какие качества я могу считать достойными подражания? - осведомился Реджи, усаживаясь в кресло напротив.
- Пожалуй, по второй причине, - ответила Элис и тут же мысленно выругала себя за неосмотрительность.
Она была настолько смущена, что Реджи стало ее жалко, - Поскольку вы сейчас не при исполнении служебных обязанностей, ничто из сказанного вами не может быть использовано против вас, - поспешил он успокоить ее. - 'Хотя, должен заметить, лучше бы вы меня оскорбляли, а не смотрели так хмуро, как будто перед вами злейший враг.
- О Боже! - воскликнула Элис виновато. - Вы хотите сказать, что я целый день хмурилась?
- Да. - Реджи был лаконичен.
- Видите ли, это все из-за моих бровей, - начала оправдываться Элис. Даже когда у меня хорошее настроение, люди часто думают, что я собираюсь на них напуститься.
- А когда вы в плохом настроении?
- Ну, тогда от меня все шарахаются.
- Способность вовремя изобразить строгую мину на лице - весьма полезное качество при вашей работе, - задумчиво проговорил Дэвенпорт. - Я уверен, было нелегко заставить фермеров и работников Стрикленда с вами считаться.
- Да, кое-какие проблемы были, - признала Элис. - Это ведь только войну можно выиграть, одержав победу в единственном сражении. Люди бы воспринимали мои указания спокойнее, будь я хозяйкой поместья, но женщина-управляющий - это не всем по вкусу.
- Фермеров и работников можно понять. Да мне самому не по вкусу женщина-управляющий. - Видя, что Элис негодующе вскинулась, Реджи поднял руку, успокаивая. - Поймите, в этом нет ничего личного, но когда человек читает ваши инициалы и фамилию, он не сомневается, что вы мужчина. Дэвенпорт бросил на свою собеседницу мрачный взгляд. - Если вам дорога ваша репутация, вам следует подыскать другое место. Элис побледнела.
- Вы меня увольняете?
- Нет. - Реджи чувствовал себя так, будто ударил ее. - Просто даю хороший совет.
Немного придя в себя, Элис отчеканила:
- В таком случае запомните, что, так же как и вы, я предпочитаю сама заботиться о своей репутации и посторонняя помощь мне не нужна.
- До тех пор пока вы работаете у меня, моя репутация будет влиять на вашу, даже если ваше поведение будет безупречным, - без обиняков заявил Дэвенпорт. - Узнав, что моим имением управляет женщина, люди будут многозначительно хихикать, решив, что вы моя любовница. Тем более что вы молоды и привлекательны.
Элис, вспыхнув, опустила глаза. От негодования из-за того, что ее могут принять за его любовницу? Или обрадованная его комплиментом? Он уже заметил, что всякий намек на ее женскую привлекательность вызывал у Элис смущение и выводил ее из равновесия.
Наконец она подняла голову. Взгляд ее был спокоен и тверд.
- Я не молоденькая девушка, которая ни в коем случае не должна никому давать малейшего повода для подозрений. Меня хорошо знают в округе, и маловероятно, чтобы местные жители подумали, будто я вдруг забыла о приличиях.
- Я допускаю, что вас не слишком волнует ваша репутация, но в данном случае пекусь о своей, - возразил Реджи. - Хотите верьте, хотите нет, я собираюсь вести себя осмотрительно. Стрикленд теперь мой дом. Строго говоря, так было всегда. - Он повертел в руках почти опустевший бокал. - У меня нет никакого желания разрушать устои общественной нравственности в Дорсетшире.
- Этим вы собираетесь заниматься в Лондоне?
- Возможно. - Реджи легкомысленно пожал плечами. - Но не исключено, что я вообще покончу с этим. Всю жизнь быть сорвиголовой и кутилой слишком тяжело.
Еще не закончив говорить, Реджи понял, что смутные мысли, не дававшие ему покоя в последние дни, каким-то непостижимым образом переплавились в твердое решение. Пришло время остепениться и пустить корни, прекратив попытки заполнить пустоту своей жизни азартными играми, пьянством и бесконечными интрижками с женщинами сомнительной репутации. Другими словами, пора было взяться за ум, пока не поздно.
