и прошел в спальню, бросив одежду на диван.
Следуя за ним по пятам, Джулиет спросила:
- Что случилось?
- Меня доставили в приемную, там уже взад-вперед, как разъяренный тигр, расхаживал Насрулла. Будь у него хвост, он наверняка бил бы им об пол, устало ответил Росс, стягивая ботинки. - После моего 'салаам' он прорычал, что обдумал мою просьбу насчет того, чтобы забрать тело Иана в Европу, и решил отказать, ибо 'майор Камерон был предателем и вероотступником, и даже смерти недостаточно для того, чтобы смыть с него позор'.
- Очень жаль. - Вздохнув, Джулиет уселась на диване в нескольких футах от Росса и сняла покрывало. - Теперь важно живыми выбраться отсюда.
Росс размотал шейный платок и швырнул его на сюртук. Белая рубашка распахнулась у него на груди, открыв вьющиеся золотистые волосы. Джулиет внезапно пронзил чувственный восторг, она с трудом отвела взгляд. Все, что она пережила, пока муж отсутствовал, расстроило ее, обострило чувства. Еще чуть-чуть, и она не совладает с собой.
Не замечая ее реакции, Росс откинулся на подушки. Лицо его напоминало прекрасно выписанный портрет средневекового святого великомученика.
- Эмир радостно сообщил мне, что вместо костей Иана готов отправить на родину мои останки.
- Его чувство юмора так же отвратительно, как и он сам! - содрогнулась Джулиет.
- Не могу сказать, что меня развеселила его шутка. Он самый утомительный человек, с которым мне приходилось иметь дело, - заметил Росс. - Поскольку моя миссия - узнать о судьбе Иана - завершена, я попросил его разрешения покинуть Бухару. Тут уж Насрулла разразился очередной тирадой, суть которой сводилась к желанию знать, почему я пренебрегаю его гостеприимством после всего, что он для меня сделал. Из Герата прибыли послы с требованием казнить меня, но он не стал их слушать. Разве можно спешить уехать, когда он относится ко мне, как к родному брату?
- Насколько я припоминаю, - язвительно вставила Джулиет, - он казнил четверых своих братьев. Или пятерых?
- Все зависит от того, у кого ты спрашиваешь. - Росс прислонился к выбеленной стене. - Весьма тактично (мать гордилась бы мною) я сказал, что крайне признателен за его великодушие, но у меня очень старый и слабый отец, а я и так уже слишком долго отсутствую, могу не застать его в живых.
- По крайней мере это правда.
Росс удивленно поднял бровь и посмотрел на жену.
- Нет смысла что-то придумывать, если честность мне на руку. В любом случае мое заявление немного умиротворило эмира. Удивительно, учитывая, что он отравил собственного отца! По крайней мере так говорят.
Итак, эмир обиженным голосом спросил, как я предпочел бы покинуть Бухару - без чести и в позоре или с честью и осыпанный милостями.
Естественно, я выразил желание уехать, осыпанный милостями его величества, - я посчитал, что это единственный вежливый ответ. Насрулла же заявил, что если я запасусь терпением, то скоро смогу уехать с его благословения. Потом он повернулся и исчез за портьерами. Аудиенция закончилась. Шахид с явным разочарованием проводил меня назад.
Джулиет зарылась лицом в ладони. Ее знобило, хотя ночь была теплая: 'Сегодня Россу повезло, но ведь Насрулла с такой же легкостью может приказать казнить его. Фортуна переменчива'.
- Как ты думаешь, эмир позволит тебе уехать?
Росс долго молчал, потом ответил ровным голосом:
- Он ничего не выиграет, если будет держать меня в плену.
'Это правда, - подумала Джулиет. - Но поскольку британцев постоянно беспокоит Афганистан, Насрулла с таким же успехом может посчитать, что ничего не потеряет, если казнит своего 'гостя' - ведь хорошо известно, как он презирает европейцев'.
Подняв голову, женщина сдавленно произнесла:
- Скажи честно, Росс. Ты думаешь, мы умрем здесь? Да?
Он, не дрогнув, встретился с ней взглядом. И в его застывших глазах она прочитала, что Росс готов принять собственную смерть.
- Скорее всего умру я, - тихо ответил он. - Но тебя и остальных не остановят, если вы захотите уйти. Я думаю, что вы со следующим же караваном должны уехать.
