и часто напрасно, и в этом все дело» (70).
Джордж: «Кто-то пустил отвратительные слухи о Махариши, которые годами обсуждались в прессе. Рассказывают множество историй о том, как Махариши проявлял невоздержанность, но так утверждали те, кто ему завидовал. Чтобы во всем разобраться, понадобились бы психологи- аналитики. Не знаю, что было в головах этих людей, но вся эта чушь выдумана от начала и до конца. Наверное, даже в учебники истории вошел случай, когда Махариши «домогался Миа Фарроу», но это ерунда, полная ерунда. Поезжайте к Миа Фарроу и спросите у нее.
Там была целая толпа чокнутых, повсюду были одни чокнутые. И мы в их числе.
Эта история взбудоражила всех. Джон все равно собирался уезжать, и этот случай заставил его подумать: «Да, теперь у нас есть причина убраться отсюда». Мы пошли к Махариши, я сказал: «Послушайте, я уже объяснял вам, куда еду. Я собираюсь на юг Индии». Но он никак не мог смириться с тем, что мы уезжаем, и спросил: «А в чем дело?» Вот тогда-то Джон и выпалил что-то вроде: «Ну, вас же считают мистиком, вы должны знать».
Мы сели в машины, которые были там в этот момент, — съемочные группы постоянно приезжали снимать материалы из серии «Битлз» в Гималаях», — и на машинах одной из этих съемочных групп мы вернулись в Дели.
Ехать пришлось несколько часов. Джон как раз начал писать песню, в которой были слова: «Махариши, что ты натворил?» А я сказал: «Нет, такие слова не годятся, это будет выглядеть смешно», — и придумал название «Sexy Sadie» («Секси Сейди»), а Джон поменял «Махариши» на «Секси Сейди». Джон улетел в Англию к Йоко, а я отправился в Мадрас и на юг Индии, где провел еще несколько недель.
Наш отъезд не прошел незамеченным, газеты подняли шум. Как сказано в фильме «The Rutles», пресса подняла шум на пустом месте, да еще и не там, где было надо. В результате существует история, в которой утверждается то, чего не должно было быть, — но ничего ведь и не было».
Джон: «Я сдался и убрал строки: «Махариши, что ты натворил? Ты одурачил всех» (70).
Эта песня была написана, когда мы уезжали и ждали, пока наши вещи погрузят в такси, а оно все не появлялось. Мы думали: «Они умышленно задерживают такси, чтобы мы не смогли сбежать из этого безумного лагеря». С нами уезжал один чокнутый грек, настоящий параноик. Он твердил: «Это черная магия, черная магия. Мы застрянем здесь навсегда». Но я все-таки уехал, потому что теперь я здесь» (74).
Джордж Мартин: «Сам я не принимаю подобные вещи всерьез. Махариши, дианетика, все тому подобное — по-моему, это полный бред. Но тем, кто верит во все такое, это, наверное, полезно. А они, похоже, поверили в Махариши, и это помогло им всем. А Джордж защищает Махариши даже сейчас, хотя остальные разочаровались в нем».
Пол: «Когда люди говорят: «Неужели у него ничего не припрятано в швейцарском банке?» — я всегда отвечаю, что я ни разу не видел его в европейском костюме — он всегда был в своем балахоне из тонюсенькой ткани. Если бы всем этим он занимался ради денег, кто-то мог бы видеть, как он вылезает из своего «роллса» возле какого-нибудь ночного клуба в Нью-Дели. Но он постоянно сидел у себя дома, медитировал, завернувшись в тонкую ткань вроде марли, и я думал: «Нет, в преследовании корыстных интересов его обвинить нельзя».
Помню, как мы все сидели вокруг него, а он спрашивал нас, какую машину лучше всего купить. Мы объясняли: «Мерс», Махариши. «Мерседес» — отличная машина». — «А это практично? Она долго прослужит? Прочная?» — «Да». — «Значит, надо купить «мерседес». Это случилось только один раз, мы участвовали в таком разговоре. Он не спросил: «Какая из машин самая шикарная?» Он спросил: «Какая из машин надежнее всех?» Вот каким он был.
Мысленно я рассуждал: «В чем проблема? Он не Бог и не священник. В его религии нет правил, которые он обязан соблюдать. В конце концов, он всего лишь человек, он научил нас медитировать».
