старых фильмах Джона Уэйна. Почти во всех фильмах — война, война, война, убийства, убийства, убийства». Мы говорили: «Давайте для разнообразия поместим в заголовки статей слова: «Мир, мир, мир»!' Нас очень насмешило то, что 25 марта 1969 года в газетах преобладали заголовки: «молодожены в постели». Вот это да! Разве не удивительная новость? (72)
Мы решили, что будет неплохо, если, вместо того чтобы написать о нас «Джон и Йоко поженились», как о каких-нибудь Ричарде и Лиз, о нас напишут: «Джон и Йоко поженились и устроили постельную демонстрацию за мир». Так мы и будем продавать нашу продукцию, которую назовем «мир». Чтобы сбывать продукцию, необходима реклама, и нашей рекламой стала постель. Мы выбрали ее, потому что так было проще всего, а нам было лень напрягаться. Нам понадобилось как следует подумать о том, как добиться максимальной рекламы того, во что мы искренне верим, а именно мира, и мы стали частью движения за мир (75).
Думаю, единственный верный способ борьбы за мир — способ Ганди. Ненасильственный, пассивный, позитивный или как там он еще назывался?..» (69)
Джордж: «Мне понравилась их идея пропаганды мира, я всецело поддерживаю ее. С тех пор как мы побывали на ужине у дантиста, я понимал Джона, и меня не удивило то, что он борется за мир, и его способ борьбы тоже не вызывал удивления. Забавно было и то, что этим он занимался вместе с Йоко после свадьбы, во время своего медового месяца, лежа в постели».
Ринго: «Я решил, что постельные демонстрации за мир — это здорово. Они стали авангардистами, занимаясь авангардом ради мира. В шоу дэвида Фроста был замечательный эпизод, когда они влезли в мешок: «Говорите с нами, а не с тем образом, который вы видите».
Джон: «Нас попросили снять фильм для австрийского телевидения, и мы сняли его, назвав «Rape» («Изнасилование»). Он просто так назывался, но в нем речь шла не о сексуальном насилии. Это было изнасилование камерой. Когда мы приехали в Австрию, чтобы показать его, мы устроили пресс- конференцию, сидя в мешке. И это было здорово, потому что журналисты пришли, а нас не увидели: мы оба сидели в мешке. Они брали интервью из этого мешка. Они спрашивали: «Это и вправду вы? Что на вас надето? А вы не исполните что-нибудь?» Они удивлялись: «Почему вы выбрали нас? Что все это значит?» Я отвечал: «Это абсолютное общение». А они спрашивали: «Но почему вы выбрали именно нас? Мы никогда не видели живого битла!»
Если бы все работали, сидя в мешках, предубеждений не возникало бы. Пришлось бы судить о людях по их качествам, а не по внешности. Мы назвали это абсолютным общением, общением напрямую. Это была замечательная пресс-конференция, все очень серьезно беседовали с мешком. На следующий день в газетах появились заголовки и снимки, на которых был изображен мешок и журналисты, беседующие с ним (71).
И во время многих встреч в Лондоне, на которые белый мешок привозили в большом белом «роллс- ройсе», Джон и Йоко на самом деле были дома и смотрели, как их снимают и показывают в вечерних новостях. Так что подумайте об этом и заведите себе мешок.
Как правило, наши намерения были серьезными, потому что мы считали, что в новостях показывают только какого-нибудь «мужчину, который съел ребенка», а в «Дейли Экспресс» печатают статьи с заголовком: «пожалуйста, побольше бомб». Мы призывали показывать побольше смешного» (75).
Ринго: «В записи песни „The Ballad Of John And Yoko“ из всех битлов участвовал только Пол, но она получилась удачной. „Why Don“ t We Do It In The Road» («Почему бы нам не сделать это на дороге?») записали мы с Полом, и ее тоже выпустили как вещь «Битлз». С этим у нас не возникало проблем. В «The Ballad Of John And Yoko», кстати, совсем неплохая партия ударных».
Джон: «Продолжением «Get Back» стала «The Ballad Of John And Yoko». Эту вещь написал я, она похожа на старые баллады. Это просто история о том, как мы поженились, съездили в Париж, в Амстердам и так далее. Это «Джонни Б., автор дешевых романов»!
Я не считаю эту песню самостоятельным проектом, это просто очередной сингл «Битлз». Известно, что в записи участвовали только Пол и я, но я не стал бы писать об этом. Это ничего не значит, просто так вышло, что мы взялись за работу вдвоем. Джордж был за границей, Ринго снимался в фильме и в тот вечер не смог приехать. Поэтому мы могли либо сделать ремикс какой-нибудь старой вещи, либо записать новую, а мы всегда отдавали предпочтение новым, а не переделыванию собственных старых песен. Так мы и сделали и не просчитались» (69).
