- Абсолютно уверена. Хочу убедиться, что новоявленный дедушка достоин правнучки. - Кэтрин обняла Эми. - Ведь тогда в один прекрасный день ты сможешь стать леди Скоал!
- Звучит неплохо, - согласилась Эми. - Если старик тебе понравится, пошли за мной, я тут же приеду.
- Посмотрим. Обещаю не задерживаться.
Кэтрин вышла из дома в сопровождении всей семьи Моубри и обеих собак.
***
- Хорошо бы ты ехала не одна, - говорила Энн, пока возница укладывал багаж.
- А я не одна, со мной возница и почтальон. Кроме того, это Англия, а не Испания, и мне ничто не грозит.
Тяжело было лгать лучшей подруге, и Кэтрин испытала облегчение, когда карета наконец тронулась.
Полчаса спустя они остановились у почтовой станции, чтобы забрать Майкла.
- Если вы согласны ехать, не останавливаясь на отдых, то завтра к вечеру мы будем на месте, - сказал Майкл, залезая в карету.
- Надеюсь. Я просто горю от нетерпения познакомиться с моим дедом.
Карета была просторной и очень комфортабельной, но Майкл все же находился достаточно близко, чтобы лишить Кэтрин покоя. Она уже успела забыть исходившую от него притягательную силу.
Они немного поговорили, и каждый погрузился в собственные мысли. Слуг при них не было, но Майкл умел производить впечатление, и на каждой остановке им предоставляли лучших лошадей, так что ехали они очень быстро.
Когда они проезжали деревню Великий Эшбертон в Уилтшире, Кэтрин поняла, почему Майкл так хорошо знал дорогу. Был базарный день, и на главной площади карета замедлила ход.
- Эта деревня как-то связана с вашей семьей? - сонным голосом спросила Кэтрин.
Майкл невидящими глазами смотрел в окно.
- Аббатство Эшбертон, родовой замок в двух милях отсюда, вниз по дороге, мы его только что проехали.
- Боже мой! - Кэтрин села. Сон как рукой сняло. - Так это ваш дом?
- Здесь я родился и вырос. А мой дом в Уэльсе.
- Вы покупали сладости вон в той лавке? - зачарованно спросила она.
- Да. В лавке миссис Томсен.
Он отвечал отрывисто, нехотя. Кэтрин поняла, что говорить о прошлом ему так же трудно, как было бы трудно признаться в убийстве, и, глядя в окно, попыталась представить себе юного Майкла на деревенских улицах. Здесь все радовало глаз, деревня выглядела процветающей. Вдруг облачко набежало на лицо Кэтрин.
- Я вижу на многих дверях черные ленты.
- Вчера скончался герцог Эшбертонский.
Кэтрин уставилась на Майкла. Уж не ослышалась ли она?
- Ваш отец? Почему же вы ничего не сказали?
- Просто нечего было сказать.
Он по-прежнему смотрел в окно, в лице не дрогнул ни единый мускул.
Кэтрин вспомнила, как в Брюсселе Майкл рассказывал о своей семье, и ей до боли стало его жаль. Она положила ладонь на его руку.
- Ив такой момент вы помогаете мне! Как это благородно! Я бесконечно вам благодарна.
Майкл даже не взглянул на Кэтрин, только стиснул ее пальцы.
- Наоборот, это я должен вас благодарить! Никто из них не произнес больше ни слова, только соединенные руки продолжали вести разговор.
Они остановились на почтовой станции, когда уже совсем стемнело. К радости Кэтрин, там оказалось две свободные комнаты.
Они привели себя в порядок, пообедали в отдельном кабинете и расслабились под влиянием хорошей еды, приятного разговора и бутылки отличного бордо.
После обеда Майкл вытащил из кармана небольшую книжицу.
- Я раздобыл путеводитель по Западной Англии, там упоминается Скоал. Посмотрим, что нас ждет?
- Да, пожалуйста. Я почти ничего не знаю о нем. Майкл полистал книжку.
- Остров имеет около двух миль в ширину и около трех в длину, делится на Большой Скоал и Малый Скоал, которые соединены лишь природной перемычкой, так называемым перешейком. Автор не советует пересекать перешеек ночью из-за 'ужасных зазубренных скал, выступающих из моря почти на двести футов'.
Кэтрин отпила из бокала вина, с наслаждением слушая красивый, глубокий голос Майкла.
- Я это учту.
- На острове около пятисот жителей, а чаек больше, чем хотелось бы автору, - продолжал Майкл. - Основные занятия - рыболовство и сельское хозяйство. Населен остров 'с незапамятных времен' и 'славится смесью обычаев кельтских, англосаксонских, норманнских, а также обычаями викингов'. Кроме того, это одно из немногих сохранившихся в Западной Европе феодальных владений.
Кэтрин подперла рукой подбородок, с восторгом наблюдая, как мечутся на лице Майкла тени, отбрасываемые свечами.
- Что это означает на практике?
- Надеюсь, вы любите пирог с голубятиной? Лэрд - единственный, кто имеет право держать голубятню.
- Это и есть привилегия феодала? Признаться, я разочарована. - Кэтрин рассмеялась, Майкл продолжал листать путеводитель.
- Так, смотрим дальше. Лэрд платит дань английскому королю, что вносит некоторое разнообразие в нашу унылую действительность. Уверен, об острове можно написать многое, но автор отдал предпочтение живописным скалам и морским пещерам. Подробности прочтете сами.
- Благодарю вас.
Когда он передавал ей книгу, их пальцы соприкоснулись, и у Кэтрин мурашки побежали по телу. Именно интимности она опасалась больше всего, когда решилась попросить Майкла о помощи. Интимность и близость рождали влечение.
Она допила вино и поднялась.
- Пойду спать. День показался мне таким долгим.
- Завтрашний покажется еще дольше, - ответил Майкл, тоже допив свой бокал.
Он вел ее по лестнице, слегка поддерживая под руку, как муж. Но они не были женаты, Кэтрин не привыкла к его изысканным манерам и его мужественности, а потому испытывала головокружение, словно шестнадцатилетняя девушка, и уж никак не вдова под тридцать.
Майкл отпер дверь ее спальни и отошел, чтобы пропустить ее внутрь. Она заглянула ему в глаза и тут подумала, что ей не следовало пить второй бокал вина. Не то чтобы она опьянела, просто ей захотелось подставить ему лицо для дружеского, только дружеского, поцелуя, пожелать спокойной ночи и оказаться в его объятиях. О Боже! Какое бы она испытала блаженство!
К несчастью, Кэтрин почувствовала, что ею овладевает желание, сладкое и нежное, как сироп, и опасное, словно тайный враг. Она судорожно сглотнула.
- Кстати, совсем забыла, Элспет Мак-Леод и Уилл Феррис поженились, живут в Линкольншире и ждут ребенка.
- Рад за них. Прекрасная пара. Элспет почти такая же храбрая, как вы, - с улыбкой произнес Майкл.
Тут Кэтрин окончательно потеряла контроль над собой и вдруг севшим голосом проговорила:
- Спокойной ночи, Майкл.
Он предостерегающе коснулся пальцем ее губ.
- Не называйте меня так, - тихо произнес он. - Я знаю, вам нелегко перестроиться. Я для вас теперь Колин, а не Майкл.
- Уж лучше придумать вам какое-нибудь ласковое прозвище, - неуверенно произнесла Кэтрин, подумав,