Джон написал «Sexy Sadie», чтобы обо всем забыть. Это был завуалированный рассказ о случившемся, но лично я не думаю, что Махариши приставал к кому-то из женщин. Он не из тех людей, которые способны на такое. С тех пор я не перестаю думать: «Как мог Махариши совершить такой поступок?» Это нелегко. Вряд ли что-нибудь такое случилось на самом деле. А вообще-то поездка в Ришикеш была приятным событием. Мне она понравилась».
Нил Аспиналл: «Я навестил их в Ришикеше, но только для того, чтобы отговорить их снимать фильм. Им предложили снять фильм с Махариши. Не знаю точно, каким должен был быть этот фильм, но они заключили контракт на три фильма с «Юнайтед Артисте», а сняли только «Help!» и «A Hard Day's Night».
Я приехал туда с Денисом О'Деллом, пробыл в Ришикеше неделю, а затем вернулся домой с Полом и Джейн Эшер. Джон и Джордж с женами остались в Ришикеше. Они вернулись позднее».
Пол: «Мы думали, что в нем есть что-то особенное, но он человек, а мы какое-то время считали его высшим существом» (68).
Джон: «Мы совершили ошибку. Мы верим в медитацию, но не в Махариши и его учение. Но мы сделали ошибку у всех на виду. По-моему, у нас создалось несколько превратное представление о Махариши, как и у людей по отношению к нам. Но то, что мы делаем, происходит у всех на виду, и это совсем другое дело.
Мы считали его не таким, какой он был на самом деле. Но мы искали в нем именно это и, вероятно, приписали ему то, чего в нем не было. Мы ждали гуру, а появился он. Однако он все равно создал обстановку, в которой смог раздавать рецепты исцеления.
Дело происходило в Индии, медитация полезна и действует так, как и говорят о ней. Это все равно что зарядка или чистка зубов — она действует. Но мы придавали ей особое значение. По-моему, мы переоценили ее, потому что были наивны, как все остальные люди. Я не стану советовать: «Не занимайтесь медитацией».
Мы все еще убеждены в пользе медитации, но мы не собираемся сходить с ума и строить в Гималаях золотой храм. Мы поможем всем, чем можем, но мы не в состоянии все сделать за одну ночь. И мы не собираемся опустошать наши карманы — есть и другие способы помогать» (68).
Ринго: «Иногда в машине я закрываю глаза и медитирую — шофер отвезет меня, куда нужно».
Джон: «Я не жалею о том, что занялся медитацией, я по-прежнему верю в нее и иногда занимаюсь ею. Ни о чем таком я не жалею, как не жалею о том, что употреблял наркотики — они помогли мне. Я никому их не навязываю, потому что это не мое дело. Но мне они были полезны, как и Индия. Я познакомился с Йоко незадолго до поездки в Индию, у меня было много времени, чтобы все обдумать. Три месяца я только медитировал и размышлял, а потом вернулся домой, влюбился в Йоко — этим все и кончилось. И это прекрасно (69).
Не знаю, насколько он велик, но мы отлично отдохнули в Индии и вернулись домой достаточно отдохнувшими, чтобы поиграть в бизнесменов» (68).
Джон: «Мы никогда не создадим собственную компанию граммзаписи. Это слишком хлопотно» (65).
Дерек Тейлор: «В конце 1967 года мне позвонили все «Битлз», это был деловой звонок из Хилл-Хауса. Там они проводили большое совещание, связанное с открытием «Эппл», и они сказали: «Приезжай, присоединяйся к нам, ты будешь управлять компанией «Эппл Рекордс». Эта перспектива звучала заманчиво. Мы все изменились. Мы побывали на новоселье в доме Брайана Эпстайна в Суссексе в мае, во время работы над «Сержантом Пеппером». Джордж дал мне ЛСД, а Джон тоже дал мне дозу немного раньше, поэтому я «полетел» сразу под двойной дозой, — в общем, было много интересного. Мы в самом деле превратились в хиппи. И «Битлз» заметно изменились: теперь они были уже не пресыщенными, хотя и обаятельными поп-звездами, а чрезвычайно милыми, добродушными, замечательными ребятами. Они и вправду были очень милы в 1967 году, мы верили, что все будет отлично и что мир станет чудесным. Поэтому мысль о возвращении в Англию из Калифорнии после трех прекрасных лет, проведенных там, я воспринял как приглашение посетить святую землю.
Когда с телефонными переговорами о том, что мне конкретно предстоит делать, было покончено, мне сказали: «Знаешь, напрягаться тебе не придется, дружище. Мы не верим в лейблы, синдикаты и тому
