруживаются в багажнике или в бардачке. Вместе с якобы сломавшимися только что всеми четырьмя крепежными винтами… – Ююкин скользнул взглядом по не перестающему улыбаться «таксисту». – Бывает… вместо
