он усмехнулся. - Если я откажусь продолжить ее обучение, я нарушу условия договора, и она будет иметь полное право подать на меня в суд. Мне придется обеспечить защиту - вообразите, как я, юрист, преподаватель фехтования, буду выглядеть, если найму адвоката? Таким образом я дам ей шанс убить меня в зале суда. Сейчас-то я могу побить ее одной левой, но через год, закончив обучение в другой школе, она будет весьма опасна. Сроки давности же по неисполнению договоров истекают значительно позже. Кроме того, фехтовальщик тяжело вздохнул, - нельзя отчислять подающих надежды студентов без видимой причины. Я дорожу своей репутацией, преподавание для меня единственный источник доходов. В таком случае уж лучше 'случайно' убью ее. Не беспокойтесь, я не сделаю этого, - добавил Бардас, видя, как расширились глаза Патриарха. - Я, конечно, юрист, но не подлец. Думаю, самое лучшее, что можно сделать, это дать ей закончить учебу и потом постоянно за ней присматривать. Когда я служил в армии, мы говорили: 'Держи друзей близко, а врагов еще ближе'.
- Ну, - произнес Алексий, вставая и принимая из рук Лордана трость, вы знаете, что делаете, так что не буду вам мешать. Мое вмешательство пока никому не принесло пользы. Мне остается отправиться домой и читать книги. Патриарх улыбнулся. - Вы никогда не задумывались, что толкнуло вас избрать эту профессию? Мне кажется, я догадался.
- Временами, - ответил Лордан. - А чем еще я, по большому счету, мог бы заняться? Выбор был не богат.
Алексий размышлял, подать адвокату руку или похлопать по плечу в качестве неформального благословения, но в результате решил воздержаться от обоих жестов.
- Да, напоследок скажите, ваш брат живет на острове? - спросил Патриарх.
- Не думаю. - Лордан покачал головой. - Я очень долго не имел о нем никаких вестей.
- Он каким-то образом связан с моей сферой деятельности?
- Не знаю. По правде сказать, мы никогда не были с ним близки. Никто сильно не огорчился, когда он ушел из дома. Он не самый приятный человек, с усмешкой добавил фехтовальщик.
- Понятно.
- Извините, вряд ли я чем-то смогу помочь вам. Простите еще раз, но мне пора вернуться к занятиям, иначе ученики начнут требовать возврата денег - я и так опоздал сегодня.
Патриарх изменил свое решение и протянул руку.
- Благодарю вас, Бардас Лордан. Еще раз прошу простить меня.
Фехтовальщик рассмеялся и пожал предложенную руку.
- Послушайте, - сказал он, - я начал прощать людей задолго до того, как начал бриться. Мне приятно простить того, кто все еще жив.
* * *
- А теперь, - глубоко вздохнув, провозгласил Темрай и улыбнулся, поступим следующим образом.
Чувствуя себя крайне неуютно от сознания того, что на него устремлены взоры нескольких тысяч человек, вождь взял прутик и стал что-то чертить на влажной земле.
Прежде всего, - говорил он, - мы сделаем основу, она представляет собой обыкновенный квадрат, сколоченный из четырех бревен, затем, продолжал молодой человек, что-то старательно вырисовывая, - установим опоры с перекладиной наверху. Ах да, и установим две распорки чтобы они не развалились от удара. - Темрай ненадолго замолчал, стараясь представить конструкцию перед внутренним взором. - Здесь располагаются оси для колес и собственно 'ложка', Я ничего не забыл? Не помню. Здесь еще должен быть один хитрый механизм, но для него требуются металлические детали. Ладно, подходите ближе, я объясню, как эта штука работает.
Кочевники неохотно встали и образовали круг вокруг эскиза среднекалиберной осадной машины. Темрай изобразил ее, основываясь на своих воспоминаниях о конструкции, мимо которой он каждый день ходил на работу. Катапульта стационарная, среднекалиберная, четвертого класса, как ее описывали в учетной книге. На фоне громоздких сложных механизмов, которые он ежедневно видел в городе, эта машина производила впечатление изящной игрушки. Здесь, у холма на берег реки, на котором еще недавно шумел лес, она смотрелась совершенно по-другому. Его люди, мужчины и женщины, среди которых он рос, сейчас смотрели на него, словно он предложил им выстроить мост до луны или поймать в мешок ветер. Нельзя сказать, что Темрай не понимал их.
