Они гуляли по улочкам Мейфера, и Ребекка украдкой рассматривала Кеннета. Несмотря на то, что она изо дня в день работала над его портретом, она без устали разглядывала его. Она хотела бы навсегда соединиться с этим человеком.
- Что случилось с Гермион? - спросила она, отгоняя опасные мысли. - Ее словно подменили. Она так и расточала улыбки направо и налево.
Весело блестя глазами, Кеннет рассказал ей, какой фурией Гермион ворвалась в дом Ашбертона и как ловко Катарина ее укротила.
Ребекка не могла удержаться от смеха.
- Как чудесно! Гермион очень расчетлива и, видимо, сочла Катарину под стать себе.
- Странно, - сказал Кеннет, заинтересованный словами Ребекки. - Похоже, я чего-то не понял, слушая разговор Катарины с Гермион. Ты можешь мне объяснить, в чем здесь дело?
- Когда Катарина говорила Гермион, что Ашбертону нужна именно такая жена, как твоя мачеха, она намекала на то, что хочет для своего деверя женщину, которая не сможет подарить ему наследника, - объяснила Ребекка. Если такое случится, то сын Катарины и Майкла унаследует титул герцога.
- Теперь все ясно! - воскликнул Кеннет. - Гермион прожила с отцом несколько лет и ни разу не забеременела. Значит, она бесплодна. И в то же время она достаточно красива, чтобы привлечь к себе внимание герцога и заставить его жениться. У нее свои цели, а у Катарины свои, и они отлично поняли друг друга.
- Совершенно верно, но Катарина вовсе не хочет титула для своего сына. - Ребекка опять громко рассмеялась. - А это выше понимания Гермион равнодушное отношение к титулу и богатству.
- Так вот оно что, - задумчиво произнес Кеннет. - Катарина хитрее, чем я предполагал.
- Никто не убедит меня, что Гермион добровольно рассталась с драгоценностями, - сказала Ребекка. - Неужели ей приставили нож к горлу?
- Мне кажется, Майкл попросил одного из своих приятелей, имеющего связи с преступным миром, устроить похищение драгоценностей и подделать сопроводительное письмо. Разумеется, я его об этом не просил.
- Справедливость восторжествовала, хотя закон и нарушен. Я одобряю его поступок. - Ребекка уткнулась лицом в букет и вдохнула аромат цветов. Хватит ли денег, вырученных от продажи драгоценностей, на оплату долгов?
- Думаю, их будет недостаточно, но я по крайней мере смогу выкупить закладные.
- Я рада, что ты сможешь избежать банкротства. Это просто замечательно!
- Говорить об этом пока преждевременно, - ответил Кеннет. - Еще ничего не ясно. - Он жестом подозвал проезжавший мимо экипаж. - Но одну вещь я могу сделать уже сейчас. По соседству с Саттертоном находится имение Рамзей-Грандж, которое принадлежало еще моему деду. Дом, еще совсем крепкий, сдавался внаем вместе с прилегающей к нему землей. Я хочу выкупить это имение и подарить Бет и Джеку.
- Значит, у них будет крыша над головой, даже если придется расстаться с Саттертоном, - заключила Ребекка. - Как великодушно с твоей стороны!
- Бет заслуживает хорошего приданого.
'Возможно, - подумала Ребекка, - но не все братья прощают своих сестер за легкомысленные поступки. Какой же благородный человек мой пират!' Ребекка снова поднесла к лицу букет, чувствуя себя свободно и легко. Шампанское будоражило кровь.
- У тебя в руках букет невесты? - спросил Кеннет.
- Да. Бет сказала, что скоро я тоже выхожу замуж и она хочет передать свои цветы мне.
Кеннет с понимающей улыбкой посмотрел на нее.
- Фальшивая помолвка влечет за собой и другие фальшивые поступки, заметил он.
- Почему она фальшивая? Наша помолвка вполне официальная. Просто мы расторгнем ее по прошествии некоторого времени.
