поздравления. Думаю, вы с Ребеккой очень подходите друг другу. Ко всему прочему я был немало удивлен, узнав, что вы виконт, но думаю, что мы останемся с вами на дружеской ноге.
Волнуясь больше, чем при виде французской кавалерии, Кеннет сказал:
- Мне бы хотелось показать вам кое-что, сэр.
Кеннет провел Хэмптона в свой кабинет и протянул ему папку с рисунками, сделанными в Пиренеях, которые он заранее отобрал. Кустистые брови Хэмптона от удивления поползли вверх, когда он увидел рисунок смертельно раненного солдата, который так потряс Ребекку.
Гравер долго изучал его, затем просмотрел и другие рисунки. Наконец он поднял на Кеннета взгляд, полный изумления.
- Где вы это взяли? - спросил он.
Зная, что сейчас решается его судьба, Кеннет, глубоко вздохнув, ответил:
- Я автор рисунков.
- В самом деле? Не знал, что вы художник.
- Я рисую столько, сколько себя помню, - ответил Кеннет.
- Вы показывали Энтони ваши творения?
- Все как-то не представлялся такой случай. Однако Ребекка видела их, и они ей понравились. Она сказала, что они заслуживают внимания.
- Она совершенно права. Вы подходите друг другу даже больше, чем я предполагал. - Хэмптон закрыл папку и положил руку на ее кожаную поверхность. - Вы позволите мне сделать с них гравюры? Хотя война давно закончилась, людей все еще не перестают волновать военные сюжеты.
- Я рассчитывал именно на это, - ответил Кеннет, не зная, как лучше дать понять Хэмптону, что, помимо чести быть напечатанным, его также интересует и материальная сторона дела. - Хотя мне приходится вести все счета сэра Энтони, я не имею ни малейшего представления, сколько могут стоить работы никому не известного художника, - сказал он осторожно.
- М-м-да, хороший вопрос. - Нахмурив брови, Хэмптон достал сигару и раскурил ее. - Могу удовлетворить ваше любопытство и предложить вам десять фунтов за всю партию. Я понимаю, что поступаю гнусно с будущим мужем моей крестницы, но вам решать.
Кеннет вспомнил, что их помолвка ненастоящая, и его охватило отвращение к себе.
- Я слышал, вы щедро расплачиваетесь с художниками, работы которых печатаете.
- Когда мне это выгодно; тем самым я обеспечиваю себе некоторые привилегии, - ответил Хэмптон с таким видом, будто его уличили в воровстве. - У вас оригинальная манера исполнения рисунка. Надо подумать, что я могу для вас сделать. Может быть, нам задумать серию гравюр под названием 'Война глазами офицера'? Сначала мы выпустим их отдельным тиражом, а затем включим в альбом, ранее изданный. Это заставит людей лучше покупать его, чтобы иметь ваши гравюры.
Серия! Альбом! Невероятно!
- Наверное, вам понадобятся дополнительные рисунки? - спросил Кеннет, стараясь скрыть свою радость. - Что бы вы хотели иметь?
Гравер затянулся сигарой.
- Это должны быть батальные сцены, а также все, что связано с войной: виды разрушенных городов, искореженной земли, лица людей, пострадавших от войны. Вам это под силу?
- Я принимал участие во всех больших сражениях, и у меня хорошая память на подробности.
'Даже слишком хорошая, - подумал Кеннет, - но может быть, сейчас она мне пригодится. Если я выражу на бумаге все, что до сих пор не дает мне уснуть по ночам, может, воспоминания оставят меня и я наконец обрету долгожданный покой'.
Наблюдая за Кеннетом, Хэмптон попыхивал сигарой.
- Вас устроят две сотни фунтов задатка? Если я не ошибусь, а я, как правило, не ошибаюсь, - через несколько лет вы станете обладателем приличного капитала.
Предложение Хэмптона превзошло все ожидания Кеннета. На эти деньги он сумеет устроить хорошую свадьбу для сестры и Джека.
- Согласен. И очень вам благодарен. - Кеннет протянул руку.