Джордж: «Я не обиделся на то, что меня не пригласили на свадьбу, и на то, что я не участвовал в записи, потому что „The Ballad Of John And Yoko“ — не мое дело. Вот если бы песня называлась „The Ballad Of John, George And Yoko“, я взялся бы за работу».
Пол: «Однажды Джордж Мартин пришел в студию поговорить с нами. Он спустился и сказал: «К вам пришли». Мы спросили: «Кто?» Он объяснил: «Какой-то чудак, болтающий о мире». И он был прав: к нам явился какой-то чудак, болтающий о мире. Если вы говорите о мире, значит, вы чудак, вас уже классифицировали, вы ассоциируетесь с Вьетнамом, сидячими демонстрациями на Трафальгарской площади, и теперь все считают, что знают, кто вы такой. Так получилось и с Джоном и Йоко, когда они устраивали постельные демонстрации и говорили: «мы делаем это ради мира».
Это был замечательный способ привлечь внимание к проблеме мира во всем мире».
Джордж Мартин: «С Джоном и Йоко постепенно налаживалось. Как только они пережили свой чувственный период, работать с ними стало приятно. Джон принес мне кассету с разными вещами, которые он написал, и сказал: «Можешь что-нибудь сделать из этого?» Я пытался помогать ему, потому что в технике он разбирался слабо.
Мне понравилось работать вместе с Джоном и Йоко над «The Ballad Of John And Yoko». Их было только двое и еще Пол. Если поразмыслить, кажется забавным то, как именно начиналась их самостоятельная работа над записями. Эту песню едва ли можно было назвать битловской, но все-таки это была вещь «Битлз». Она стала своего рода наконечником копья. Джон уже духовно отстранился от группы, и я думал, что это только начало».
Джон: «Кстати, „The Ballad Of John And Yoko“ запретили здесь [в США]. Они сделали это, потому что им не понравилось слово „Христос“ — здесь его можно произносить только тем, кто одет в белое облачение, — они были бы рады, если бы во фразе „Христос, ты знаешь, как это нелегко…“ никакого Христа не было».
Дерек Тейлор: «Еще одна постельная демонстрация состоялась в Монреале в конце мая. Я тоже отправился туда вместе с Джоном, Йоко, съемочной группой, дочерью Йоко Кьоко и двадцатью шестью местами багажа с разными белыми костюмами.
Мы с Джоан отправились на пароходе. Предполагалось, что мы будем путешествовать вместе с Джоном, Йоко, Нилом и Сюзи, но, как в песне «стояли на причале в Саутгемптоне…», Джона и Йоко не пустили на пароход из-за проблем с визами, возникшими после обвинения в хранении наркотиков. (Вместо этого они улетели в Монреаль через Багамы и Торонто.) Нил тоже не поехал, а Ринго и Питер Селлерс с женами и все остальные отправились во второе плавание этого огромного лайнера. Опять все было наперекосяк. Я отправил длинный отчет об этом приключении в «Битлз Манфли», по просьбе Джона.
Первую постельную демонстрацию планировалось устроить в Фрипорте, на Багамах, где племянник Аллена Кляйна проводил свой медовый месяц в ужасном отеле с двумя кроватями, привинченными к полу и разделенными большим бетонным блоком, выкрашенным белой краской. Джон огляделся и сказал: «Устраивать здесь постельную демонстрацию мы не будем. Едем в Канаду. Не считая Багам, это самое близкое к Америке место».
Постельная демонстрация продолжалась восемь дней. К ним приходили сотни человек. На все вопросы Джон и Йоко отвечали в духе «Эппл», с ними мог поговорить всякий, кто захочет прийти в спальню, — при условии, что он не прихватит с собой окровавленный топор. Люди приходили и задавали им вопросы. Нам казалось, что таких посетителей было несколько тысяч.
Я был чем-то вроде руководителя этого человеческого театра. На пленках, снятых в то время, видно, как много народу набивалось в комнату. За десять дней в номере отеля перебывали толпы людей, многие передавали интервью с помощью радиотелефонов и чего-то еще. Дело было еще до появления спутниковой связи.
Моей задачей было находиться рядом круглосуточно, пока они лежали в постели. В перерывы между посещениями они отдыхали. Они могли поспать, сменить пижамы и так далее. Многие из нас мечтают