- А пока мы помолвлены... - Кеннет порылся в кармане и что-то извлек из него. - Сними перчатку с левой руки, - попросил он.
Ребекка послушно стянула перчатку. Кеннет взял ее руку и надел на средний палец кольцо. Солнечный луч упал на украшение, и крупный старинный бриллиант засверкал на пальце молодой женщины.
Ребекка посмотрела на кольцо и вспомнила известную старинную примету: если кольцо невесте впору, то ее замужество будет удачным. Это кольцо как нельзя лучше подходило к ее изящному пальцу. Ребекке захотелось плакать и смеяться одновременно.
- Оно... оно очень красивое, - прошептала она.
- Это кольцо передается в нашей семье из поколения в поколение, срывающимся голосом сказал Кеннет. - Я нашел его в шкатулке с драгоценностями и решил, что ты должна его носить на время нашей помолвки.
- Я постараюсь не потерять его и сразу же возвращу, как только мы расторгнем нашу помолвку.
Ребекка посмотрела Кеннету в глаза и увидела в них такое же смятение чувств, какое переживала в своем сердце. В глазах капитана она прочла многое - и от этого любящего взгляда у нее словно крылья выросли.
Ребекка натянула перчатку и взяла Кеннета под руку.
- Через три недели истекает срок, - сказала она, благоразумно меняя тему разговора.
- Какой срок?
- Срок представления работ на выставку в Королевскую академию искусств. - Ребекка начала загибать пальцы, подсчитывая оставшиеся дни. - У тебя еще есть время подготовить к ней свои работы. Конечно, 'Лилит' совершенно исключается.
Кеннет остановился как вкопанный.
- О чем ты говоришь? Чтобы я представил свои работы на выставку? Что за бессмыслица?
- Почему бессмыслица? Может, тебе трудно поверить, но ты уже стал настоящим художником, капитан. Твои работы будут напечатаны. Лучший гравер Британии заинтересовался ими. Следующий шаг - выставка. Что может быть лучше, чтобы привлечь к себе внимание широкой публики!
Кеннет поглядел на нее так, будто Ребекка застала его на месте преступления.
- Даже если я рисую достаточно сносно, это еще не значит, что мои работы достойны такой выставки.
- Как говорит мой отец, каждый художник рисует так, как он умеет, - не сдавалась Ребекка. - Сотни художников каждый год выставляют свои работы, и большинство из них - обыкновенная посредственность. С твоим талантом тебя обязательно должны заметить, но, если и не заметят, тоже ничего страшного. Продолжай работать и выставишь свои творения в следующем году.
Кеннет долго молча смотрел на Ребекку. Внезапно его лицо просияло.
- Я выставлю свои работы, если ты сделаешь то же самое.
- Я? - испуганно воскликнула Ребекка. - Что за глупости? Мне-то зачем выставляться?
- Вот теперь мы и поменялись ролями. Всегда легче давать советы, чем самому следовать им. Конечно, тебя не беспокоит материальная сторона дела, и все же я считаю, тебе надо показать свои картины. У тебя Божий дар, и ты должна ценить это.
- Я и ценю. Я постоянно совершенствую технику письма и стараюсь как могу не разбрасываться по мелочам.
Кеннет обнял Ребекку за плечи.
- Этого недостаточно. Вспомни библейскую притчу о человеке, который зарыл в землю свой талант. И что из этого вышло? Ты художница от Бога и просто обязана делиться своим даром с другими. Люди имеют право восхищаться твоим талантом, плакать и даже сердиться, глядя на твои картины.
Ребекка пыталась отвести глаза, но Кеннет неотступно следовал за ней взглядом.
- Чего ты боишься? - спросил он. - Уж конечно, не провала. Твои картины превосходны, и ты прекрасно это знаешь.
Ребекка задумалась. Она уже несколько оправилась после смерти матери, и ее картины стали намного лучше. Так что же так пугает ее? Почему от одной мысли о выставке ее сердце замирает от страха? В чем здесь причина?
