Он имел право видеть собственного ребенка. И встречу лучше устроить в общественном месте, так все пройдет легче, уговаривала она себя. На нейтральной территории. Он убедится, какой прекрасной матерью она была, и решит оставить Джинни у нее.
Ведь случаются же в жизни чудеса? Зои вздрогнула, увидев на пороге ванной комнаты маленькую фигурку.
- Мамочка, я готова. Мы идем? - Девочка едва сдерживала нетерпение. Зои ощутила прилив материнской гордости.
- Как только соберусь, милая. Я скоро. Джинни скорчила подозрительную гримаску:
- Ты надела самое нарядное платье, а волосы у тебя непонятно уложены и вьются. Ты не сможешь покататься со мной на чертовом колесе.
Зои опустилась перед девочкой на колени.
- Смогу. Мне захотелось принарядиться и накрутить волосы просто потому, что.., просто так. - Она вовсе не собиралась производить впечатление на Джеймса Лэнгфорда!
Джинни наморщила носик:
- И пахнешь ты по-другому.
Ладно, она действительно воспользовалась духами 'Шанель № 5', подаренными одним из клиентов на прошлое Рождество.
- Не слишком ли ты наблюдательна? - спросила она Джинни, крепко ее обняв.
Высвободившись из объятий, Джинни поинтересовалась:
- Что значит 'наблюдательна'?
Зои встала, поправляя свое единственное сшитое на заказ облегающее шелковое платье бледно- зеленого цвета. Строгие линии смягчала отделка вышивкой по линии выреза. Ее соседка Джули называла платье потрясающим.
- Можешь не сомневаться, в нем ты всех сразишь наповал, - заявила она, когда Зои засомневалась, стоит ли тратиться на него. Неужели ей захотелось надеть его, чтобы более уверенно чувствовать себя с Джеймсом? Она и не подумала бы об этом, если бы дело было только в его мужской привлекательности.
- 'Наблюдательна' значит, что ты все замечаешь, - объяснила Зои, заканчивая припудриваться. Она, действительно, выглядит слишком празднично для обыкновенной ярмарки, но сегодня ей особенно необходимо чувствовать уверенность в собственных силах.
Когда они добрались до главной улицы, которую сегодня закрыли для проезда, Джеймса нигде не было видно. У ярмарочных аттракционов и торговых рядов уже толпился народ, но Джеймса Зои разглядела бы в любой толчее.
Нервы у нее были напряжены до предела. Она обрадовалась, когда Джинни попросила купить ей билет в огромный надувной замок для прыжков, где уже с визгом кувыркалось несколько ребятишек.
- Я присяду вон там, откуда тебя видно, и выпью чашечку кофе, - сказала Зои взволнованной девчушке. Она выбрала столик в окружении цветов и присела на деревянный стул. - 'Каппуччино', пожалуйста, - сделала она заказ возникшему рядом официанту.
- Два, - добавил низкий голос. Зои словно ударило током, когда Джеймс усаживался напротив. Она уже почти уговорила себя, что он не придет и все будет хорошо. И вот он здесь, а у нее внутри все переворачивается. Она пожалела, что не позавтракала. В его присутствии у нее вдруг закружилась голова.
- Вы побледнели. Может быть, вам что-нибудь съесть? - предложил он с редкостной проницательностью.
- Со мной все в порядке, - возразила она. Едва ли в таком состоянии она сможет что-либо проглотить.
Джеймс рассеянно кивнул, оглядывая ближайшие аттракционы.
- Где Женевьева?
Ответом ему послужил ее взгляд. Проследив за ним, Джеймс увидел Джинни, с восторженным визгом прыгавшую в надувном замке. Его реакцией был глубокий и резкий вдох. - Фотографии и близко не передали, какая она красавица.
Зои посмотрела на его напряженное лицо. Оно светилось родительской гордостью. Ее пронзила острая боль. Зои очень хотелось, чтобы оказалась права Рут и ему было бы наплевать на свою жену и ребенка. Однако это не так.
- Она замечательная девочка, добрая и отзывчивая, - проговорила Зои.
Его взгляд с явной неохотой вернулся к Зои, словно ему стоило усилий оторваться от созерцания счастливого ребенка.
- Вы хорошо ее растили, - произнес Джеймс голосом, охрипшим от избытка чувств.
Зои поклялась себе, что не станет опускаться до просьб, но слова все-таки вырвались:
- Почему бы не позволить мне продолжать заниматься этим и дальше?
Официант поставил перед ними кофе. В голосе Джеймса прозвучал вызов:
- Если бы мы поменялись ролями, смогли бы вы взять и уйти?
Положив в 'каппуччино' сахар, Зои наблюдала, как посыпанная шоколадом пенка тает так же, как многие ее надежды и мечты.
- Нет, не смогла бы.
На его щеках заиграли желваки.
- И тем не менее ждете этого от меня?
- Вы почти два года не появлялись в ее жизни, два года, в течение которых я была для нее единственным родным человеком. Вы сами сказали, что я прекрасно справляюсь. - Зои не стала добавлять, что за эти два года привыкла думать о самом Джеймсе как о каком-то чудовище. Она смутилась, поскольку в действительности столкнулась с человеком, полным решимости любой ценой вернуть своего ребенка и вовсе не похожим на чудовище.
- Это не меняет фактов. Я ее отец, - ответил Джеймс. Он поставил чашку на стол, затем сцепил пальцы, словно приняв какое-то решение. - Зои, я надеялся, что мы сможем прийти к соглашению полюбовно, но ваше упрямство не оставляет мне выбора.
Она почувствовала, как по спине пробежал озноб.
- Что вы собираетесь делать?
Он поднял на нее полный решимости взгляд.
- Я думал, что вы просто занимаетесь продажей недвижимости, но поле вашей деятельности гораздо шире, не так ли?
Что он хочет сказать?
- Да, - осторожно признала Зои. - Продажей дома Стрэтфилда я занималась только из уважения к владельцу.
- В интересах которого вы управляете несколькими жилыми домами? - (Она снова кивнула.) - Значит, вы собираете квартплату, подыскиваете жильцов, решаете их проблемы и в целом заботитесь обо всем в интересах владельца? Это должно занимать у вас много времени.
- У меня достаточно времени, чтобы быть Джинни хорошей матерью, если вы на это намекаете. В его глазах сверкал огонь:
- Я ни на что не намекаю. Просто констатирую факты. Ваша работа отнимает у вас массу времени.
У Зои возникло ощущение пустоты. Его шпионы неплохо на него поработали, собрав о ней столько информации.
- Это не означает, что Джинни предоставлена сама себе, - заявила она. - Я люблю ее. И много работаю, чтобы дать ей все, чего она заслуживает. Как ее воспитательница, я получаю пособие, но его недостаточно, чтобы обеспечить ей такую жизнь, о которой я мечтаю.
Выражение его лица было обвиняющим. - Я и не говорю, что вы недостаточно о ней заботитесь. Скорее, вы не всегда можете находиться рядом.
Его замечание вызвало у нее самые глубокие опасения. Что же лучше: хорошо зарабатывать и дать Джинни возможность вступить в жизнь так, как она того заслуживает, или ограничить ее материально и быть ей просто матерью? Рут не видела здесь никакой дилеммы. Для нее на первом месте всегда были
