- Я полагал, что ты не постесняешься спросить меня об этом прямо, но то ли ты с перепугу забыла, то ли я в тебе ошибся.
- Ни то и ни другое, - засмеялась Ольга. - Просто Эльвира мне уже сказала, что это неправда. Конечно, если вам так хочется, могу и у вас спросить, но я вполне верю Эльвире.
- Что ж, спасибо, милая Эльвира... Хоть кто-то вступился за напрасно оклеветанного короля... Хотя, скорей всего, Эльвира вступилась за милого ее сердцу Жака... - король на мгновение задумался, и его светлые глаза вдруг хитро блеснули. - А скажи, если бы это было правда, что бы ты подумала?
- А я бы не особенно удивилась. Вы достаточно эксцентричный человек, чтобы выкинуть и не такой номер. А в остальном... Это ваше личное дело. В нашем мире, во всяком случае.
- Ну у вас и мир... - хмыкнул король. - Лютеция в мировом масштабе... Это занятно... И что, вот так вот запросто?..
- Ну, кто как. Кто-то такие вещи скрывает, а кто-то наоборот... Помните вот эту вещь?.. - Ольга напела пару тактов из 'Богемской рапсодии'. - Вот он, например, ни капельки не скрывал. Весь мир знал.
- Мда... - снова хмыкнул король. - Достаточно откровенный у вас мир. Судя по тому, как ты прозвала бедную Камиллу...
- А Элмар вам сказал? А мне строго-настрого велел не говорить, чтобы вас не смущать...
- Ну, знаешь, если бы это сказала ты, я бы действительно мог смутиться. Но с Элмаром у нас все немного по-другому. Это еще что, он же теперь на радостях всем товарищам расскажет... Похоже, сегодня вечером на Камиллу будет большой спрос... Ты не устала? Может, хочешь отдохнуть?
- Нет... Но если вы хотите спокойно почитать, я вам не буду мешать.
- Напротив, мне приятно с тобой общаться. Просто я вижу, ты какая-то вялая, глаза трешь...
- Это у меня высокое вдохновение кончилось, - пояснила Ольга. - Ваше величество, а вы обещали рассказать, как Элмар научил вас смеяться.
- Собственно, это он не совсем правильно выразился. Я сам научился. Он просто вызвал у меня желание научиться смеяться.
- А что, до того вы не умели? А как же вы жили до того? Разве так бывает?
- У нас и не то бывает. Видимо, меня все-таки кто-то хорошенько проклял еще до рождения. Я не умел ни смеяться, ни плакать, ни многого другого. Всему мне пришлось учиться на протяжении жизни. К примеру, очень хорошо помню, как меня научили состраданию. Мне тогда было лет семь или восемь, и я замучил кошку в каких-то познавательных целях, уж не помню, что я хотел узнать, но бедная киска этого не пережила. А я даже не понимал, за что меня ругают. Мэтр Истран тогда поступил очень правильно. Вообще-то, телесные наказания применительно к принцам запрещены, но он наплевал на этот запрет, затащил меня в свою лабораторию, обездвижил и выпорол так, что я неделю не мог сидеть. Зато после этого я очень хорошо понял, что такое боль, и никогда больше не мучил животных. И охотиться до сих пор не люблю... Но я отвлекся, я ведь обещал про Элмара. Я с ним познакомился у ворот дворца, в которые он ломился, а стража его не пускала. Выглядел он тогда - красивее некуда. Длинный лохматый мальчишка в грубой рубахе распахнутой почти до пояса, в кожаных штанах и меховом жилете, на поясе меч, на шее ожерелья из каких-то зубов и когтей в три ряда, в волосах перо... И при всем этом еще конь и здоровенная собака. Живописный был парень, до сих пор помню. Я проходил мимо и заинтересовался, по какому поводу скандал, так, слово за слово, выяснилось, что к дядюшке прибыл его законный бастард, с браслетом, все как положено, а стража его не пускает. Ну, я тебе уже описал, в каком он виде явился ко двору, неудивительно, что его не пускали. Я настоял, чтобы его пропустили и пообещал сам проводить его к королю. Настаивать пришлось долго, но в конце концов я убедил стражников. Они пропустили Элмара вместе с его конем и собакой, ворча себе под нос, что принц Шеллар такой зануда, что с ним лучше не связываться. И тогда-то он посмотрел на меня и улыбнулся. Он уже тогда был симпатичный парень, мой кузен Элмар. Лохматый такой, загорелый, синеглазый, с потрясающей улыбкой во все лицо. 'А ты правда принц?' - спросил он. 'Да,' ответил я. Он загорелся каким-то неземным восторгом и радостно вскричал: 'Так мы - братья?' 'Мы кузены, - ответил я. - Но братья у тебя тоже есть. И сестры.' И в тот момент, стоя напротив него и серьезно глядя на его восторженную улыбку, я сам себя почувствовал действительно каким-то занудой рядом с этим простодушным варваром. И почувствовал, что я тоже должен улыбнуться в ответ, иначе кузен сочтет меня невежей и задавакой. Не сказал бы, что это у меня получилось с первого раза, Элмар потом говорил, что не будь он мужчина и воин, сбежал бы сразу же от такого улыбчивого родственника. Но поскольку он все-таки был мужчина и воин, он мужественно промолчал. А я еще успел перепугать тетушку и обеих кузин, прежде, чем мои зверские гримасы заметил мэтр Истран и понял, что это я так улыбаюсь. Он меня тихонько отвел в сторонку и посоветовал посмотреться в зеркало и потренироваться. Потом весь двор три дня изумлялся - ах, принц Шеллар улыбается! Не иначе, случилось какое-то чудо! А все чудо было в одной искренней улыбке наивного варвара...