- Идея состоит в том, - жизнерадостно продолжал он, - что, когда мы скручиваем кусок веревки - конский волос подойдет лучше всего, но для первого раза ограничимся обыкновенной, - получается своего рода пружина...
- Темрай, что такое пружина?
'О боги, так дело не пойдет!'
- Ну, пружина Вы представляете, как работают ваши токарные станки? Когда вы нажимаете на педаль и натягиваете веревку, а петля возвращает ее обратно? Или натянутый лук... Предмет, который можно согнуть, а он все равно вернется в первоначальное состояние. - Вождь умолк и через мгновение спросил: - Вы что-нибудь поняли, или лучше начать сначала?
- Нет, все в порядке, - ответил кто-то, - продолжай.
- Хорошо, поверьте мне на слово, что если вы свернете веревку вот так и воткнете сюда жердь, а потом потянете вниз и отпустите, - Темрай делал все возможное, чтобы показать на пальцах, как работает механизм, - она выстрелит. И если на свободный конец положить камень...
- Он не упадет?
- Нет, если на конце вырезать углубление, как в ложке. Точно, воскликнул вождь, вдохновленный внезапной идеей, - представьте себе... Когда вы черпаете ложкой простоквашу, а потом ударяете по ложке, простокваша выплескивается, так? Мы все так делали, когда были детьми... Здесь тот же принцип, только удар наносит веревка.
- Молчание.
'Они, должно быть, решили, что я тронулся, - обреченно подумал Темрай. - Они думают, что я заставил их пилить все эти деревья и строить плоты, чтобы потом сидеть под стенами Перимадеи и бросаться простоквашей'.
- Поверьте мне, - произнес вождь со всей убедительностью, на которую был способен, - это работает. Видите тот валун? Каждая такая машина может бросить такой камень на другой берег. Я сам видел.
Молчание. 'Конечно, владыка Темрай', - могли сказать они тоном, каким говорят с идиотами. Единственный способ убедить их - это построить проклятую машину и показать.
- Хорошо, - сказал вождь, - теперь вы знаете основные принципы, поэтому переходим к делу. Начнем с боковых сторон. Мне нужно две балки из твердого дерева размерами десять на два на один. Вперед.
Группа, на которую он указал, направилась к груде бревен с видом людей, которых послали охотиться на солнечных зайчиков. Темрай повернулся к эскизу.
- Вы сделаете распорки, твердое дерево, шесть на один на один. Они крепятся шипами, что такое шип, я объясню позднее, - добавил он, прежде чем кто-нибудь успел задать этот вопрос. - Теперь вы. Сделайте брус размером семь с половиной на фут на шесть дюймов. Кору не счищайте, она еще понадобится. Теперь опоры... Нужно подумать, как их изготовить, у них необычная форма.
'Пока что они воспринимают происходящее как забавную игру, они развлекаются, и это доставляет им удовольствие. Надеюсь, мне все же повезет закончить машину и заставить ее работать раньше, чем им это наскучит. Когда они увидят, что эта штуковина действительно работает, их настроение изменится'.
События развивались не так, как предполагал Темрай. Несколько деталей были сделаны неправильно, и их пришлось переделывать. Прошла неделя, прежде чем все составляющие машины были наконец готовы. Однако, против опасений, плотницкая бригада трудилась с энтузиазмом и заражала им окружающих. Вокруг работников всегда толпились любопытные, пугались под ногами, добродушно шутили, предлагали помощь и с интересом наблюдали, как появляются на свет части механизма.
'Они пришли посмотреть, как моя затея провалится, - угрюмо размышлял вождь, прислушиваясь к возбужденному гомону и наблюдая за тем, как женщины расстилают ковры и ставят блюда, словно на погребальных играх в его честь, - хотя, возможно, я ошибаюсь. Они просто продолжают развлекаться.
Темрай медленно огляделся. Огромное пространство пестрело яркими красками, отовсюду слышался шум и крики; тут и там виднелись семейные и дружеские кружки, между ними носились дети и то и дело с воплями бросались в реку, матери вытряхивали их из мокрой одежды и кутали в полотенца... Необычный способ отметить рождение нового ужасного оружия.