'Возможно, Салеху и Мураду так и надо сделать, однако я не могу представить себе, как брошу здесь своего мужа, пока он еще жив. - Она страдальчески посмотрела на мужа, и у нее перехватило дыхание. С тех пор как они встретились в Персии, она держалась от него на расстоянии, потому что не могла смириться с мыслью сблизиться с ним. Ей казалось, что он обязательно оставит ее. - У нас нет будущего, потому что, пожелай Росс возобновить наш брак, и мне придется сделать страшный выбор: жить во лжи или открыть страшную правду, которую Росс никогда мне не простит. Но теперь у нас и в самом деле нет будущего. Тень смерти сократила время до краткого, бесценного водопада мгновений. Какое значение могут иметь последствия, если нам остается прожить всего несколько часов или дней?'
- Время уходит, Росс, - сказала она полным муки голосом. - Не будем же тратить попусту ту малость, что нам еще отпущена.
В комнате воцарилась предгрозовая атмосфера. Росс точно оцепенел, ошеломленно и пристально вглядываясь в Джулиет карими глазами. Джулиет на миг показалось, что он не понял скрытого смысла ее слов или, хуже того, отвергает ее предложение. И утратив гордость, она произнесла:
- Ты вправе меня презирать, но на сегодня сделай вид, что забыл прошлое... Если ты по-прежнему хочешь меня из-за страсти, или ради спокойствия, или даже из злости... - она, в сущности, предлагала себя, умоляюще протянув к нему руку, - я твоя, и можешь делать со мной все что хочешь.
Неизвестно, вынесла бы Джулиет отказ Росса, но он не сделал этого. Он без слов потянулся к ней и поймал ее руку.
Едва пальцы их соприкоснулись, вся страсть, кипевшая в обоих, вспыхнула вновь и превратилась в испепеляющее пламя. Они прижались друг к другу губами, всем телом - не раздумывая и не колеблясь, как пылкие влюбленные.
Глупо было говорить о том, чтобы забыть прошлое, ибо память о прикосновениях Росса навек осталась в каждой клеточке Джулиет. Она всегда узнала бы его поцелуи - в темной ночи, в далекой земле. Голова у нее закружилась от счастья; ей казалось, что она падает, но не в ужасную пропасть, а на какую-то неизведанную прекрасную землю.
А через миг стало ясно, что они и впрямь падают - с дивана на туркменский ковер. Она, правда, повалилась на Росса. Не разжимая объятий и путаясь в ткани, они остановились у самой кровати. Ни один из них не разжал объятий, ибо что такое синяки от падения в сравнении с безудержной страстью, с тем, чтобы оказаться единой плотью, одним целым? Сильная страсть требовала таких же неистовых проявлений. Они лихорадочно покрывали друг друга поцелуями, жаждая слиться и срывая одежду. Неожиданно Росс замер, потом уткнулся в шею Джулиет и судорожно, неровно задышал. Спустя мгновение он оторвался от нее и выпрямился.
- Я ждал этого двенадцать лет. Будет хорошо. - Он наклонился и подхватил ее на руки.
Для Джулиет имело значение только одно - они снова вместе! Детали казались несущественными, но едва она открыла рот, желая что-то сказать, как Росс привлек ее к себе.
- Подожди, милая лисичка. - Он придержал ее одной рукой и принялся ласково гладить другой. - Ты как молния: возбуждаешь и в то же время слишком спешишь, чтобы ощутить полнейшее блаженство. И пусть у нас мало времени, но сегодня мы торопиться не будем, но и не будем тратить время попусту.
Джулиет сопротивлялась какую-то долю секунды, поскольку горела желанием слиться с Россом. Но он прав: не стоит торопиться, пусть их неистовое совокупление запомнится на всю жизнь. Джулиет обожала его терпение и мудрость, которые так отличались от ее собственного безудержного темперамента.
Заставив себя расслабиться, Джулиет растворилась в объятиях Росса.
- Если я молния, то ты громоотвод, который возвращает меня на землю и спасает от саморазрушения. - Она прижалась губами к его шее, вдыхая его запах и чувствуя сокровенное биение жилки. Сердце Росса забилось чаще, и ей было приятно сознавать, что его сдержанность дается ему не без труда и она не