Посмотрев на Элис, он увидел, что та пристально вглядывается в его лицо, словно пытаясь понять, насколько искренни его слова и что они могут означать для нее. Ее глаза - оба, и карий, и серо-зеленый, - были удивительно красивы. Разница в цвете ошеломляла, но нисколько не портила впечатления от ее лица, более того, это даже шло ей. Словно компенсируя странность ее глаз, природа наградила мисс Уэстон самыми длинными ресницами, какие ему когда-либо приходилось видеть. Тот, кто первым назвал ее леди Элис, был очень проницательным человеком. Мисс Уэстон совершенно не походила на других женщин.
Хотя, заботясь о ее же благе, Реджи посоветовал Элис подыскать другое место, но он был рад, что она не выказала ни малейшего желания уезжать из Стрикленда. Дэвенпорт искренне восхищался ее компетентностью и цельностью натуры, ее острым как бритва умом. И наконец, помимо всего прочего, она была самым красивым управляющим, какого только можно было себе представить.
- Я полагаю, мужчине скучно быть скандалистом и повесой, когда он начинает чувствовать, что в совершенстве овладел этим искусством, - сказала Элис, прерывая затянувшуюся паузу. - В этом случае стремление стать уважаемым человеком представляет собой новую интересную цель, достижение которой требует немалых усилий.
- Да, в этом, безусловно, присутствует известная прелесть новизны. Губы Дэвенпорта сложились в некое подобие улыбки. - Правда, вступая на путь праведный, я тем самым лишаю многих добропорядочных граждан удовольствия осуждать мое поведение, но это не страшно - непременно найдутся молодые негодяи, которые с успехом исполнят мою роль.
Элис склонила голову.
- Вы хотите сказать, что стали повесой, выполняя некую общественную функцию?
- Именно так. Добродетели нужен порок - для контраста. - Реджи усмехнулся, подумав, что неплохо бы попытаться слегка разозлить собеседницу - в гневе она была особенно хороша. - Добро и зло неразрывно связаны между собой и зависят друг от друга. Даже самому Всевышнему нужен Люцифер.
Элис уставилась куда-то в пространство, выражение ее лица скорее можно было назвать оцепеневшим, чем шокированным.
- Я не могу понять, что это - ересь или своеобразная философия, произнесла она наконец.
- Какая разница? Ересь - это просто философия, которую общество не одобряет, - сказал Реджи с затаенной радостью, думая о том, что ум мисс Уэстон гораздо более гибок, чем ему показалось вначале. Он уже открыл было рот, чтобы продолжать, но тут в комнату вплыла Мередит.
При ее появлении Реджи встал. Девушка была удивительно хороша, но, казалось, не воспринимала свою красоту всерьез, что придавало ей еще большее очарование. Дэвенпорт склонился над ее рукой, гадая, что бы сказал о ней Джулиан Маркхэм, и решил при случае пригласить молодого приятеля в гости.
Леди Элис передала Мередит бокал с хересом и наполнила опустевший бокал Дэвенпорта. В течение нескольких минут все трое обменивались приличествующими случаю расхожими фразами, затем в гостиной появились двое братьев Спенсеров, буквально умирающие от любопытства. Реджи снова встал, чтобы поприветствовать их. Степень радостного возбуждения, написанного на чисто вымытых лицах мальчиков, напомнила ему о том, сколь бедна событиями жизнь в сельской местности и как редко в округе появляются новые люди, общение с которыми становится одним из немногих доступных детям развлечений. Было очевидно, что, если он всерьез решит переселиться в имение, ему будет непросто привыкнуть к Дорсету после лондонского калейдоскопа людей и событий. Впрочем, бьющая ключом столичная жизнь уже давно не доставляла ему ни радости, ни удовольствия.
Питер оказался юношей приятной наружности с каштановой, в отличие от золотых кудрей младшего брата и старшей сестры, шевелюрой. Туго накрахмаленный воротничок рубашки и завязанный сложным узлом галстук обнаруживали в нем склонность к франтовству, но его серо-голубые глаза светились умом и добродушным юмором.
