Перед тем как вновь вскочить в седла, Аррек тихо отвел меня в сторону и сказал, что хочет, чтобы я тоже надела кольчугу. Я попыталась было окрыситься, но он вытащил откуда-то легчайшую серебряную вязь, от которой дохнуло такой странноватой силой, что осталось только прикусить язык и надеть под куртку новую деталь туалета. Кольчуга оказалась тонкой, почти невесомой, с высоким воротом и длинными рукавами, она напоминала о себе сквозь ткань рубашки едва заметным магическим покалыванием. Остается надеяться, что эта вещичка не боится воды. Было бы жалко потерять такую красоту из-за банальной ржавчины.
Конечно, Аррек не стал бы тратить несколько недель на путешествие в мятежную провинцию. Но и запросто телепортироваться в Халиссу ему тоже не хотелось - то ли чтобы не привлекать внимания местных магов, то ли еще по каким причинам. На этот раз дарай из своего богатого арсенала выбрал способ передвижения, который теоретически невозможно было проследить, но который от этого отнюдь не становился более комфортным.
Мы легкой рысью ехали по дороге, и пейзаж менялся с каждым поворотом. Слишком быстро, чтобы это могло быть естественным. Холмы за какие-то тридцать минут уступили место высоченным промозглым и хмурым горным хребтам, с шаткими веревочными мостами, перекинутыми через бурные реки, а затем и более экзотичным пейзажам, но, как я ни старалась, не могла ощутить перемещения. Мы просто ехали. А Аррек сосредоточенно хмурился, уставившись на следующий поворот, точно конструируя в уме то, что должно за ним появиться. И оно появлялось. Менялись одновременно и наша одежда, и поклажа, и даже порода лошадей. Менялось, без всякой логики, время суток. А я не понимала как.
Нефрит притихла и поглядывала на дарай-князя удивленно, с задумчивым уважением, которое напрочь отсутствовало в ее отношении к нему раньше.
Горы стали чуть менее дикими и чуть менее страшными, но это отнюдь не прибавило им гостеприимства. Однако здесь жили люди. На вершине нависавшей над нашими головами скалы громоздился несуразный неприветливый замок, при виде которого Сергей как-то болезненно скривился. Аррек сочувственно хмыкнул и повернулся ко мне.
- Халисса. Горное царство. С некоторых пор - провинция Лаэссе. В своем роде.
- Это как?
- Да никак. В Лаэссе считают здешние места вассалитетом и даже умудряются собирать какие-то виртуальные налоги. А горцы за предположение, что они кому-то там подчиняются, вполне могут перерезать вам глотку. Кажется, такое положение всех устраивает.
Я чуть попридержала упрямую скотину, недовольно порыкивающую под седлом, и прищурилась, пытаясь разглядеть облепивший склоны все той же горы городишко. Чрезвычайно грязного и разваливающегося вида.
- Интересные здесь обитают аборигены. Глотки режут, похоже, без особых угрызений совести. Аррек уставился в пространство.
- О да. Интересные. Не обманывайтесь их внешним видом и непревзойденной 'тонкостью' манер, моя леди. У халиссийцев очень развитая культура, и достаточно своеобразная. Здесь среди детей распространены сложные стратегические игры, рядом с которыми равнинные шахматы покажутся младенческими считал очками. Даже среди пастухов в этих краях повальная грамотность. У меня был друг из клана Медведей, здоровый, как его тотем, повсюду таскавшийся с двуручным мечом и ругавшийся, как десяток лаэсских гвардейцев, вместе взятых. Но он был лучшим поэтом, с каким мне когда-либо приходилось сталкиваться.
Друг? У Аррека? Звучало почти как оксюморон. У Аррека не водилось постоянных друзей, у него были постоянные интересы. Хотя сегодня он казался удивительно... человечным.
А как насчет магии? Дельвар . Практичен, как всегда.