- Мы оба остались довольны друг другом, Кимболл, - произнес Хэмптон, отвечая на рукопожатие. Он поднялся и сунул папку под мышку. - Составьте мне список сюжетов, которые вы хотели бы нарисовать, а я отберу из них наиболее подходящие. В ближайшие дни я пришлю вам проект контракта. - Хэмптон с веселой улыбкой оглядел широкоплечую фигуру Кеннета. - Вот бы никогда не догадался, что вы художник, - заметил он. - Впрочем, я тоже мало похож на художника. До скорого свидания.
С этими словами Хэмптон взял шляпу и вышел.
Ошеломленный и возбужденный, Кеннет вышел из кабинета и, не отдавая себе отчета, куда он идет, стал подниматься по лестнице. Ноги сами принесли его к двери мастерской Ребекки. Неудивительно, что он пришел именно сюда: кто лучше поймет, что означает для него предложение Хэмптона?
Кеннет постучался и, получив разрешение, вошел в мастерскую. Ребекка подняла глаза от мольберта.
- Ты выглядишь как кот, который только что съел канарейку.
Кеннет весело рассмеялся.
- Только что я из любителя превратился в профессионала. Джордж Хэмптон предлагает мне две сотни фунтов за то, чтобы сделать гравюры с серии моих рисунков. Это будет хроника войны, которую он потом включит в свой альбом.
- Это же чудесно! - Ребекка отложила палитру и подошла к Кеннету. Глаза ее блестели, как только что запущенные в обращение золотые монеты. - Но ты заслуживаешь большего.
Радость Ребекки была такой неподдельной, что Кеннет подхватил ее на руки и закружил по комнате.
Откинув голову, она громко смеялась.
- Ты просто сумасшедший, капитан!
- Но зато очень счастливый.
Ребекка была подобна пламени. Она жгла ему руки. Кеннет осторожно опустил ее на пол, и она прильнула к нему всем телом. Такая нежная. Такая женственная. Такая желанная.
Казалось, минула целая вечность с того дня, когда они занимались любовью. Кеннет наклонился и поцеловал Ребекку в губы. Ее ответный поцелуй был полон нежности, а губы свежи и ароматны, как первая замляника весной.
Кеннет уже готов был отнести ее на диван, но вспомнил о последствиях и, оторвав губы от ее соблазнительного рта, взял себя в руки.
- Я совсем забыл, что дал себе слово не повторять своих ошибок, сказал он.
- Я тоже забыла, - сказала Ребекка, высвобождаясь из его объятий. - Ее губы были красными и слегка припухшими от поцелуя.
Стараясь отвлечься, Кеннет оглядел знакомую мастерскую, по которой он уже успел соскучиться. Здесь во всем чувствовалась Ребекка.
- Хэмптон одобряет наш брак. Все, кто бы ни поздравлял меня, относятся к нему положительно.
- Возможно, они просто радуются за меня, как за безнадежную старую деву, - с иронией заметила Ребекка. - А твоим мужеством и решимостью просто восхищаются.
- Ребекка, - тихо сказал Кеннет, - если жемчужина прячется где-то на чердаке, мир не в состоянии по достоинству оценить ее. Я думаю, все мне завидуют как человеку, обретшему сокровище.
В глазах Ребекки промелькнуло что-то похожее на боль.
- Как романтично. Даже если это не так, все равно приятно. - Ребекка направилась к мольберту. - Для тебя сегодня поистине удачный день. Могу тебя обрадовать: ребенка не будет.
Радость облегчения омрачалась долей разочарования. Где-то в самых потаенных уголках души Кеннет все же надеялся, что будущий ребенок повлечет за собой его брак с Ребеккой, но раз такого не случилось, то тем лучше для него. Он не имеет права жениться на Ребекке, шпионя за ее отцом.
- Как насчет сегодняшнего сеанса? Время прежнее? - спросил он, стараясь казаться равнодушным.
- Прежнее, - ответила Ребекка. Не глядя на Кеннета, она взяла кисть и начала работать.
Выходя из комнаты, Кеннет мечтал о том дне, когда он сможет свободно разговаривать с Ребеккой и