Потом мы с кузеном Элмаром как-то столковались, сдружились и много времени проводили вместе. Ему больше не с кем было дружить, его братья были намного старше и у них были свои взрослые дела, а мне он просто ужасно нравился. Мне нравилась его простота, его искренность, его открытость в чувствах и вечная восторженность по любому поводу. Для меня, выросшего при дворе и с детства ограниченного этикетом, протоколом, традициями, церемониями и прочим занудством такого рода, этот славный маленький варвар был неким волшебным существом, вроде эльфа. Он очень искренне и заразительно смеялся, и мне захотелось научиться так же. А если уж я захотел чему-то научиться, то у меня это обязательно получалось. Так я и научился смеяться. А потом - шутить и понимать шутки... Должен сказать, Элмар даже не представляет, какое влияние он оказал на развитие моей личности. Все мои странности и причуды - это тоже от него. Просто он со временем все это перерос, а у меня осталось на всю жизнь. - Король улыбнулся и завершил: - Вот такая история.
- А потом? - тут же спросила Ольга.
- Что - потом?
- Потом, после того, как вы научились смеяться. Вы как-то научились и всему остальному?
- Еще не всему, - снова улыбнулся король. - Я ведь тебе уже говорил, что еще никто не видел меня в гневе. И испугать меня практически невозможно. Любовь - это вообще больной вопрос... А плакать меня научил Жак, но это очень печальная история и я не хочу портить себе настроение. Так что, рассказывать ее тебе не буду. И не смотри на меня неотразимым взглядом, а то ты становишься похожа на Дориану. Мое величество не желает и не изволит. Лучше сама расскажи что-нибудь.
- А что, например?
- А давай пойдем испытанным методом свободных ассоциаций. Я еще тогда, у Элмара, заметил, что у тебя по любому поводу идет ассоциативный ряд, упирающийся во что-нибудь веселое, и ты потом сама себе хихикаешь. Вот, например, над чем ты хихикала сегодня утром, когда Элмар тебе рассказывал про ортанских жеребцов?
Ольга вспомнила, снова хихикнула и призналась про ослика. И тут же вспомнила бессмертного дядю Степу...
В результате его величество с огромным интересом выслушал подборку детских стишков с пространными комментариями, и видно было, что проблемы дяди Степы он принял весьма близко к сердцу.
- Надо Жаку рассказать, - сделал вывод он. - Ему понравится. Он у нас почти что бард, он еще один стишок в серию добавит. Для взрослых. 'Дядя Степа и Камилла'
Ольга тихо захрюкала и поползла по диванчику.
Как раз в этот момент снаружи послышался ужасный шум, грохот, топот; полог снесло в сторону, и в шатер ворвался принц-бастард Элмар.
- Шеллар! - завопил он с порога. - Мне сказали, что на Ольгу напал волк! - Тут он заметил Ольгу, все еще корчившуюся от смеха на диване, с горестным криком бросился к ней и схватил за плечи. - Ольга! Что с тобой?
- С ней все в порядке, - сказал король. - Успокойся.
- Хвала богам! - мгновенно просиял Элмар и прижал подругу к сердцу. Я так испугался! Что ж они мне сразу не сказали, что все обошлось?
- Наверное, потому, что ты не дослушал, - предположил король. - Не мни девушку. Присядь, посиди пять минут спокойно, я тебе все расскажу. Что ты вечно как явишься после битвы, так вокруг тебя все вверх дном!