- Халиссийцы не очень верят в Ограничение Магии. Здесь бытует представление, что раз уж какие-то чары будут созданы, то Творец, по определению, не может не одобрять их существования, применение же всякой мерзости - дело совести каждого отдельно взятого индивида. Благодаря этой практичной философии они никогда не сжигали ни книг, ни колдунов и умудрились сохранить многие из знаний, Великой Академии недоступных. А местные династии магов (вот уж кто отнюдь не брезгует возможностью оставить потомство) были всегда невероятно сильны в области контроля над Воздухом.
- Сильнее, чем эль-ин?
- Не надо такой иронии, Л'Рис. Это их горы. Я задумчиво наматывала на палец посеребренную инеем прядь.
- В общем, ссориться с аборигенами не рекомендуется.
- Ссориться никогда не рекомендуется. Но я бы не стал рассчитывать, что местным можно будет с такой же легкостью пустить пыль в глаза, как это удалось в Лаэссе. Да не больно и хочется, если честно.
Он отвернулся. Забавно. Эль-ин устраивают представления на публику просто потому, что ценят красоту хорошо продуманного действия. Аррек только тогда, когда это помогает ему достичь поставленной цели.
Мы тронули лошадей, начиная длинный и утомительный подъем. Снег, точно ожидавший этого момента, вновь повалил, будто кто-то опрокинул корзину с белым пухом. Я съежилась под плащом, стараясь стать как можно меньше. Ауте, ну почему нельзя было просто долететь до места?
Л'Рис, убедившись, что вводный брифинг закончен, вновь открыл рот.
- Значит, местные интересуются поэзией? Ур-ра! В кои-то веки найдутся настоящие знатоки, которые смогут оценить все грани моего непревзойденного таланта! Нет, вы только подумайте, некому, ну совершенно некому прочитать свои творения! Все в трудах да в трудах! Иди туда, принеси то... И ни одной свободной минуты! Но тут, кажется, будет благодарная публика...
- Л'Рис.
- Да?
- Халиссийцы рыжих считают приносящими несчастья. И хотя обычай давить их еще в колыбели благополучно отмер пару столетий назад, ты рискуешь нечаянно воскресить его.
- О! - Ступающий Мягко тряхнул огненно-рыжей шевелюрой. - Ну, с другой стороны, вряд ли существа, обитающие в столь жалких постройках, могут быть настоящими ценителями искусства. Вы только посмотрите на это издевательство над архитектурой! Да этот каменный гроб старше меня! И, похоже, каждое последующее поколение добавляло к нему пристройку на свой вкус... почему-то позабыв отремонтировать все предыдущие. Кошмар! Разве стоят люди, опустившиеся на такой уровень, чтобы перед ними выступал уникальный, единственный, великолепный, талантливый?..
- Л'Рис...
- Да?
- Заткнись.
- Вот так всегда! Никто меня не ценит по достоинству!
Блохи. Я сконцентрируюсь на блохах. Если попробовать выследить их по одной и спалить миниатюрными файрболами, это будет неплохим упражнением на концентрацию. Если повезет, можно будет даже отвлечься от навязчивого желания запустить таким же заклинанием, только побольше, в собственного риани!
* * *
Контраст между халиссийским трактиром и лаэсской гостиницей был не просто разительным. Он сшибал с ног.
Замызганное, даже под снегом грязное каменное здание, построенное как раз в том стиле, что так метко отрекомендовал Л'Рис, не вызывало ничего, кроме уныния. Расположено сие чудо было на окраине города, благо строительством крепостных стен тут никто не озаботился: зачем? И так, пока враг долезет на такую верхотуру, его можно будет тысячу раз забросать камнями.
Подъехали новые посетители к сему очагу культуры и тепла к вечеру, когда прозрачные сумерки резко и как-то без предупреждения сменились абсолютной чернотой. (Куда делся день, я так и не поняла. Похоже, из рассвета нас перетащили прямо в следующую ночь.) Аррек вел моего скакуна, посверкивающего свежеопаленными проплешинами на шкуре, на поводу: после третьего файрбола, взорвавшегося почему-то гораздо мощнее, чем полагалось, проклятая скотина взбесилась и слушаться меня отказалась наотрез. Что тут можно сказать? Только то, что чувства, испытываемые мной к собственному транспорту, оказались взаимными!
